Двойные чувства
Шрифт:
– Выкупи у нее ключи, - предложил Борис Дмитриевич.
– Легко сказать, выкупи, она поддерживает вещество в живом состоянии. У нее есть некое подобие инкубатора, и она знает тепловой и энергетический режим сохранения жизни биологической массы, - с горечью сказал Глеб Дмитриевич.
– Слушай, а чего мучиться с мышами, если можно сделать динозавра или слона, и быстрее освободимся от этой проблемы, - засмеялся Борис Дмитриевич, понимая, что на создание робота Соня - вещества хватит.
– Ты абсолютно прав, можно сделать дракона о трех головах, если найти его клетки в сушеном виде. Для получения умного животного, надо его клетки добавить в вещество с определенной массой и получить симбиоз животного с умственными способностями, - спокойно проговорил Глеб Дмитриевич.
– Я не понял, что за уколы ты ездил делать летучим мышам в доме Нимфы?
– спросил Борис Дмитриевич.
– А, это похоже на переливание крови, или вливание крови в их организм. На самом деле они внутри такие же, как и нормальные мыши, но требуют допинга для работы мозга, который у них достаточно велик. Биологические мыши умнее своих сородичей настолько, насколько человек умнее обезьяны, - закончил свою речь Глеб Дмитриевич.
– Круто! Можно сказать, что инопланетяне получаются дома, на родной планете!
– улыбнулся Борис Дмитриевич, - теперь я верю в автомобильного штурмана в виде летучей мыши, дабы место в машине не занимал, и вовремя корректировал поведение водителя за рулем, особенно от попытки выехать на встречную сторону движения.
– Молодец, ты все правильно понял. Вопросов больше нет?
– Думаю мне все понятно. Хотя, как происходит момент рождения новой мыши, ты не осветил, - заметил Борис Дмитриевич, без надежды на ответ.
– Я ж произнес ключевое слово ‘инкубатор’, ограничивающий размеры животного, именно в нем происходит чудо превращения мыши обычной в разумное существо. Микробиолог владеет и этой тайной, и делиться пока ни с кем не собирается, - ответил Глеб Дмитриевич.
– А зачем мышам микросхемы зашивают в мозг, если они рождаются умные?
– спросил Борис Дмитриевич.
– Они рождаются со способностью к восприятию знаний. Школ для мышей еще не создали, тратить время на обучения каждой мыши, нереально, срок жизни у нее мал.
– Глеб Дмитриевич, так давай работать с черепахами, они долго живут.
– Ни тот случай, и ни так много вариантов исполнения живых существ. Не будешь ты ежа держать в машине? Колется. А мышь летает, зависнет на потолке вниз головой, и будет указывать маршрут. Поговорить с тобой сможет на любую тему, которую зашьешь в микросхему.
– А собака типа той - терьера? Она мала, худа, место много не занимает.
– С собаками не получилось, из них можно сторожа сделать, не поддаются они влиянию умной массы. Мой терьер сегодня ночью съел целую шоколадку, и все утро пил воду. Выпьет воду, ляжет у миски и бьет лапой ее лапой, извлекая звуки, чтобы воды добавили.
– Это понятно, воблу дали, а пиво забыли налить, - заметил Борис Дмитриевич.
– Есть еще одна причина сделать разумной летучую мышь, но не знаю, стоит ли тебе говорить.
– Режь правду матку.
– В корень смотришь, мышь может быть поверхностным, сексуальным партнером.
– Это как?!
– не на шутку удивился Борис Дмитриевич.
– А ты посмотри на литературные страницы, впереди всех паровозов идут сексуальные названия. Поэтому, чтобы продать летучих мышей, да еще Нимфе Игоревне, пришлось их объявить поверхностными, сексуальными партнерами. Борис Дмитриевич, вспомни с чего начал свою карьеру Владимир Дмитриевич? С прибора Сердечко. Потом стал мутить с Аппетитом, но он тоже нужен для улучшения фигуры, и в конечном варианте для любви.
– Прости, Глеб Дмитриевич, но я чего-то не понимаю!?
– А что тут понимать, летучие мыши могут ласкать, ублажать, гладить и ничего взамен не требовать. Нимфа очень сексуальная женщина, сейчас у нее есть Нарцисс. Так их развлечения, если так можно назвать их любовь проходят в ауре ласк десяти летучих мышей.
– Ничего себе!
– воскликнул Борис Дмитриевич.
– А как на это смотрит Добрыня Никитич?
– Чего ему на них смотреть? У них разные квартиры. Они не разводятся, у нее полная свобода.
– Глеб Дмитриевич, а ты сам-то с ней был в свите летучих мышей?
– взволнованно спросил Борис Дмитриевич.
– Если честно, один раз мы с Нимфой Игоревной были вместе с пятью летучими мышами, в свете научного эксперимента.
– Ну, ты даешь!
– восхищенно воскликнул Борис Дмитриевич.
– И как оно? Любовь с мышами и с первой дамой округа?
– А, что? Здорово! Сказочно! Ничего лучше у меня не было и не будет, ради этого стоило изобрести живое вещество для создания нового, чувственного партнера. Смена партнера - это уже от лукавого, от пресыщения. А мыши - я тебе доложу, хитрецы, ради новой дозы укола, продлевающего им жизнь, они готовы заласкать с такой нежностью, что человеку это не под силу!
– Так, что ты мне лапшу вешал: мышь - штурман автомашины!?
– Я тебе правду говорил, но люди за любовь больше платят, чем за штурмана. Качество его работы в пробке весьма сомнительно. На больших просторах он нужен, а в крупном городе все относительно. Да, еще мы этих мышей настраиваем прибором Сердечко. Класс! Я тебе доложу! Но дорого, не для всех.
– Кто бы в этом сомневался. А меня - зачем взяли в свой научный, любовный кооператив? Чем я вас могу удивить в области любви?
– спросил Борис Дмитриевич.
– Я занимаюсь противоугонными средствами, это мой конек.
– Ну, наконец, ты созрел для финансовой части проекта! Мышь - лучший любовник в автомобиле! В этом можно не сомневаться! Место в машине мало, а чувственное удовлетворение гарантируем, все остальное - для снобов.
– Кошмар! Стыдно тебе должно быть предлагать сию ересь чистой воды!
– попытался Борис Дмитриевич увещевать Глеба Дмитриевича.
– Нет, не стыдно. Я устал быть бедным. У меня жена, сын. Им деньги нужны. Да от тебя и науки не требуется, ты будешь предлагать мышей покупателям машин. Борис Дмитриевич, где работаешь? В торговом доме автомашин! Вот и продавай летучих мышей.