Двойная переадресация

Шилов Игорь Александрович

— Вот ещё. Надо было надрываться. Парень сам сделает всё, как заказывали. Без лишней помощи со стороны — на время забыв про соседок, громко сказал ей, я.

— Ну ну. Посмотрим — ёрзая на стуле, засмеялась она.

Напрягся. Работник кафе летал из конца в конец, словно у него в одном месте пропеллер был присобачен и настроиться на него было не просто. Но, то ли способности у меня растут семимильными шагами, то ли настроение помогло, а ровно через три минуты, раньше он просто не успевал и я об этом предупредил Лилю, парень в униформе подошёл к нам, торжественно водрузил бутылку «Советского шампанского» на стол, сказал, что это подарок от заведения и приняв

стойку конферансье, работающего на сцене, ну скажем, «Театра сатиры», во всеуслышанье поздравил мою спутницу с замечательным днём, днём восемнадцатилетия, вызвав своим выступлением шквал аплодисментов и одобрительных голосов. Лиля была в полном восторге.

Похорошевшая, а я то наивный думал, что дальше уже некуда и раскрасневшаяся, от внимания незнакомых людей, девушка наклонилась ко мне и тихим голосом спросила:

— Сознайся, Алёхин. Ты это всё заранее подстроил?

— Лиль. А, когда бы я успел? — откровенно усмехнулся я. — Мы всё время вместе были.

— Ну тогда, колись, как ты это сделал?

— Что тебе сказать? — затягивая расплату за необдуманный поступок, произнёс я вопрос, адресованный больше мне, чем интересующейся секретом моего фокуса, девушке.

— Только правду и ничего кроме правды — словно в стенах здания народного суда, торжественно проговорила виновница хорошего настроения десятков людей, оказавшихся в этот вечер рядом с нами.

— Хорошо. Сознаюсь. Не люблю, когда меня о чём то долго просят — не менее торжественно, сказал я и взял паузу на размышление.

— И? — не выдержала девушка моего, относительно долгого, молчания.

— Да, всё очень просто. Я обыкновенный телепат — произнёс я шёпотом, чтобы не шокировать своим признанием, развеселившихся вместе с остальными, девчонок, сидящих по-соседству. — Для меня практически нет ничего невозможного. Хочешь, тот же парень снова подойдёт и будет умолять тебя выйти за него замуж?

— Придурок! Не вздумай! — проигнорировав мои откровения, вскрикнула девушка и внимательно посмотрела мне в глаза.

Поверила? Или сомневается? А может просто приняла историческую фразу за блеф?

Время летело незаметно и поэтому обратно, в санаторий, пришлось добираться на такси. На Лилиных позолоченных, было уже без двадцати одиннадцать, когда мы покидали кафе и мне не хотелось получить ещё больший нагоняй от Жанны Николаевны, при завтрашней встрече. А о том, что его совсем не будет, можно было даже и не мечтать, у ворот мы появились в двенадцатом часу ночи.

— До завтра? — мягко прикоснувшись к моей щеке своими горячими, пухлыми губами, спросила Лиля. — Утром, на пляже?

— Да. Буду там тебя ждать — почти шёпотом, ответил я.

— Не хочется уходить. Может ещё погуляем, всё равно не усну? — снова став непослушным ребёнком, взглянула девушка на меня.

— Я бы с удовольствием, мне торопиться некуда. Но, что завтра скажет мама? — разглядывая в темноте её красивые черты лица, с сожалением сказал я.

— Да. Мама будет злиться.

Лиля чему то рассмеялась и махнув мне на прощание рукой, медленно пошла в сторону слабо освещённых двухэтажных построек, но через десяток шагов остановилась, обернулась и спросила меня:

— Ну хотя бы сейчас сознайся, Алёхин. Ты же договорился, с этим несчастным официантом?

