Двойная переадресация
Шрифт:
ГЛАВА 9
Поздним вечером, а может быть уже и ночью, вот же дьявол, всё забываю купить себе часы, рисовал пропуска. Сразу оба. Вроде и знаю, что на провоз груза в таможенную зону мне будет достаточно одного, но решил подстраховаться, а вдруг ошибаюсь. Прихваченные, после покупки фототехники, цветные карандаши, линейку, ножницы и альбом, разложил на тумбочке и проецируя изображение документа из головы на бумагу, определил контуры первого из них. Затем аккуратно вырезал требуемый размер и приступил к разлиновке строк. Успешно справившись и с этим, нарисовал диагональную полосу шириной в три сантиметра, закрасил её в зелёный цвет,
— Ноутбук, ноутбук, ноутбук — отложив в сторону бумаги, повторял я, в попытке проявить в голове мутную картинку.
Нет, не помню. Не получается зацепиться, хотя бы за маленький уголок мерцающего предмета. Да и чёрт с ним, на улице темень, работы вагон, а я тут разной ерундой занимаюсь. Придвинул к себе пропуск, карандаши, взял в руки линейку и спроецировал требуемых размеров прямоугольник, справа вверху. Порядок, легло точно по курсу. Теперь возьмём синий карандаш и обведём периметр. Идеально получилось. Осталось нарисовать буквы, составляющие фразу: «Погрузка разрешена» и всё, можно ехать, и затариваться.
— Как настоящий — любуясь собственной работой, похвалил я себя и тут же громко заржал, наверняка разбудив ближайших соседей: — Ну и лажа, твою же мать. Покажи я это дерьмо Вахиду он меня бы с дерьмом сожрал.
Нарисованный пропуск мне нужен, как собаки пятая нога. Его рисую больше для водилы, чем для «вохровцев», дежурящих на воротах. Не будь у меня помощника, за рулём, маялся бы я так с этими каракулями? Да не в жисть. Я чё идиот, собственное время тратить на такую ерунду?
— Стоп — ещё раз тормознул я ход своих растасканных мыслей: — Идиот! Точно — ноутбук это разновидность компьютера.
Перед глазами ярко вспыхнула картинка пластиковой книжки с экраном, клавишами и ещё каким то… Нет, лучше чем слово — «дерьмом», к увиденному, подобрать не могу. Пускай пока, так оно и повисит над изображением непонятных предметов. Вспыхнувшие воспоминания посверкали, посияли и медленно погасли, притащив за собой новые словечки, без очертаний и образов.
— Компьютер, компьютер, компьютер — стуча кулаком по лбу, пробовал я выбить из тупой башки информацию о новом слове.
Прямо замкнутый круг какой то. Одно всплывёт. Порадуешься. А оно берёт и за собой новое тянет. Жуть. Стучал по голове, пока не надоело. Потом плюнул на слово «компьютер», всё равно никакого практического толка от него не предвидится и приступил ко второму пропуску. Сделаю его без изысков, совсем по простому, это же запасной вариант.
Утром проснулся рано, но вставать не хотелось. Двухдневку выполнил с опережением плана, как пишут в газетах, на двести сорок семь процентов, примерно. Можно и на лаврах поваляться, всё равно не наградят. Нет, про ноутбук или про мать его, компьютер, думать не собираюсь. Ну их к лешему. Поразмышляю про собственную жизнь. Шибко нравиться мне это занятие, про жизнь свою думать. Вроде начала она, потихоньку, налаживаться. Друзьями постепенно обзавожусь, связями, документ, какой никакой, а всё ж настоящий имею. Деньжат вот собираюсь по лёгкому срубить. Тьфу на вас три раза. Снова разная хрень из башки
— Да чтоб тебя! — громко выкрикнув, вскакиваю на ноги и продолжаю орать: — Полежал! Подумал! В тишине!
Пойду умываться и бриться. Хожу, как «Страшила» из детской книжки. Обросший и нестриженый. В парикмахерскую, что ли сегодня заскочить и в самом то деле? Зарос, противно на себя в зеркало смотреть, хотя вроде и по моде. Все так ходят.
— Все так ходят — передразнивая собственные мысли, сказал я в слух и подумал: — Достаточно того, что по жизни плывёшь, словно прошлогодний листик. Куда течение повернёт, туда и тянешься. Сейчас же пойду в парикмахерскую и постригусь, а заодно, и побреюсь. Как говорил мудрый Вахид Керим оглы: — «Антоша, привыкай жить на широкую ногу.»
После парикмахерской почувствовал потребность пополнить запас калорий и витаминов. Затем нестерпимое желание позвонить товарищу. После разговора с ним, на смену потребностям и желаниям, заявилась необходимость, срочно идти домой, собираться в дорогу и отчаливать в Новороссийск. Наши планы резко поменялись. Грузиться будем завтра вечером, а это значит, что на всё про всё у нас остаются сутки и ни часом больше, как заявил мой старший компаньон.
Такси вызвал по телефону, стоящему в двух кварталах от места моей дислокации. Пока добирался до него, автомобиль успел прибыть на место, не оставив мне времени на долгие сборы. Быстро похватал манатки, сунул хозяйке четвертной, за следующие десять дней проживания и прыгнув в тачку сказал:
— Шеф. Гони в Новороссийск. За скорость доплачу отдельно.
— Сделаем, командир — привычно отрапортовал водитель и дал по газам.
По дороге решал, куда податься. Ехать к Вахиду домой или катить прямиком в гараж? От гаража у меня ключ в кармане, от дома нет. Если Вахид задёргался, в связи с изменившимися обстоятельствами, то сидеть на месте навряд ли будет, у нас ещё тара не готова. Значит еду в кооператив, там выгружаюсь и на этой же машине метнусь в ближайший универмаг, за фотоаппаратами. Вот только захочет ли со мной кататься водила? Приписан он к анапскому гаражу, а значит отказать клиенту, в поездках по чужому городу, может на вполне законных основаниях. Если я опять, чего то не напутал.
— Мне надо в пятнадцатый гаражный кооператив — указал я первую цель своей поездки.
— Знаю, где это. Довезу — с готовностью ответил шофёр.
— А потом в центр. Как, смотаемся? — спросил я его.
Зачем откладывать в долгий ящик вопрос, который всё равно решать надо.
— Почему бы и нет. Если клиент платит.
За два с половиной часа, время засёк по встроенному в панель «Волги» хронометру, успел совершить и выгрузку, и следующую покупку, лишившую меня большей части финансов. А ещё примерно за пол часа, на том же автомобиле, добрался к дому Вахида, где меня уже ожидал хозяин и его протеже на должность штатного водителя нашего предприятия.
— Привет — открывая двери, поздоровался со мной хозяин. — Проходи давай, у нас гости.
Насколько я понял из прошлых наших разговоров с подельником, большими друзьями с мужчиной, сидевшим на кухне, за скудно обставленным столом, они не были. Вахид вскользь упоминал, что с Тимофеевым, а до этого он всё время называл его по фамилии, они проходили два года на одном буксире, пока того не списали на берег, где этот самый персонаж и пришвартовался навечно. Сегодня же я впервые узнал как зовут этого самого человека: