Две правды

Anuwa Kosnova

— Но, крестный, я… — Драко что-то мямлил и оправдывался.

— Если я еще раз увижу тебя рядом, я не посмотрю на то, что ты мой крестник! Пошел вон! — рычал Северус.

Я вынырнула из сознания Драко. Мое сердце бешено колотилось от увиденного, сердце сжалось, и одновременно вспыхнул гнев.

— Да как он посмел! — заорала я и направилась к выходу.

Драко встал и хотел меня остановить, но я просто хлопнула дверью и направилась к директору.

*

Я влетела в кабинет директора, меня всю распирало он злости.

Северус сидел за столом и перебирал бумаги.

— Да как ты посмел! Ты… — я направила палец на него. — Кто дал тебе право совать свой длинный нос в мою жизнь? — кричала я на него.

Северус, не понимая, что происходит, приподнял бровь и посмотрел на меня.

— Я не понимаю вас, мисс Персиваль, — ответил он.

А меня все сильнее раздражал его спокойный вид.

— Как ты посмел ему угрожать? Кто ты такой, чтоб указывать. Ты… — я орала на весь кабинет.

— Я еще раз повторюсь, что я не понимаю, в чем вы меня обвиняете, мисс Персиваль? — спросил он спокойно и встал из-за стола.

— Все ты прекрасно понимаешь! — крикнула я.

— Прекрати орать! — обратился он ко мне.

— А ты прекрати лезть в мою жизнь, Северус! — взорвалась я.

Сердце бешено стучало, я громко дышала и смотрела пристально на него. Наши глаза встретились. Я увидела в его черных глазах боль и страх. Мы молчали.

Я понимала, что на грани, все чувства сплелись: и боль, и злость, и страсть. Он подлетел ко мне и схватил за талию. Я упиралась и била его по груди.

— Ненавижу! Ты слышишь? Я ненавижу тебя! — билась я в истерике. — Ненавижу! Ненавижу!

Северус сильнее прижал меня к своей груди, я прижалась к нему и уже не кричала, а просто шептала и плакала. Слезы текли не от боли, а от счастья, что он обнимает меня.

— Прошу тебя, только не плачь, Анри, — прохрипел он.

— Ненавижу! Как ты мог? — всхлипывала я.

— Прости меня, я виноват перед тобой, — признался он. — Прошу посмотри на меня? — попросил он.

Я замотала головой, не поднимая лица с его груди. Мои руки обняли его за спину.

Северус провел рукой по моим волосам и пальцем коснулся щеки, осторожно приподнял мой подбородок и посмотрел на меня.

— Прости меня, прости! Я больше так не могу, — шептал он мне в губы.

Я открыла глаза. Он смотрел на меня, и в его глазах я увидела такую страсть и ужасную боль, что наворачивались слезы.

— Я не могу, Северус, не могу, — отвечала я ему, и из уголков моих глаз текли слезы.

— Анри, девочка моя! Мне нет оправдания, но я… — И он остановился, потом встал на колени и обнял мои ноги. — Я виноват перед тобой. Я не должен был так поступать, ведь я не думал, не думал, что тебе пришлось пережить подобное. — Его голос стал хриплым и глухим. — Я все разрушил сам и потом так легко отпустил тебя, — он обнял мои ноги сильнее и слегка целовал их.

— Счастье мое, я сам себя ненавижу, но дай мне шанс все исправить! — шептал он.

Я плакала от счастья и боли. Я прижала свои руки к его голове. Он взял своей рукой мою ладонь и начал целовать, я почувствовала на его лице слезы. Он плакал.

— Любимая! Родная! Ты

только моя! Я не отпущу тебя никогда, — простонал он. — Моя! Навеки моя.

Я попросила его встать, и он послушно встал. Мы смотрели друг на друга и молчали. Моя ладонь прошла по его щеке и вытерла слезы. Он прижал меня сильнее и прикоснулся губами к щеке, целуя мои слезы, прикоснулся губами к краю моей губы и нежно поцеловал, я ответила на его поцелуй. Он усилил натиск и стал страстно впиваться в мои губы. Во мне проснулась такая бешеная страсть. Мы целовались в унисон. Забыли про все на свете, про боль, которую принесли друг другу. Осталось только желание, то желание, которое заставляло тебя сгорать, которое жгло и будоражило.

Он приподнял меня, схватил за бедра руками. Я обхватила ногами его спину. Он поднес меня к своему столу, одним махом смел бумаги и опустил меня на него. Он целовал каждый дюйм моего лица, глаза, губы и я отвечала ему.

Я хотела отдаться ему, хотела его, я так долго не чувствовала тех ощущений которые дарил мне Северус.

Северус резко сорвал с меня жакет и рубашку, так что пуговицы полетели по сторонам.

Он припал к моей груди и лизнул ее. Я всхлипнула от его прикосновения, по мне пробежали мурашки. Руками сжала его волосы и запрокинула голову назад.

Он добрался мягкими ласкающими движениями до груди, нежно расстегнул лифчик. Дыхания перестали быть спокойными. Губы Северуса снова коснулись моей шеи и стали медленно, поцелуй за поцелуем, продвигаться вниз и вперед к очаровательно манящей ямке чуть ниже ключиц. Северус нежно поцеловал розовый сосок, еще, еще более страстно… И, наконец, жарко и с жадностью. Он обжимал его губами, вбирал его в себя и жадно гладил его языком, не выпуская из губ. Потом он переключился на вторую половину удовольствия, эта досталась чувственным ласкам его нежных пальцев.

Мое дыхание стало частым и сбивчивым. Тело то и дело выгибалось ему навстречу в попытке прижаться как можно плотнее. Руки Северуса двигались вверх и вниз по всему телу от плеча до округлой попки, массируя каждый изгиб, каждую впадинку моей мягкой бархатистой кожи. Я задыхалась от желания.

— Ани, девочка, я хочу тебя, хочу безумно, — прохрипел он.

— Северус, пожалуйста, — простонала я.

Я обняла его ногами за талию, с силой и нетерпением притянула к себе и почувствовала его возбуждение в брюках. Он стянул с меня брюки вместе с трусиками. Резким движением вынул из брюк свой пульсирующий мужской орган.

Северус немедленно и без предупреждения проник в меня, он застонал:

— О, Анри, я и забыл, какая ты узкая!

Он поцеловал меня в губы, как бы извиняясь за такую резкость. Я едва могла дышать. Но мое желание было столь велико, что это не имело особого значения. Я обвила его своими ногами, со всей возрастающей силой вбирая его в себя, всасывая всего его в самую глубину себя. Мы слились в поцелуе так, словно годами ждали этого, соединив языки, отчаянным натиском проникая друг другу в рот. Северус безостановочно с силой внедрялся в меня. Я стонала от каждого его толчка как никогда.