Двойное дыхание (сборник)
Шрифт:
– Зина, вы всё-таки ознакомьтесь с некоторыми нормативными актами на сей предмет, – босс положил на стол папку. – И с моим предложением. Оно там же, внутри. И пока не отвечайте. Подумайте. Скажем, неделю. Я как раз улетаю в командировку на семь дней. А после мы вернёмся к этой теме. – Он поднялся. – Вы поужинайте. Счёт, как обычно, на меня.
– Александр Владимирович, не легче ли усыновить, если вот так, нормально, не получается? Столько прекрасных детишек, лишённых родительской любви. Или, может быть, если не выходит естественным образом, то и не надо?..
– До свидания, Зина. Говорить вам о том, что разговор должен остаться между нами, считаю излишним.
– Считаете,
– Простите меня, иногда я бываю невыносим.
– Что правда, то правда… – прошептала она в его уходящую спину.
– Саша, если тебе так нужен ребёнок, – давай усыновим! Хотя я лично против. Мне вполне нормально живётся и без детей. Ну не дал бог, значит, и не надо! У него же там свой какой-то промысел!
– Знаешь, если людям даны репродуктивные технологии, то, видимо, Бог был не против того, чтобы и подобным путём. Неисповедимы пути…
– Неисповедимы. Но не слишком извилисты и замысловаты.
– Катя! Мы столько процедур ЭКО прошли и ничего не получилось!
– Тем более. Честно говоря, пару раз я это делала в угоду тебе, потому что чуяла, что ничего не получится. А потом вот ещё и эта опухоль. На голом месте! Хотя сложно назвать «голым местом» то количество гормонов, что было введено мне за последние годы. Ну, нельзя нам с тобой иметь детей. Уж не знаю, почему и за что, но нельзя. Знаю!
– Катя, ты просто устала…
– Устала я или не устала, но суррогатная мать – это уже слишком. Саша, ты сходишь с ума.
Екатерина Владиславовна вовсе не была Серой Мышью. Зинаида Ивановна и близко не могла себе представить, насколько не серой и уж тем более не мышью была жена Александра Владимировича. Красота Екатерины была совсем иного рода, нежели Зинина. Екатерина была аристократкой от кончиков волос до самого кончика ногтя на её прекрасной ножке. Того самого кончика, поглядывая на который, Катя подумывала, что давно пора сделать педикюр. Екатерина Владиславовна была из тех, кому одинаково к лицу бриллианты с мехом и полное отсутствие бижутерии с рваной растянутой толстовкой. У мужчины, попавшего в ареал ауры Екатерины Владиславовны, просто не оставалось шанса. Несмотря на давно не обновляемый педикюр, Катя знала это и берегла мир мужчин от себя. Лишь однажды с однокашником Сашки незадача вышла… Ну да Сашка сам дурак, да и молоды были. Совсем молоды.
Катя очень любила своего мужа.
И он её любил.
Что до её затворничества, так тут Зина ошибалась. Екатерина Владиславовна появлялась в свете достаточно часто. Как только выходила её новая книга, так сразу Екатерина начинала мелькать в свете. Не то чтобы нехотя – она и от этого умела получать удовольствие, но скорее – по делу. Для всех знакомых, знакомых знакомых и тем более сотрудников фирмы Александра Владимировича она была Екатериной Владиславовной. Женой, не слишком интересующейся делами мужа. Для всего остального мира – то есть для того самого «света» – она была успешной писательницей с совсем другими именем и фамилией. С псевдонимом. Даже с двумя. Потому что под одним она писала бульварное чтиво. Такое, где «несмотря на превратности судьбы, он и она будут вместе», как гласили пресс-релизы. А под вторым – серьёзные исследования по истории искусства и моды, весьма востребованные в определённых кругах. Её мало интересовали новогодние корпоративы в фирме супруга и прочая суета менеджеров всевозможных звеньев. Ей на своих, издательских, хватало посмотреть для «ха-ха-ха!» Откуда же ещё было брать этих дев в кроваво-красном, этих псевдонимфеток в лиловом бархате, этих по-иезуитски стареющих чёрно-белых доминошных героинь, как не на «светских» сборищах сильно творческих людей. До бизнес-сферы в её смешных праздничных трепыханиях ей не было никакого дела. И до Сашиных дел – у неё и свои неплохо шли. Если что – хватит обоим на такую же, как и сейчас, безбедную жизнь. Безбедную, с куда меньшими заботами, случись что-то с его конторой. «Форбс» Екатерину не интересовал – столько чёрной икры ей за текущую жизнь не съесть.