Утром следующего дня, подразумевая, что денег мне не хватит при любом раскладе, занял сотню у Германа. Пока он окончательно просыпался и начинал собираться на работу, доел докторскую колбасу. Даже лёжа в холодильнике она не может ждать меня вечно. Запив огромный сандвич

кипятком, без цвета и сахара, собрался и я. В сторону золотого песка шёл в медленном темпе. Рано, но дома сидеть нет просто сил. Чего то тянет меня в район пляжа санатория «Шахтёрская слава» и, как только Лиля с матерью попали в него, вроде в Москве и шахт под землёй нет, и уголь там не добывают, насколько подсказывает мне, моя скромная память.

Дальнейшие события разнообразием не отличались. Каждый день мы, прямо с утра, валялись на пляже. В течении него, планомерно обучал юную москвичку плаванию, ранним вечером я и она выходили в город, гуляли там, по одним и тем же местам, и возвращались обратно, но постоянно пешком, который бы час не показывали симпатичные часы, не менее симпатичной, девушки. В такси целоваться не удобно, да и ездит оно, по улицам ночного города, очень быстро, на сам процесс почти ничего не остаётся. Вобщем шесть дней пробежали, как один. Лиля от меня не отходила ни на шаг, да и я за неё держался, крепче некуда. Из весёлых воспоминаний остались: посещение ресторана на набережной и очередной мой фокус с одним из работников его, а также забавная обезьянка, пожелавшая сфотографироваться с моей девушкой и поддающаяся моему воздействию, чуть ли не лучше простодушных людей. Остальное выглядело, как сплошное купание в чарах друг друга, по другому и не назовёшь. Просто химия какая то, протекала между нами, широкой рекой. Я понимал Лилю с полу слова, угадывал её желания налету и с ней происходило почти тоже самое, и никакая магия ни мне, ни тем более ей, была не нужна.

А сегодня наступил тот самый день, о котором мне и думать не хотелось. Пришёл день отъезда Лили и её, всё понимающей, мамы. Я уже пятнадцать минут стою у ворот санатория, рядом с гипсовым памятником неизвестному шахтёру, на пару с нервным таксистом и ожидаю выхода, вечно опаздывающих на ответственные мероприятия, женщин. Водитель нервничает больше моего и постоянно напоминает мне о времени, и тикающем счётчике. Жму плечами, а что я ему скажу? Меня больше другое беспокоит. Каким будет наше расставание и, что последует за ним? Вот всем вопросам, вопрос. А поезд. Ну, что с ним сделается? Ну, подумаешь уедет без двух пассажирок в Москву и, что такого?

— Девушки. Мы такими темпами точно опоздаем — выхватывая из рук провожаемых чемоданы, налету сообщаю я, им.

— Успеем — хладнокровно отвечает, красиво выглядевшая, для своих лет, Жанна Николаевна.

— Останемся — в унисон ей, говорит дочь, прекраснее которой, для меня, вообще не существует.

Успели. Стоим на перроне, у закрытых дверей, пахнущего гарью и чем то ещё незнакомым, вагона. О чём то тихо говорим, стараясь не смотреть в глаза друг друга. Рядом толкаются незнакомые женщины, нервно смеются их загорелые дети, важно стоят краснолицые отцы. Мне это не в новинку, уже провожал однажды друзей, но всё равно не по себе от обстановки всеобщего нетерпения и ожидания, чего то неизбежного. Лилия не выдержала первой и невзначай поинтересовалась, как я буду жить без неё.

— Купаться сегодня пойдёшь? — спросила она, разделяя нас широкой полосой, ещё больше почерневшего, моря.

— Не знаю. Скорее всего нет — честно отвечаю я. — Без тебя не хочу.

— А вечером, что будешь делать? — задала она очередной вопрос, заглядывая ещё дальше.

— Дома останусь, книжку буду читать — на ходу придумываю я, занятие на ближайший вечер и ночь.

— Про любовь? — горько усмехнулась Лиля.

— Ну, а про что же ещё? — рискнув заглянуть в её глаза, вопросом отвечаю я.