Двуликое зеркало
Шрифт:
— Здесь нет электроприборов, парень. Иди в столовую и в кухню. У меня постель не прибрана.
На широченной кровати валялось нижнее женское белье. Марфута почувствовал прилив крови, он едва сдерживал свои инстинкты, которые так давно не посещали его.
Осмотревшись по сторонам, он увидел кожаный пояс, висевший на спинке стула. Марфута резко подошел к трюмо, где сидела девушка, схватил ремень, накинул ей на шею и сдавил горло. У него скрипнули зубы: еще немного — и он сломает ей позвонки.
— Слушай меня, бабенка. Я должен выполнить одну работу. Если ты не будешь мне мешать, я оставлю тебя живой, если рыпнешься, то сдохнешь. Поняла?
Она
Он стянул ремнем ее руки за спиной и отволок на кухню. Поставив стул возле окна, Мочкин усадил на него свою жертву и хрипло промычал:
— Сиди и смотри. А мне работать надо. Он надел резиновые перчатки, открыл портфель и выложил на подоконник его содержимое. Окна подъезда дома, стоявшего напротив, отлично просматривались. Он глянул на часы. Стрелки указывали на восемь пятьдесят две.
Девушка смотрела на него с испугом. Парень показался ей обычным хлюпиком, но действовал он так уверенно и решительно, что приходилось менять свою точку зрения. Он едва не задушил ее, жизнь висела на волоске. Она боялась шелохнуться. В горле застрял ком, язык прилип к небу, губы пересохли.
Марфута не отрывал бинокля от глаз. Вот к подъезду подкатили две машины, «ауди» и «джип-мерседес». Четверо мужчин зашли в подъезд, двое остались стоять на улице возле дома, водители сидели за рулем, не выключая двигателей.
На восьмой этаж поднялась кабина, и вышли трое. Один нажал кнопку звонка.
Теперь пора. Он положил руку на пульт, напоминавший обувную коробку с множеством клавишей, выдвинул антенну и нажал на тумблер. На правой стороне в углу загорелась красная лампочка. В эту же секунду в моторном отсеке лифта выключилось реле правой кабины.
Дверь квартиры открылась — из нее вышел солидный мужчина. В сопровождении двух охранников он зашел в грузовой лифт, и двери закрылись.
Марфута оторвался от бинокля и посмотрел на секундомер. Ровно через пять секунд он нажал на второй тумблер. Кабина остановилась, застряв между пятым и шестым этажом.
— Что случилось? — удивленно спросил Гнилов, глядя на охранников.
— Сейчас выясним, Юрий Семенович. Телохранитель включил рацию.
— Внимание! Второй, третий, проверьте лифт. Кабина остановилась. Быстро наверх.
Мочкин нажал третий тумблер. Два зеленых огонька стали мигать попеременно.
В кабине лифта послышался какой-то легкий свист.
— Что происходит? — возмутился Гнилов.
— Сейчас все будет в порядке!
— Олухи! Проглядели! — завопил Гнилов.
Предчувствие его не обмануло. Все смотрели на зеркало. Оно дрожало. Вдруг стекло начало вздуваться, искажая отраженные в нем испуганные лица. Зеркальная гладь превращалась в живой организм, напоминавший бурлящую жижу гейзеров. Еще секунда — и ткань лопнула. В кабину ворвалось бушующее пламя. Повалил черный ядовитый дым. Деревянная обшивка вспыхнула. Пассажиры превратились в яркие факелы. Они метались в крохотном пространстве, сбивая друг друга с ног.
Огромный язык пламени вырвался на лестничную площадку и преградил проход.
Марфута усмехнулся. Он оторвал бинокль от глаз и поднес его к лицу девушки.
— Смотри на соседний дом, кукла! Это и есть моя работа.
Девушка увидела столбы черного дыма и огромные языки пламени.
— На одну сволочь в этом мире стало меньше, — стиснув зубы, бормотал Мочкин. Глаза его наливались кровью.
Из подъезда выскочили двое типов. Мочкин похлопал в ладоши.
— Поздно очухались, козлы! Теперь вам меня не достать!
Он отбросил бинокль, свалил девушку со стула на пол и начал срывать с нее одежду. Она не сопротивлялась. И что может сделать женщина, у которой связаны руки. Только теперь ей не было страшно. Она не понимала, что происходит.
— Развяжи мне руки! — простонала она.
— В следующий раз.
— Трус!
Он сдернул ремень с ее локтей и отбросил его в сторону. Она обхватила его шею и застонала.
…Марфута собрался уходить, когда пожарные затушили огонь. Он взял сумочку девушки и достал паспорт.
— Зарецкая Юлия Дмитриевна. — Перелистав страницы, он добавил; — Замужем за Зарецким Андреем Борисовичем.
— Мы с ним давно не живем, — холодно произнесла девушка, лежа на своей громадной кровати. Сейчас она ничего не боялась. Юля не хотела, чтобы он уходил.
Марфута бросил паспорт в сумочку и сказал:
— Собери побрякушки с подоконника в портфель и выброси его подальше.
— Как тебя зовут? — спросила она.
— Как тебе нравится, так и зови.
— Мы еще увидимся?
— Без проблем. Я сам приду. Только не спрашивай когда.
Она прикрыла обнаженное тело простыней.
Мочкин возвращался домой, чувствуя себя победителем. Он вырос в собственных глазах. Главное — не трусить! Нужна решительность и вера в самого себя. Вот если бы к этому прибавить ум и хитрость заказчика, на которого он работал, цены бы ему не было.
В знакомой подворотне его уже поджидали.
Голос ведущего передачи звучал холодно и равнодушно:
"Как стало известно из достоверных источников в правоохранительных органах, погибшими третьего дня в доме шестнадцать по улице Мордвинова были отставные офицеры милиции майор Горлов и капитан Гринько. Оба работали в частном охранном агентстве. Причины устранения отставников пока неизвестны. Следственная бригада отрабатывает несколько версий. Как нам сообщили в пресс-центре МВД, есть надежда на поимку киллера. Убийца действовал не стандартными методами. Он не оставил на месте преступления оружия. Выстрелы были произведены из пистолета браунинг сорок четвертого года выпуска, калибра пять и шесть. Уникальный случай, когда убийца идет на рискованное дело с малокалиберным оружием. Один против двух вооруженных профессионалов. Трудно поверить в заказной характер преступления. Однако из двух выстрелов убийца ни разу не промахнулся и обе пули достигли своей цели. Каждая рана оказалась смертельной, никаких контрольных выстрелов. Тут есть над чем поломать голову. О ходе следствия мы будем докладывать нашим телезрителям и держать их в курсе событий. А теперь наша передача подошла к концу. До встречи в «Дежурной части».
Татьяна вытерла простыней пот с лица и взяла с тумбочки сигарету. Теперь для нее все кончено. Муж наверняка все знает. Дорога домой закрыта. Вовчик с его бешеным характером оторвет ей голову. Убьет и сам застрелится. Этот идиот с его честностью и бескомпромиссностью пойдет на эшафот, оставляя за собой шлейф чистосердечных признаний. Не быть ей генеральшей, глупая курица, а сидеть за решеткой всю оставшуюся жизнь.
Татьяна загасила сигарету и закурила новую. Голова раскалилась, как огненный шар. Мысли спотыкались одна о другую.