Двое в заброшенном доме
Шрифт:
– Ну, возможно, они понадеялись, что Коннорс слишком напичкан таблетками и никогда не догадается, кто втравил его в эту историю, – предположила Челси. – Прошел год, а он только теперь кое-что смекнул.
– Или они надеялись, что он погибнет, – размышлял Скотт. – Сами подумайте. Как часто после подобного побоища стрелки оказывались в тюрьме? Обычно или кончали с собой, или подставлялись под пули копов. Сдаваться им не резон.
– Задержись он там еще немного, и подъехали бы ваши ребята. А если бы он не сдался, когда его остановила дорожная полиция…
– Не
– Я никогда не говорила о тайном заговоре.
– И сколько народу в нем участвовало? – пошутил Андре.
– Ну, сначала нам надо кое-что выяснить, – заметила Челси, – поговорить с агентами, которые разыскивают Коннорса. Мы должны обязательно найти Данверса.
– Кто бы, по-твоему, мог этим заняться?
Челси старалась смотреть ему в лицо и не обращать внимания, как натянулась на его груди футболка. Она поклялась не повторять ошибок и не вступать с ним в тесный контакт. Хотя понимала, что это и есть ошибка. Надолго ее не хватит. Так или иначе, она сорвется.
– Ох, вариантов много.
Она бросила ручку на кухонный стол и протерла глаза. Они со Скоттом целый день искали связи между Данверсом и законом Маккорда – Сайлера. Скотт пытался отыскать выходы Данверса на сенаторов или их помощников. Она занималась компанией «Блэкгейт». Андре какое-то время размышлял над своими версиями.
– Пока не могу найти никаких связей, – призналась Челси. – Без доступа к его электронной почте или записанным телефонным разговорам трудно что-то узнать. Анализирую возможные мотивы и выгоды. Но, честно говоря, вариантов слишком много. Меня заинтересовал Марк Рубинштейн, исполнительный директор компании.
– Хм-м. – Скотт нахмурился. – Он мог бы много приобрести, но и рисковал много потерять. И слишком важная птица. Даже влиятельнее сенаторов. Они на виду, только если заседают в конгрессе или готовятся к перевыборам. А когда произошла стрельба, не было ни того, ни другого.
– К Рубинштейну не подкопаешься. Несколько лет назад в прессе поднялся шум в связи с одним инцидентом.
– С их сотрудником, который открыл огонь по мирным афганцам. Помню.
– Но Рубинштейн быстро принял меры. Их пиарщики знают свое дело.
– А какая-то связь с Данверсом есть?
Было что-то завораживающее во взгляде Скотта, когда он смотрел на женщину, как на единственную и неповторимую. Но с его стороны это было лишь игрой. Мэгги всегда подшучивала над братом, который относился к свиданиям как к спорту. Особенно много романов у него было в последние месяцы. Мэгги, не зная о его отношениях с Челси, обо всем ей рассказывала. Напрашивался вывод о том, что и ночь с ней стала для него рядовым эпизодом.
Челси откашлялась и снова уперлась взглядом в ноутбук, хотя на дисплее не было ничего заслуживающего внимания.
– Данверс работал по контракту с «Блэкгейт», но
– Я тоже не нашла связей Коннорса с сенаторами. Кроме того, конечно, что некоторые с пеной у рта доказывали необходимость этого закона. Иногда это работает. Они упоминали Коннорса. Похоже, кампания развернулась после трагедии у общинного центра. Но я никогда не думала…
И я тоже, – добавил Скотт. – Но Андре прав. Судя по всему, если бы Коннорс не перестрелял столько народу, этот закон никогда бы не прошел через сенат.
– Но кому из них это выгодно?
– Маккорду точно. У него перевыборы на носу, а если закон останется под сукном, он в сенате не задержится. Результаты опросов говорят об этом недвусмысленно.
– Ты думаешь, Маккорд мог действовать вместе с Данверсом? То есть знаком с ним?
– Нет и еще раз нет. Но кто-то из его свиты Данверса наверняка знает. – Скотт повернул к ней ноутбук и показал фото сурового мужчины лет сорока, с пристальным, почти злым взглядом голубых глаз, его широкие плечи еле влезли в кадр. Костюм говорил о тугом кошельке, а внешность, манера держаться и стрижка – об армейском прошлом.
– Он служил с Данверсом? – спросила Челси.
– Если бы! Нет. Лайэм Харт уже больше десяти лет как не в армии. Вышел в отставку еще до того, как началась служба Данверса, и на девять лет его старше. Но в детстве и юности они жили по соседству.
– Наверняка это не случайное совпадение.
– Об этом-то я сейчас и думаю.
– А чем Харт занимался у Маккорда?
– Был его главным советником.
– Значит, если Маккорд проиграет выборы, Харт потеряет работу?
– Совершенно верно. Если Маккорда не выберут, Харту трудно будет найти себе применение в политике. Во всяком случае, такое теплое местечко не светит. Два года назад Маккорд избавлялся от неудобных помощников, чтобы улучшить свой имидж. Он знал отца Харта и решил дать парню шанс. Доходы Харта сразу заметно выросли. Осталось лишь доказать его активное участие во всем этом.
– Есть идеи? Пока лишь мы предполагаем. А догадки к делу не пришьешь.
– Сейчас не до шуток. Лучше всего найти Данверса.
– Каким образом? – Столько часов Челси промариновалась у компьютера, и все без толку. У них возникли кое-какие подозрения, но в этом доме любое расследование оказывалось затруднительным. Да и непонятно, с чего начинать.
Под взглядом Скотта она выгнула спину, чтобы снять спазмы в шее, опустила глаза. Но тщетно. Она все равно чувствовала, как он ест ее глазами.
– Может, хватит? – наконец взорвалась она.
– Что? – удивился он, но встал, шагнул к ней; стало ясно, что он прекрасно понял смысл вопроса.
Челси вдруг захотелось по-девчачьи хихикнуть, но она посмотрела на него так, как следует агенту ФБР. Взгляд советовал не обольщаться. Пусть на вид она ласковый котенок, но он иногда выпускает очень острые коготки. Ей хотелось осадить Скотта, но ее все сильнее влекло к нему.
– Перестать хотеть тебя? – тихо промолвил он. – Боюсь, это мне не по силам.