Двенадцать человек - не дюжина
Шрифт:
— Гвозди, гайки и стёкла?..
— Ну да, ясное дело, — сказала Нелли. — Это всё у Эриха из карманов высыпается, когда он носовой платок ищет. У тебя нет брата, вот ты и не понимаешь.
— Ага, — сказала Марианна.
Они были уже на верхней ступеньке. Нелли указала рукой на маленькую дверку под сводом ниши в самом конце узкого, недавно побелённого коридора:
— Вон там!
Они подкрались на цыпочках поближе… И вдруг лицо Нелли выразило огорчение.
— Ну, всё, можно поворачивать назад! Вот невезение!
Она
Не мешать!
Кто сейчас постучит в дверь, тот плохой человек!
С глубоким уважением
— Ч… ч… что это значит?
— Тревога!
— Что-о?
— Тревога! Когда висит картонка с «плохим человеком» — лучше не подходи! Тётя Фелицита не знает пощады. У неё есть ещё всякие картонки. На одной написано: «Входи, если уж тебе так не терпится».
— Нет, ты всерьёз говоришь? — спросила Марианна, с опасением покосившись на дверь.
— Конечно, всерьёз! А на другой картонке вот что: «Вход воспрещён всем, кроме тех, кто несёт кофе с бутербродами и умеет молчать. Почтальону с денежным переводом — добро пожаловать! Даже если он не умеет молчать». Но больше всего мы любим мешочки с ирисками. Тогда я сто раз в день сюда бегаю!
Марианна не поняла ни слова.
— Какие ещё мешочки с ирисками? — спросила она.
И, держась рукой за перила лестницы, стала спускаться по ступенькам, всё время оглядываясь на маленькую дверку в нише.
— А это самая прекрасная идея тёти Фелициты, — объяснила Нелли. — Вот повесит она вместо картонки мешочек с ирисками на дверную ручку, и всякий, кто удержался и не постучал в дверь, может взять себе в награду из мешочка одну ириску.
— Ну и дальше что?
— А ничего. Взял — и спускайся вниз по лестнице.
— А тётя Фелицита что?
— Ничего! Она очень рада, когда остаётся мало ирисок.
— Ну и чудеса бывают на свете!
— Это ещё что! У нас и не то бывает.
— Про такое и в книжке не прочитаешь…
Нелли улыбнулась.
Марианна тоже улыбнулась.
— Нет, правда, всё какие-то чудеса!..
Нелли нагнулась, собрала несколько ржавых гаек и весело сказала:
— Вот теперь ты сама видишь, что мы не дюжина чайных ложек!
В седьмой главе нам представляется случай познакомиться с трёхметровым президентам Вашингтоном и с восседающим в кресле императором Наполеоном
Когда они спустились вниз, Нелли предложила:
— Давай-ка я тебя лучше отведу к президенту
Марианна, хоть и была готова ко всему, вытаращила глаза:
— К кому, к кому?
Нелли таинственно хмыкнула:
— Сама увидишь. Могу пока сказать тебе только одно: они тверды как камень! И холодны как камень!
— Пра-а-вда?
— Да нет, нет, они добрые!
— Правда?
— Вот сама увидишь, — сказала Нелли и взяла её за руку.
Тётя Грета тем временем отправилась в мастерскую прадедушки-скульптора и возилась теперь в том углу, где стояли зелёные велосипеды и мопеды. Пять зелёных велосипедов только что выкатили из мастерской, и тётя Грета в это мгновение как раз выглянула из двери, чтобы посмотреть вслед пятерым юным велосипедистам, выруливающим к воротам. На лице её играла довольная улыбка. — У тёти Фелициты «тревога», — сообщила ей Нелли, — она вывесила картонку с «плохим человеком».
Тётя Грета кивнула. Длинный жёлтый карандаш, заложенный за ухо, упал при этом на землю. Подняв его, тётя Грета сказала:
— Попробуйте ещё раз, часа через два, — и опять заложила карандаш за ухо. Вид у неё был очень деловой. Можно было подумать, будто она только и делает, что непрерывно выписывает квитанции на прокат велосипедов — одну за другой.
Она всё ещё провожала взглядом пятерых велосипедистов, пока те не скрылись за воротами.
— Ребята знают, что велосипеды у меня качественные! — с гордостью сказала тётя Грета и, вынув карандаш из-за уха, а перочинный ножик — из нагрудного кармана комбинезона, принялась чинить карандаш. Заметив, что Нелли с Марианной всё ещё стоят рядом, она повторила:
— Будьте уж так добры, попробуйте через два часа снова!
Самой ей, судя по всему, не хватало смелости постучать в дверь к тёте Фелиците.
— А пока мы сходим в гости к президенту и императору, — сказала Нелли. — Пошли, Марианна!
В мастерскую прадедушки вело много дверей. Нелли направилась к самой широкой. Марианна, заложив руки за спину, молча следовала за ней.
Потянув к себе длинную створку двери, Нелли просунула коленку в образовавшуюся щель и, ухватившись обеими руками за железный засов, повисла на нём, словно игрушечная обезьянка на резиночке.
Марианна уже подумала было, что дверь сейчас с грохотом распахнётся и, стукнувшись о стену, прихлопнет Нелли, висящую на засове. Но этого не случилось. Нелли спрыгнула на землю и совершенно спокойно сказала:
— Когда петли смазаны, это получается лучше. Входи, Марианна!
Марианна вошла и застыла от изумления.
Перед ней стоял каменный великан. Голова его упиралась в потолок. На постаменте золотыми буквами было высечено его имя. Надпись гласила: «Джордж Вашингтон».
В нескольких шагах от него сидел другой каменный великан в какой-то невиданной шляпе.