Двоедушник

Шейл Рута

Скрипка рыдала. Жаловалась, шептала печальную историю. Ее голос трепетал между фонарями и булыжной мостовой. В стенах несуществующей тюрьмы, в которую превратилась улица. Казалось, даже бледные призраки всех тех, кто прогуливался здесь столетие назад, покинули свои переделанные под магазины особняки и тоже вслушиваются. Склоняют голову, утирают слезы рукавами саванов…

Длинная прядь, лежавшая на плече скрипачки, вдруг встрепенулась вместе с очередным пассажем, и музыка стала крепнуть. Распахнув крылья, мелодия устремилась ввысь, в серое осеннее небо. «Не сдаваться!» –

велели звуки, и все, кто стоял вокруг, невольно расправили плечи. «Не сдаваться!» – пела скрипка, и ей вторил каждый дом на улице: «Преград не существует. Их придумали люди!»

Шанна закончила играть, но народ не спешил расходиться, ожидая продолжения. Тогда она размашисто поклонилась, давая понять, что на сегодня все, и присела на корточки, чтобы собрать купюры из скрипичного футляра, – насчет него Ника угадала.

С внезапным приступом неловкости она подошла ближе.

– Привет.

– Здравствуй, – откликнулась Шанна, не поднимая головы. Бережно уложила скрипку и смычок в освободившийся футляр, защелкнула замки и только после этого распрямилась, глянула с прищуром. – А-а, это ты. Любительница ночных прогулок по кладбищу.

Вблизи и при свете дня Ника нашла ее симпатичной. Открытое лицо с четко очерченными скулами, немного раскосые глаза. Нос с горбинкой, которая ничуть ее не портила. Короткая мальчишеская стрижка с торчащей челкой тоже очень ей шла.

– Здорово играешь, – искренне сказала Ника.

– Ага. Спасибо.

Совсем не выглядя польщенной, Шанна подхватила скрипку, закинула на плечо спортивную сумку и медленно пошла в направлении площади. Ругая себя за нерешительность, Ника пристроилась рядом.

– Я тут принесла кое-что. Для Антона. Вот, – робко произнесла она и протянула пакет.

Шанна взяла его свободной рукой.

– Ага, – повторила она. – Передам.

Дивная многословность.

– Мне бы с ним поговорить…

– Ну и говори. Я-то здесь при чем?

– Я не знаю, как его найти. – Ника решительно вооружилась всем терпением, какое только нашлось у нее в запасе.

– А-а, в этом смысле. Ну, пошли.

Хотя, они и так уже шли. Невысокая Шанна в сапогах на толстой подошве, а рядом – Ника. Молчать в компании скрипачки оказалось на удивление комфортно.

Ника ходила по этой улице всю свою жизнь, но ни разу с нее не сворачивала. А ведь всего в нескольких шагах от центра город волшебным образом менялся. Совсем как маска с улыбкой в пол-лица и плачущей второй половиной.

Изнанка города пестрела дырами в заборах, стыдливо прятала за новостройками бараки наподобие Никиного «аварийного жилья». Штукатурка облетала с задних фасадов бывших купеческих домов, да и передние выглядели неухоженными. Слишком много «истории». Никому не нужной, но страстно желающей быть.

– Мы сейчас в общаге живем, – заговорила вдруг Шанна. – Холодно стало где попало ночевать. Открыли ночлежный сезон.

– И давно вы так… кочуете? – неуверенно поинтересовалась Ника.

– Чуть больше года. С тех пор, как Тоха школу закончил.

Собеседница оказалась словоохотливой. И вроде бы не темнила.

– И что, у вас совсем нет дома?

– Долгая

история, – сказала Шанна и сморщила свой идеальный нос. – Тоха от родителей ушел из-за Игни. Я тоже от своей бабки свалила. На фиг делать то, чего не хочешь? Но сама бы я вряд ли до побега додумалась. Можно сказать, что Тоха меня спас. Даже не можно сказать, а в самом деле спас. Я ему жизнью обязана, ясно? Вот и помогаю им с Игни. Он ведь тебе рассказал?

– Э-э… Да. Но это странно.

Спутница Ники поежилась и попыталась закрыть шею воротником.

– Хах, думаешь, ты первая, кто так говорит? Что-то холодно сегодня, тебе не кажется? – Не дождавшись ответа, она продолжила: – Верить ему или нет – дело, конечно, твое. Только Тоха никогда не врет. Ну, почти никогда. Просто человек такой, понимаешь? Стой-стой, нам сюда…

И свернула – кто бы сомневался – к желтому обшарпанному дому, самому невзрачному на всей улице. Прямо под окнами первого этажа, трепыхаясь на ветру, сушилось постельное белье. Наверняка Антону пришлось сильно постараться, чтобы найти именно ТАКОЕ общежитие при том, что в городе полным-полно других, НОРМАЛЬНЫХ. Зато центр.

Черный мотоцикл стоял тут же, у подъезда. Из распахнутой настежь двери несло мешаниной запахов: жареный лук, сырая штукатурка и кошачья моча.

– Классный транспорт, – зачем-то сказала Ника. – Антона или твой?

– Вообще-то Игни. Мы с Тохой убежденные пешеходы. У нас даже прав нет. Ну, чего ты там застряла? Заходи давай! – Шанна явно чувствовала себя здесь своей. – Ты не представляешь, как здорово жить под целой крышей! Когда за шиворот не льется и по ногам не бегает, – откровенничала она все то время, пока они шли по длинному коридору. – Там у нас кухня, – кивнула она на одну из дверей. – Сейчас вещи брошу – и в магазин. Пельменей куплю, пожрем нормально. А то от фаст-фуда уже кишка кишке колотит по башке… Хай, Тоха!

Вслед за Шанной Ника оказалась в длинной узкой комнате. В самом дальнем ее конце, напротив арочного окна без шторы, восседал на табурете Антон Князев. Спиной к входной двери. Перед ним мерцал молочной белизной экран ноутбука. Судя по характерному стуку, Антон быстро набирал что-то и даже не подумал прервать свое занятие, чтобы поздороваться. Так и разговаривал, глядя в экран.

– Ты сегодня быстро, – сказал он Тем Самым Голосом. Слушать бы и слушать.

– Удачный день, бро! – похвасталась Шанна. Скинула сумку на пол, опустила рядом футляр со скрипкой и подошла к приятелю, чтобы сунуть ему под нос открытый бумажник. Антон глянул, одобрительно цыкнул, и его пальцы снова забегали по клавишам. – А что у тебя?

– Да все отлично. Один заказ прям сейчас доделаю, еще за два заплатили. Если надо, завтра можем по магазинам прошвырнуться. Ты ведь хотела что-то из одежды прикупить?

– Новые ботинки, – обрадованно затараторила Шанна. – Тебе, между прочим. Ты вообще видел свои ботинки? Их же ни в один ремонт не принимают. Говорят, в таких только в гроб класть. Покойнику ходить не надо, а чтобы ходить – новые покупайте…

– Да видел я свои ботинки, не пыли.

– Кстати, Ник, где у вас тут рынок?