Умненькой Зинаиде Ивановне, не говоря уже о ком поглупее, и в голову бы не пришло связать сияющее грамотным гримом с экрана лицо с милой, мельком виденной, уютной домашней мордочкой жены Главаря. Рядом бы Зина, не говоря уже об остальных, не поставила бы обложку глянца с внешним видом Серой Мыши. Вот и не надо. Саша Катиных бульварных покетов на газетной бумаге стыдился. Отлично продающихся в подарочных изданиях исследований – стеснялся. И Екатерину такое положение вещей очень устраивало. Налоговая и бухгалтерия знают всё. Всем прочим во многом знании – многие печали.
Лет десять назад случилась первая внематочная. Спустя пять лет – вторая. А после немыслимого количества циклов ЭКО ещё и опухоль какую-то в матке нашли с «тенденцией к малигнизации». То есть – к озлокачествлению. Матку, разумеется, удалили. Яичники оставили. Молодая женщина, всё-таки.
Катя всё переносила даже не стоически, а с мрачным оптимизмом весёлого фаталиста. «Подумаешь, с женой не очень ладно! Подумаешь, неважно с головой! Подумаешь, ограбили в парадном! Скажи ещё спасибо, что живой…»
Да и Саша вёл себя в лучших традициях Настоящего Мужчины.
И вот, привет – к сорока пяти с головой стало совсем неважно. Причём с его, а вовсе не с Катиной.
Ребёнок – и всё!
И врачи знакомые – за такие-то мытарства обзаведёшься хорошими специалистами в ближайшем круге общения – отговаривали. Мол, посмотри, во Франции, в Германии – запрещено. Хотя среды для выращивания эмбрионов и все самые современные технологии – оттуда. В Англии и Израиле – только по предписанию суда. Зато в России – Украине – Индии, обратите, Александр Владимирович, внимание на «звукоряд», – добро пожаловать! Сырьевые державы. Животноводческие фермы, теперь и с человеческими тёлками! Зачем оно вам? Нет, нам, как зоотехникам, всё равно. Деньги – товар. Но вам-то это зачем?!
И священника мужу нашла продвинутого. Прямо психолог-виртуоз, а не священник. Всё так Сашке преподнёс, что другой бы уже свечку поставил за то, что Бог миловал.
Нет. Суррогатная мать, и баста! Тебе что, яйцеклетки жалко?
Юристов подключили. Те со своей стороны всё объяснили, мол, приоритетное право на родительство имеет суррогатная мать, хоть там сто раз генетически ваш ребёнок. Все договоры ровно до факта регистрации действительны только на бумаге.
Так теперь ещё вот – не было только этой печали, – не просто суррогатная мать, а чтобы умница, красавица, образованная, да ещё и из близкого круга знакомств.
Показал Екатерине Зину. Ну что, красивая девка. Он что, настолько глуп, что не замечает, что эта Зина его любит, как не в себе? Вот же дурак, не смотри, что самый умный! Может, как-то его ей и сплавить? И пусть делают себе детей самым что ни на есть положенным Господом способом, а её оставят в покое? В конце концов, она через свою любовь к Сашке готова переступить. Особенно ради сохранения его психического здоровья. Единственное, через что Екатерина Владиславовна была не способна переступить – так это через право собственности. Сашка – её. Если уйдёт – будет не её. Но на два дома – коммунального пользования – не будет.