Дверь к смерти (сборник)

Стаут Рекс

– Меня интересует не столько то, что есть в протоколе, сколько то, чего в нем нет. Я считаю, вам стоит освежить в памяти свои показания, поскольку хочу спросить о том, что вы скрыли, говоря… о событиях той субботы, восьмого апреля.

– Я готов отвечать не читая. Я не скрыл ничего, что имеет отношение к миссис Рэкхем.

– Я хочу, чтобы вы перечитали подписанные показания, а потом повторили свои слова.

– Не хочу читать. Я ничего не скрыл.

Правоохранители переглянулись, а затем Дайкс заговорил:

– Послушайте, Гудвин, мы вовсе не берем вас на пушку. Просто нам стало кое-что известно. Кое-кто наконец разговорился.

Похоже, придется вам выкладывать все начистоту.

– Только не мне. – Я был непреклонен. – Я давно все выложил начистоту.

– Приведите ее, – бросил Арчер Дайксу.

Тот поднялся и покинул комнату. Арчер спрятал протокол в папку, отодвинул ее на край стола, потом потер глаза ладонями и испустил пару тяжелых вздохов. Дверь открылась, и Дайкс ввел в комнату Лину Дэрроу. Он пододвинул для нее стул к торцу стола, слева от меня и справа от Арчера, так что солнце освещало ее сзади.

Девушка выглядела так, будто провела ночь в тюрьме: глаза покраснели, лицо опухло, но, судя по тому, как она стиснула челюсти, сдаваться явно не собиралась. Садясь на предложенный стул, она мельком взглянула на меня, но не удостоила даже легким кивком.

– Мисс Дэрроу, – приветливо, но достаточно твердо обратился к ней Дайкс, – вы понимаете, что, кроме мистера Гудвина, никто ваши показания подтвердить не сможет. Мы устроили вам очную ставку не для того, чтобы подвергнуть сомнению слова мистера Гудвина и выставить его в неприглядном виде, а для того, чтобы он услышал все из первых уст.

Арчер обратился ко мне:

– Мисс Дэрроу сама пришла к нам вчера вечером. Никто на нее не давил. Верно, мисс Дэрроу? Я хочу, чтобы вы подтвердили это мистеру Гудвину.

– Да. – Она подняла на меня глаза, которые – я на этом твердо настаиваю, – несмотря на тяжелую ночь, оставались по-прежнему прекрасными. – Я пришла добровольно. Я пришла, потому… из-за того, как со мной обошелся Барри Рэкхем. Он отказался жениться на мне. Он обошелся со мной дурно. Наконец… вчера мое терпение лопнуло.

Арчер и Дайкс неотрывно смотрели на нее. В конце концов Арчер не выдержал:

– Продолжайте, мисс Дэрроу. Скажите ему главное.

Она заговорила:

– Мы с Барри немного дружили еще до смерти миссис Рэкхем. Просто дружили. Во всяком случае, мне так казалось. И ему, по-моему, тоже. Так все и обстояло, когда на пасхальный уик-энд мы поехали в Берчвейл. Миссис Рэкхем пообещала, что работать… отвечать на письма и тому подобное… нам не придется. Однако в субботу, в полдень, она послала за мной, и я пришла в ее комнату. Она плакала и была настолько расстроена, что едва могла говорить. – Лина приумолкла. Она смотрела мне прямо в глаза. – Сейчас я выпалю все одним духом, мистер Гудвин. Тем более что я это уже говорила.

– Конечно, конечно, – подбодрил я. – Давайте, так будет проще.

И она выпалила:

– Миссис Рэкхем сказала, что должна с кем-то поделиться. Сперва она хотела поговорить с невесткой, миссис Фрей, но потом передумала. Оставалась только я. Она сказала, что накануне ездила к Ниро Вульфу. Просила его выяснить, откуда у ее мужа деньги. Ниро Вульф согласился. В тот же вечер, в пятницу, он перезвонил ей и сказал, что кое-что уже разузнал. Оказалось, что Барри Рэкхем связан с какой-то преступной организацией. Он помогал проворачивать темные махинации и получал за это приличное вознаграждение. Мистер Вульф порекомендовал миссис Рэкхем никому ничего не говорить, пока он не узнает больше. И добавил, что его помощник, мистер Гудвин, приедет в субботу днем. К тому времени, возможно, появятся дополнительные сведения.

