Двойная звезда
Шрифт:
У Виктора не было ни малейшего желания вступать в спор с кем бы то ни было. Мелодично тренькнула микроволновка, извещая о готовности ужина. Виктор вытащил ароматное мясо под белым соусом и поставил на стол. Налил под горяченькое.
– Давай за тебя, Андрюша. За то, что ты привел меня к экстрасенсу, да не к какому попало, а именно к Нине. Если и может мне кто-то помочь в моих поисках, то только она. Спасибо тебе за это, Андрюша, искреннее тебе спасибо!
– Выпил залпом, отрезал кусочек мяса (в разрезе оно выглядело вообще неимоверно аппетитно - нежно-розовая мякоть в обрамлении довольно толстой темно-зеленой корочки из рубленой зелени и приправ, а сверху шапка сливочно-сырно-майонезного соуса) и, отправив в рот это высокохудожественное произведение кулинарного искусства, аж зажмурился от наслаждения.
Андрюша поднял рюмку радостно, потом, по мере продолжения тоста, его радость стала заметно угасать. Сначала он
– Ты веришь? Ты веришь...
Прожевав мясное блаженство, Виктор ответил:
– Верю. Даже не верю, а знаю, что это правда. Я это чувствую. Я не уверен, что Она в Киеве, но я точно знаю, что Она есть. И я так же точно знаю, что без нее умру, погибну. Это я тоже чувствую. Ты можешь сколько угодно виноватить себя, обвинять Нину и Ванду в попытках раскрутить меня - мне наплевать. Мне теперь на все наплевать. Я сейчас хочу одного - найти Ее. Этому сейчас подчинена вся моя жизнь. И только об этом я сейчас могу думать. Можешь смеяться надо мной, можешь оплакивать. Если ты принимаешь мое новое состояние - я не буду ничего от тебя скрывать, ты будешь в курсе всех моих проблем. Если же нет - мы останемся друзьями и компаньонами, но не лезь ко мне в душу, оставь меня в покое. Выбирай.
Андрей ошарашено молчал. Он не думал, что все зашло так далеко. Но ни на минуту не допускал мысли, что лучший друг вдруг сошел с ума или попал под влияние проходимок. Если Виктор столь серьезно настроен - значит, это действительно серьезно.
Пауза затянулась. Виктор, словно бы не обращая на это обстоятельство ни малейшего внимания, продолжал с нескрываемым аппетитом поглощать мясо, временами оттеняя его нежный сладковато-пряный вкус острыми грибочками. Андрей же, так и не закусив, сидел неподвижно, не сводя глаз с Виктора. Так, в абсолютном безмолвии, прошло минуты три, пока, наконец, Андрей ответил:
– Я с тобой.
Виктор внешне никак не выказал своего отношения к ответу друга. Казалось, он и не ожидал услышать ничего другого, кроме поддержки. Взял матовую бутылку, в очередной раз наполнил рюмки:
– Тогда давай за успех предприятия!
15
Киев
Нина во всю занималась подготовкой к семинару. Приглашения были разосланы, зал подготовлен наполовину - несколько плакатов с астрологической тематикой уже были развешаны на сцене или в непосредственной близости от нее. Гирлянду из глянцевых надувных шаров соорудят над сценой непосредственно перед мероприятием, ведь это украшение, увы, недолговечное - долго не выдержит, скукожится. Осталось отшлифовать заготовку о страшном пророчестве и способе избежать беды. А подробный гороскоп уже давно был готов - Нина составила его для Виктора еще в самом начале их поисков, нужно только отбросить все, имеющее отношение к "Двойной звезде" и переделать на женский, но это уже пустяки, мелочи жизни. У нее еще уйма времени - целых два дня. А завтра прилетает Виктор. При этой мысли сладко заныло где-то в груди...
Нина не переставала ругать себя за то, что позволяет себе думать о Викторе не только как о клиенте. Ругать-то ругала, а что толку? Она в последнее время больше думала не о том, как найти "Звезду", а как избавить Виктора от этой напасти. Может, все-таки можно как-то исправить эту несправедливость? Может, можно спасти его от нелепой любви к неизвестной тетке? Нина разрывалась между двумя желаниями и никак не могла решить, какое из них для нее важнее. С одной стороны, она очень хотела удовлетворить свою профессиональную страсть и найти "Звезду", стать первой в истории астрологии и вписать в нее свое имя большими буквами, чтобы в дальнейшем это явление именовалось не безымянной "Двойной звездой", а "Двойной звездой, эффектом Веденовой". С другой - она уже почти ненавидела "Звезду", ведь именно из-за этой выскочки Виктор совершенно не замечает всех Нининых прелестей, не видит, как она мила и нежна, как женственна и как любит его, бревно стоеросовое! Только деревянный чурбан может не замечать всего этого! И никакая "Звезда" не может быть этому оправданием!
***
– На сей раз никакие отговорки не принимаются, - безапелляционно заявила Алена.
– В субботу у нас будет большой прием, к Доле приехал старый друг из Москвы. Так что часикам к семи подгребайте всей семьей.
