Дворцовые тайны
Шрифт:
Он осмотрелся вокруг и вдруг подумал, что скажет экономка, когда придет утром убирать. Тьфу ты! Что за дурацкие неуместные мысли! Кто-то забрался сюда, выкрал секретные чертежи и, возможно, уже продал их одной из стран Ближнего Востока. А может быть, вор потребует за них выкуп?
Впрочем, он понимал, что выход на самом деле только один: пойти и обо всем рассказать директору станции. Мысль о том, чтобы таить все в себе, жить в вечном страхе за последствия и знать, что ты один во всем виноват, была для него невыносима.
В
Обычно веселое лицо Билла Гласса выглядело удрученным. Бессильно и уныло свисали вниз кончики седых усов. То, что случилось с ним, было неслыханным и беспрецедентным событием, и он был потрясен и растерян. За долгие годы работы ему удалось завязать нормальные взаимоотношения с элитой английского благородного общества, жизнь которой он запечатлел в сотнях снимков. Его уважали, любили и обращались с ним как с другом. И вот на тебе!
Он уставился на Джеки так, словно хотел получить от нее ответы на все свои скорбные вопросы.
— Боже мой, Билл, я так тебе сочувствую! — воскликнула она.
Он кивнул.
— Я всего лишь предостерег нескольких людей от общения с Роландом Шоу, просил не верить ему, если он станет утверждать, что работает на «Сэсайети». Только и всего! А этот мерзавец взял да и подал на меня в суд за клевету! Надо было мне тебя послушать, когда ты предупреждала меня, чтобы я был поосторожнее в словах.
Они сидели у нее в кабинете. Джеки просматривала снимки, сделанные Биллом на балу у Уитли, и откладывала в сторонку те, что собиралась использовать в своем отчете об этом событии.
— И что ты собираешься делать? Билл развел руками:
— А что я могу? Связался с адвокатом. Знаешь, что мне сказали? Если Роланд Шоу предъявит суду какие-нибудь доказательства клеветы, формально я буду виновен.
Джеки с чувством стукнула кулачком по столу.
— Господи, как это несправедливо! Я жалею о том, что впутала тебя в это дело. Ты действительно ничего такого не совершил. Только предупредил людей, чтобы они опасались наглого самозванца.
— Вот именно, но сия забота о ближних грозит обернуться для меня нешуточными неприятностями.
— Интересно, что в суде сочтут за доказательства твоей вины? Что им может предъявить Роланд Шоу?
— Список людей, которых я предостерегал. Плюс время и место разговора. Свидетелей. Тех, кто придет в суд и подтвердит, что я действительно настраивал людей против Роланда Шоу.
Джеки внимательно взглянула на Билла.
— А ты помнишь, с кем говорил?
— Примерно, — ответил Билл несколько неуверенно. — Но ты ведь знаешь, как это бывает. Заходит на вечеринке обычный разговор. Тебе кто-то что-то говорит, и ты в ответ кому-то что-то говоришь. А потом поди-ка вспомни, кому именно.
— Один из тех, с кем ты говорил насчет Роланда Шоу, наверняка его приятель.
— Очень просто. Он приходит на вечеринку, а его не пускают на порог и говорят, что вот, мол, Билл Гласе предупреждал насчет тебя, молодчик…
— О Господи, Билл, как нехорошо вышло! — Она поднялась из-за стола и отошла в угол комнаты, где стояла кофеварка. — Мы должны прижать его, Билл. Это дело нельзя оставлять. Будешь кофе?
— Спасибо. Ты его на прошедшей неделе где-нибудь видела?
Джеки вернулась за стол с двумя дымящимися чашками.
— Нет, нигде с того бала у Уитли, где я назвала его в лицо Рафаэлем. — Она вдруг фыркнула: — Это было бы очень смешно, если бы не было так грустно, правда?
— Мне этот смех, чую, боком выйдет, — с задумчивым видом изрек Билл, отпивая из своей чашки.
— Мне очень жаль, Билл. Если я чем-то смогу помочь, дай знать, хорошо?
— Обязательно. — На его лице мелькнула тень улыбки. — Мне может понадобиться твоя «рекомендация» на этого голубчика.
— Я тебе ее дам, — тоже с улыбкой ответила Джеки. Разговор перешел на другие темы. Они принялись обсуждать светский календарь будущей недели. Билл планировал отправиться на остров Уайт, где в Каусе должна была состояться традиционная регата с балами и приемами на всю неделю.
— Вот твои приглашения и входные билеты, — сказала Джеки. Она стала раскладывать на столе перед ним карточки. — Бал королевского яхт-клуба в Скводрэн, Королевский Лондонский бал, Бембриджский бал, прием на борту королевской яхты «Британия» и еще несколько вечеринок. Работать придется ежедневно, точнее, еженощно. Я прибуду в понедельник на бал в Скводрэн, но в четверг улетаю в Париж на скачки.
Билл сгреб карточки в кучу и сунул их в свой портфель.
— Люблю Каусскую регату, — признался он, чуть повеселев. — Особенно если с погодой повезет.
— Потом мы будем вместе работать на Обанском балу и на съезде хайлендских кланов. Затем Бремерские игры, — продолжала Джеки, заглядывая в свой календарь. — Я попрошу тебя сделать там несколько хороших снимков королевской семьи. Потом я отправлюсь на открытие Эдинбургского фестиваля и оттуда опять улечу на юг.
Джеки взяла со стола фотографию, на которой была запечатлена королева во время открытия новой больницы.
— Господи, почему она выглядит такой старомодной, Билл, а? — воскликнула Джеки. — Нет, ты только взгляни! Не пойму, почему она за шестьдесят лет ни разу не сменила прическу? Почему не красит ногти, не носит высоких каблуков. В ее распоряжении лучшие модельеры мира, лучшие наряды и шляпки! Так почему же она до сих пор выглядит как провинциальная домохозяйка, не имеющая представления о том, что такое стиль и мода?
Билл насупился. Его преданность королеве была сравнима разве что с преданностью к своей жене и детям.