Дверь в стене
Шрифт:
Можно сразу и со стопроцентной уверенностью сказать, что Россия в ЕС не войдёт никогда и не войдёт по той же причине, что не войдёт и в НАТО, и причина эта тривиальна донельзя - дело в том, что России сегодня нет, а как прикажете входить куда-то тому, чего в природе не существует?
Войдёт ли в ЕС Российская Федерация? А вот тут, как говорится, могут быть варианты.
Тех, кто уже обрадовался, я должен предупредить, что радоваться особо нечему, ибо все возможные варианты чрезвычайно болезненны, так как связаны с расчленёнкой и одним лишь обрезанием тут никак не отделаешься. В будущем в ЕС могут попасть только некоторые части нынешнего государственного образования под названием РФ. Причём дорогих москвичей и ещё более дорогих москвичек я вынужден разочаровать - Москва в ЕС не попадёт ни при каких
Европа воевала с Россией на протяжении столетий. Ни с кем русские не воевали столько, сколько с европейцами. А уж с того момента, когда был заложен первый камень в строительство Российской Империи, Россия воевала почти исключительно с Европой, или, что будет точнее, Европа воевала с Россией. Воевала даже в периоды затиший, которые были тогдашней Холодной Войной и периоды эти неизменно кончались всё новыми вспышками войн самых, что ни на есть горячих. Если посмотреть на сегодняшнюю густо загосударствленную карту Европы, то гораздо легче сказать, кто с Россией не воевал. Таковских меньше, чем пальцев на одной руке - не воевали разве что португальцы да сербы с черногорцами. Солдаты всех других европейских наций, топая по русским дорогам, заходили кто к востоку дальше, кто ближе. Но старались все. Всем от России что-то, да надо было, все в России что-то, да потеряли.
А уж когда Европе удавалось объединиться, то тут о-о, тут - держись!
И вот тут, в этом самом "держись", скрыта одна любопытная коллизия. Я о ней пару лет назад писал, но, похоже, надо бы в памяти читателей её заново осветить. Дело в том, что как только Европа становилась достатчно сильна для того, чтобы не только желать, но ещё и свои желания воплощать в реальность, она немедленно сдвигала свою восточную границу на восток. И не просто на восток, а как-то так само собою получалось, что восточная граница Европы с диким, по её мнению, полем и западная граница России начинали проходить примерно по одним и тем же местам. Как только Европа отламывала от России кус, так тектоническая трещина культурного разлома неизменно бежала по одному и тому же маршруту.
Вот, посмотрите, это случилось трижды на протяжении ХХ столетия:
Посмотрите, где проходила западная граница России и современная граница РФ в каждом отдельном случае и сравните их.
1918. 1943. 1991.
Такое тройное совпадение не может быть объяснено случайностью.
Между прочим, можно сколько угодно ругать Льва Гумилёва, обзывать его шарлатаном и невеждой, но в его рассуждениях несомненно имелось рациональное зерно, я имею в виду ту принадлежащую ему идею, что культурное разграничение между Европой и Россией совпадает с январской изотермой. Предупреждая возможные вопросы как адептов, так и хулителей Гумилёва должен сказать, что я не являюсь горячим сторонником так называемого "евразийства" и вот почему: любые рассждения о евразийстве не имеют практического смысла без привязки к вопросу - "а чьё евразийство?".
"Чьё" тут слово ключевое.
Вполне очевидно, что абстрактного евразийства не существует, а может оно быть русским, может китайским, а может - немецким. Современность учит нас, что евразийством как идеей и Евразией как геополитическим пространством можно манипулировать, даже находясь на периферии Евразии, как то делают сегодня американцы. То-есть в конечном итоге дело (как, впрочем, и всегда) в национальных интересах и в культурном доминировании. И мне не кажется, что русским так уж понравится жить в объединённой какой-нибудь идеей единой Евразии, где будут доминировать китайцы.
А что касается немцев, то они свои притязания на евразийский пирог обозначили чётко и то, что они из раза в раз отрезают и спешат в рот затолкать, очень хорошо видно на приведённых повыше картах. И отрезанное тогда это то, что имеет шанс попасть в ЕС сейчас.
И может даже быть так, что Европа своё покровительство окажет, потребовав за это парочку политических уступок. И с её точки зрения всё это будет вполне себе оправданно и целесообразно, ведь произойдёт что-то вроде "переориентации Насера с Америки на Россию", только в нашем гипотетическом случае Египет будет со столицей в Москве.
И следует иметь в виду, что это ещё не самый худший сценарий, вполне может случиться так, что европейцы посчитают невыгодным (а оно и в самом деле им невыгодно по самым разным причинам) существование даже и того, что осталось от России в 1991 году. Упование на РВСН и СЯС если о чём и говорит, то только о короткости памяти. Ну вот вам 1991 год, у вас вторая, если не первая армия мира, у вас тысячи ракет, тысячи самолётов и десятки тысяч танков и - что? Помогла ли вам хоть одна ракета? ХОТЬ ОДНА? Из тысяч?
И сегодня тоже полно любителей военных "игр", компьютерных и на природе, пейнтбол и стрельба "боевыми", бои без правил, бои ножевые, ручные, ножные и чёрт знает какие ещё. Очевиднейшим образом люди полагают, что вот-вот нагрянут "натовцы" и они залягут в подмосковные кусты и будут отстреливаться из карабина "Сайга". Так ведь и в 1991 году все тоже ждали натовских танковых клиньев и танки в Москву и в самом деле приехали. Только были они не натовскими. И для того, чтобы рухнула держава даже и эти танки не пригодились, а понадобился для этого всего один танк, на который влез Ельцин.
Страшно представить, что произойдёт с головами дорогих россиян, если в Москву въедут два танка с двумя Борисами Николаичами на броне.
16
О трудностях. О тех, из которых состоит наша жизнь, которая, как известно, есть борьба. Мы пытаемся скрасить наше существование лёгкостями, но получается это не у всех, да и чтобы получить вожделенную лёгкость, требуется преодолеть множество трудностей, так что иногда даже и трудно сказать, стоила ли овчинка выделки, а если учесть то обостоятельство, что лёгкость бытия бывает невыносимой, так и вовсе выходит, что, может, не стоило и огород городить, а надо было жить себе поживать с привычными трудностями, которые у каждого свои, родные, в то время как лёгкость одна на всех.
Необходимо также понимать, что трудностей на свете много, трудностей хватает на всех, никто не уходит обиженным, ни одна отдельно взятая человеческая душа, ни народ, ни государство. Свою ношу тащат все. Это только со стороны кажется, что кому-то легче, но стоит только поменяться местами, так тут же и окажется, что чужая ноша тянет точно так же, как своя, да к тому же и какой-то не такой она вечно выходит, неудобной, неподъёмной, неохватной, одним русским словом - несподручной.
И вот в той Игре, в которую играют государства, очень важно не так облегчить свою ношу, как сделать потяжелее ношу противника, а там, глядя, как он кряхтя, сгибается, кособочится, жилы рвёт, нам сразу легче станет и тут же покажется, что своя ноша не тянет, а если мы тужащегося бедолагу, которому мы камней в мешок натолкали, ещё и подтолкнём невзначай или подножку ему, да так, чтобы он покатился кубарем, ручками ножками в воздухе замелькал, то и вовсе хорошо выйдет, и пока он встать пытается, мы со своими пожитками-манатками разберёмся и разберёмся сами, без дураков.