– Ой, Алена, не выдумывай. К вам приезжает старый друг, а мы будем только под ногами у вас путаться, - Светка готова была ухватиться за любую соломинку, лишь бы не идти к Алене в гости. Она была по горло сыта общением в рабочей обстановке. А тащиться куда-то в субботу, когда можно уютненько устроиться в любимом кресле перед телевизором, предварительно соорудив чего-нибудь вкусненького, аппетитненького, и вволю расслабиться в окружении любимой семьи? Нет уж, увольте! Ради одного-единственного субботнего
– Никто ни у кого не будет путаться. Этот друг уже несколько лет у нас не был, так что они с Долей будут общаться, не взирая на присутствующих. А у нас будет своя вечеринка. Так что жду, на сей раз не отвертишься! Ничего приносить не надо, разве только бутылочку шампусика. О, кстати о шампанском! Какое я сегодня пальтецо видела - закачаешься! Как раз цвета выдохшегося шампанского сорта "Брют". И покрой вроде бы простой - втачной рукав, полу-приталенное цельнокроеное, но тканюшка совершенно шикарная и в итоге так эффектно смотрится! Я тоже такое хочу! Скажу Доле - пусть раскошеливается. Под мои леопардовые туфли и сумочку подойдет великолепно! А потом я снимаю пальто и остаюсь в черном кожаном костюме с узкой длинной юбкой - и все упали!
Алена села на своего любимого конька и ее понесло. Мысленно она уже перемерила весь свой гардероб под новое, еще не купленное, пальто и пришла к выводу, что половина вещей не очень хорошо будет сочетаться с обновкой. Придется освежать гардероб, а значит, необходимо прикупить еще две-три пары обуви с соответствующими сумками и зонтиками. А под ансамбль пальто плюс леопардовые причиндалы непременно надо приобрести светло-желтые линзы, чтобы самой походить на леопарда. И так далее. Света слушала все это, кивала иногда в знак солидарности, но по привычке думала о своем. В данный момент ее больше всего заботило, как же все-таки отказаться от навязчивого приглашения в гости и в то же время не обидеть подругу. Надо бы придумать что-то такое, что даже Алена сочла бы уважительной причиной. Поход к матери или к любимой свекрухе не пойдет - битый прием, это уже было. Ссылки на мнимую болезнь близких Светка считала недопустимыми. К тому же, заговори она о болезнях - все, день пропал. Алена начнет учить, как избавиться от болячки, потом плавно перейдет на свои, вновь обнаруженные... Что еще? А, придумала!
Дождавшись небольшой паузы в Аленином монологе, вызванной необходимостью вдохнуть побольше воздуха перед очередным перечислением плюсов нового пальто перед старым, купленным три недели назад, Светка вставила:
– Совсем забыла! Мы же в эту субботу всей семьей собрались на выставку собак. Иришка уже полгода канючит, собаку просит. А муж возражает, он вообще к животным равнодушен. Мы с Иришкой и решили вытащить его на выставку, может, сердце оттает при виде этой красоты.
– Собаки?! Да ты с ума сошла! Какие могут быть собаки? Ты думаешь вообще о последствиях? Ты представляешь, что такое аллергия? Тебе это надо? Ты знаешь, отчего у меня появилась аллергия? Я тебе расскажу. Когда Витальке было шесть лет, мы сдуру подарили ему попугайчика. Идиоты! Правда, попугайчик попался гениальный, Гришкой назвали. Обыкновенный волнистый, зелененький такой. Казалось бы, откуда у такой крохи мозги? Я вообще думала, никогда не смогу полюбить бестолковую птицу. Но в том-то и дело, что он оказался вовсе не бестолковым, а очень даже разумным. Какал на газетку. Меня мамой называл, представляешь? А как целоваться любил, без конца повторял: "Давай поцелуемся". А баловался как! Говорит скрипучим голосом: "Ма-ма". Я ему: "Что?". А он: "Ничего!". И опять: "Ма-ма!" и так раз десять подряд! Ах, такой был шалун! Бывало, сижу я на диване, свитерок вяжу, Гришка летает по квартире, потом на диване приземлится, ухватит нитку клювом, ножками своими крошечными упрется и мешает мне изо всех своих птичьих силенок, держит нитку, вязать не дает. А спицы-то у меня в руках двигаются, иной раз конец с набалдашником как даст ему по башке, он: "Ай, ма-ма!" и снова за свое. Такой был проказник... К чему это я? Склероз, проклятый, замучил. Ах, да, мы же об аллергии говорили. Так вот, с Гришкиным у нас появлением у меня потихоньку началась аллергия, да настолько потихоньку, что я и не связала ее с Гришкой. Потом дошло до того, что я на подушках спать не могла - глаза слезились, чихала, задыхалась; от шоколада вся сыпью покрывалась - кошмар, как я жутко тогда выглядела! Еще и мода тогда была дурацкая - юбки-шестиклинки или годэ, помнишь? Ты представляешь меня в годэ? С моими-то тонкими ногами! Я тогда себе пошила такой классный костюмчик - на каждом клине разрез в шве и жакетик с баской - отпад! А какая изумительная ткань была, ты не представляешь: в мелкий рубчик, а цвет такой чудный - ранние сумерки поздней весной с примесью нераспустившейся лаванды... К чему это я? Слушай, Свет, у меня последнее время что-то с памятью творится. Начинаю говорить, а потом не помню, по какому поводу я это вспомнила. Я вот думаю, а не связано ли это с тем, что меня в пятом классе один придурок учебником математики по голове ударил. Мне тогда так обидно было, на глазах у всего класса... А не может это быть от краски для волос, как ты думаешь?