Двуликие. Клетка для наследника
Шрифт:
— Заходите. Профессор вас ждёт.
Мне малодушно захотелось сделать шаг назад, а ещё лучше убежать. Хотя трусихой я никогда не была. Но после всех приснившихся мне снов говорить с Эмирин не хотелось.
Мне было стыдно и плохо. Не за себя — за Триш. Как будто в том, что когда-то случилось, было немного и моей вины. Глупо, наверное…
Профессор Аррано стояла у окна, когда мы вошли. Напряжённая, с прямой спиной, но невероятно красивая. Волосы её на этот раз были заплетены в косу, и по толщине она была, наверное, с два моих
Услышав наши шаги, она обернулась. Не улыбнулась, не предложила сесть, просто сказала — спокойно и немного устало:
— Доброе утро. Первое дисциплинарное предупреждение студентам Родос, Арро и Дарлейн.
Что-то было такое в правилах… Кажется, всего может быть три дисциплинарных предупреждения за курс. А потом — исключение.
Но, кажется, профессор не назвала мою фамилию…
— Студент Родос должен извиниться перед Тарс.
Ещё не хватало! Не нужны мне его извинения! Тем более что искренними они все равно не будут.
Но Коулу, наверное, не хотелось получить второе дисциплинарное предупреждение, потому что он повернулся ко мне и сказал — да так проникновенно, что я задохнулась от возмущения:
— Прошу меня простить, Шайна. Я был не прав.
Ага, ты ещё добавь «я больше не буду».
Но вслух я ничего не сказала, только кивнула. Эльф торжествующе улыбнулся, и улыбался до тех пор, пока Эмирин не произнесла:
— Учтите, Родос, что следующее оскорбление в адрес Шайны станет для вас последним в стенах этого учебного заведения. Оно пойдёт за два дисциплинарных нарушения. Поняли меня?
Сурово… Но меня-то почему не наказывают вместе со всеми? Хотя, наверное, профессор Аррано считает — не за что. Я ведь не участвовала в «дуэли». И матерными эльфийскими словечками тоже не бросалась.
Коул заверил ректора, что он всё понял, энергично кивая, а потом нас отпустили. И не успели мы выйти из кабинета, как эльф почти побежал вперёд по коридору, словно боялся не выдержать и ещё как-то меня оскорбить.
Рональдин хмыкнула, скрестив руки на груди.
— Змеёныш.
— Хуже, — процедила Мирра, провожая почти исчезнувшего за поворотом студента донельзя злобным взглядом. — Гораздо хуже. Будь осторожна, Шани.
— Нужна я ему больно, — отмахнулась я, но рыжая покачала головой.
— Нет, такие ничего не забывают. И не прощают. Поэтому — будь осторожна. Здесь, в академии, он бессилен — здание поглощает любую неуставную магию. А вот в городе…
— Не пугай её, Мир, — цыкнула на подругу Дин. Но она была не права — я не испугалась.
Почему-то у меня не получалось бояться этого эльфа. Разве можно бояться того, кого презираешь?
Наследный принц Дамир
Как только Шайна убежала в свой бордель, а Дин отправилась на очередное свидание
— Да, заходите.
Его ещё в детстве поражало, как она просто относится к своему статусу. Ректор магической академии, Вожак арронтарских оборотней, особо приближённая к императору… Хотя с последним он, наверное, погорячился. Всё-таки после ссоры Велдон и тётя Эм почти не общались.
Какой же уставшей она выглядит… И седая прядь серебрится даже больше, чем обычно.
— Что-то случилось, Мир?
Наследник подошёл ближе, чтобы от двери точно нельзя было подслушать, и прошептал, глядя в тревожные глаза Эмирин:
— Я просто хотела спросить, тётя Эм. Может твоё заклинание… слететь? Ну, например, во время дуэли… или как-то иначе?
Он и сам почти не расслышал собственный вопрос, так тихо его задал. Но она, конечно, расслышала — слух у Эмирин был, как у всех оборотней, отменный.
— Нет, Мир. Не может. Ни при каких условиях, — она улыбнулась. — А почему ты вдруг решил спросить?
— Потому что я совсем не чувствую себя девочкой, — прошептал наследник, кажется, ещё тише, чем раньше. — Совершенно. И я всё время боюсь, что всё это — я про внешность — слетит с меня, как скорлупа.
— Не волнуйся. Не слетит. А то, что ты не чувствуешь себя девочкой — это нормально. Я ведь не меняла твоё сознание.
— А могла бы изменить?
Эмирин не стала отвечать, просто кивнула. Дамир и сам знал, на что она способна. Император говорил, что Эмирин может превратить любого человека в овощ или полностью подменить воспоминания. Значит, она могла сделать из него настоящую девочку…
Наверное, он сказал это вслух, потому что тётя Эмирин ответила:
— Нет, Дамир. Даже если что-то кажется настоящим, это не значит, что оно действительно настоящее. Настоящее… порой оно распознаётся только со временем. И иногда — когда уже слишком поздно.
Его соседки по комнате вернулись со своих встреч счастливые. Шайна, смеясь, изображала в лицах, как её тормошили девочки из борделя, а Дин рассказывала, как они с Эваном гуляли по императорскому парку.
И наследнику хотелось что-нибудь расколотить. Желательно — о голову Эвана.
Потом они обедали, делали домашнее задание, ужинали, и вновь делали домашнее задание… А вечером, перед сном, когда Дин и Шайна уже помылись, а Дамир собирался это сделать, кое-что случилось.
Рональдин в это время ходила по комнате, а полуэльфийка сидела на своей кровати в одной ночнушке, задумчиво уставившись куда-то в пространство. И будто бы что-то вертела в руке.
Дамир не обратил бы на это внимания, но Дин вдруг воскликнула:
— Ух ты!
Он обернулся и увидел, что дочка ректора кинулась к подруге, уселась рядом на кровать, глядя куда-то в район шеи Шайны.