– Так

что, мистер Гудвин был в курсе дела? – уточнил Арчер.

– Естественно. Миссис Рэкхем посчитала это само собой разумеющимся. Она, правда, не говорила, чтобы мистер Вульф упоминал, что мистер Гудвин в курсе дела. Тем не менее ей показалось, что иначе и быть не может. Ведь мистер Гудвин – помощник Ниро Вульфа и занимается этим делом. Впрочем, тогда это не имело значения, поскольку она все выложила мужу. В Берчвейле они ночевали в одной спальне. По ее словам, когда они легли в постель, она просто не смогла сдержаться. Весь разговор она мне не передала, но меж ними вышла страшная ссора. Она заявила, что подаст на развод, что между ними все кончено и она попросит мистера Вульфа завершить расследование и добыть доказательства вины Рэкхема. Характер у миссис Рэкхем был твердый. И она ненавидела, когда ее пытались обвести вокруг пальца. Но на следующий день она засомневалась в том, что наговорила, и в том, в самом ли деле ей хотелось развода. Потому-то и хотела с кем-нибудь посоветоваться. Думаю, она не рискнула довериться миссис Фрей, поскольку…

– Извините, мисс Дэрроу, – прервал ее Арчер, – пожалуйста, придерживайтесь фактов.

– Да, конечно. – Она посмотрела на него, потом перевела взгляд на меня. – Я сказала, что, по-моему, она совершенно не права. Будь ее муж изменником, тогда иное дело. А ведь ей он ничего плохого не сделал, разве что кому-то другому и самому себе. Надо ему помочь, а не уничтожать его. По меньшей мере, сказала я, стоит подождать, пока вскроются все подробности. Думаю, именно это она и хотела услышать, хотя виду не подала. Она была страшно упряма. Потом, днем, я совершила нечто такое, в чем буду раскаиваться всю жизнь. Я пошла к Барри и все ему рассказала, добавив, что если он пойдет ей навстречу – расскажет все без утайки, повинится и пообещает, что покончит с этим, – то все будет в порядке. И тут Барри признался, что любит меня.

Здесь она впервые дала слабину. Опустила голову и отвела взгляд. Я все это время не сводил с нее глаз, но до сих пор Лина стойко это выдерживала.

– И что тогда? – вкрадчиво спросил я.

Она подняла голову и припустилась вскачь:

– Он сказал, что вовсе не хочет, чтобы все было в порядке, потому что любит меня. Должна я признаться вам, что я… как я чувствовала себя тогда?

– Не сейчас. Только то, что случилось.

– Тогда еще ничего не случилось. Это было после полудня. Я не сказала Барри, что его чувства взаимны… Сама еще не подозревала, что люблю его. Я просто ушла. Потом мы собрались в гостиной на коктейль, пришли вы с мистером Лидсом, и мы играли в эту игру… помните?

– Угу, помню.

– Потом ужинали, смотрели телевизор и…

– Извините. Это всем известно. Давайте припомним, как пришли полицейские. Вы им все рассказали?

– Нет.

– Почему?

– Потому что мне казалось, это будет нечестно по отношению к Барри. Я не думала, что он убил ее, и не знала, в какие незаконные дела он замешан, поэтому мне казалось, что несправедливо говорить им то, что я узнала о нем от миссис Рэкхем. – Прекрасные глаза впервые вспыхнули. – О, я знаю, о чем вы думаете. Почему я решила рассказать это теперь? А потому, что теперь я знаю о нем больше… намного больше! Не уверена, убил ли он миссис Рэкхем, но убеждена, что он способен на такое. Он жестокий, эгоистичный и беспринципный… Он способен на все. Думаете, я хочу ему отомстить?.. Возможно. Но мне наплевать, потому что я говорю правду. С какой преступной организацией он был связан и убил ли он жену… я не знаю. Это ваша забота.