Дядя Фёдор идёт в школу, или Нэнси из интернета в Простоквашино
Шрифт:
— Пожалуй, надо отлепить фотографию. Очень на некролог похоже.
Печкин быстро отклеил фотографию и стал всем показывать только надпись: «ВСТРЕЧАЕМ УТРЕННЮЮ ЗВЕЗДУ».
Вот прозвучало долгожданное:
— Внимание, внимание: совершил посадку самолёт компании «Дельта-Люкс», следовавший рейсом № 5621 — Панама — Гайана — Амстердам — Хельсинки — Москва — Простоквашинск. Встречающих просим встречать. Провожающих просим провожать.
Напряжение у почтальона Печкина и у других встречальщиков достигло наивысшей точки.
Вот посыпались из аэродромной калитки люди.
И наконец выплыло какое-то неведомое существо со спортивной сумкой через плечо. Существо было коричневого цвета и такой нарядности и яркости, что ни в сказке сказать, ни по телевизору показать: тонов не хватит.
— Что это за чудо такое в перьях? — удивился Матроскин.
— Я боюсь, что это и есть Утренняя Звезда, — ответил профессор Сёмин.
Почтальон Печкин автоматически спрятал за спину палочку с надписью:
Но было уже поздно.
Яркая гражданка, тряся всеми перьями, подбежала к ним и бросилась на шею профессора Сёмина. При этом она громко кричала:
— О! Утренний Полумесяц!
Профессор Сёмин с трудом отлепил её от себя и прилепил к почтальону Печкину.
— Вот ваш Полумесяц!
Гражданка крепко обняла Печкина за шею, и Печкин шлёпнулся на пол.
Дядя Фёдор, Матроскин, девочка Катя и Шарик стояли в стороне и с удивлением смотрели на это совсем непривычное в простоквашинских краях явление.
Звезда явно не сходилась со своей фотографией. Она по возрасту была значительно ближе к пенсии, чем к стипендии.
— Ой, какая она загорелая! — удивился Шарик.
— Она мулатка, — объяснила девочка Катя.
Экзотическая гостья долго и быстро говорила по-английски. Профессор Сёмин переводил:
— Гражданка Нэнси от всех нас в восторге. Она хочет знать, нет ли блох у этой очаровательной собачки? Спрашивает, какой вид из окна её будущей комнаты? Хотят ли русские войны? Ходят ли русские на лыжах летом? Сообщает, что её любимый русский киноартист — великий Пушкин. И очень интересуется, в какое время в России подают второй завтрак.
У Шарика от этих вопросов мозги даже вскипели. Он стал думать: а действительно, почему русские не ходят на лыжах летом? А разве Пушкин киноартист? И что такое второй завтрак? Он никогда и первого-то не видел.
— Какая молодец! — сказал Шарик коту. — Она всем интересуется.
— Пусть она лучше поинтересуется, где её багаж, — проворчал Матроскин.
Услышав слово «багаж», экзотическая Нэнси взволновалась:
— Багажа? Какая багажа? Мне не нужна никакая багажа. Моя друзья — вот моя багажа! Почему мы стоять? — оживлённо спросила экзотическая гостья и заговорила быстро-пребыстро, а профессор Сёмин её переводил.
— Скорее сажайте меня на ваш русский
— Да у нас отродясь такой комнаты не было, — тихо сказал Шарик Матроскину. — Разве что будка моя отдельная из ящиков. Так это тётка в неё не влезет.
— Почтальон Печкин её позвал, вот пусть он её и селит где хочет, — сердито ответил Матроскин.
Они подошли к машине.
— Это что такое? — спросила Нэнси из Интернета.
— Русский вездеход тр-тр Митя, — объяснила девочка Катя, которая тоже умела говорить по-английски.
— Может, лучше подождать такси? — спросила зарубежная Нэнси.
— Лучше не ждать, — объяснил Шарик.
— Почему?
— У нас такси пустят в следующем году.
Тень печали пробежала по восторженному лицу экзотической гости. Но она села на самое удобное место на тракторе и сказала по-английски:
— Смело вперёд, к романтическим горизонтам загадочной России!
< image l:href="#"/>Во всём Простоквашино не было ни одной уютной комнаты с ванной и с видом на лес и горы.
Утреннюю Звезду целый час возили по большой деревне, предлагая разные комнаты и виды.
В конце концов она выбрала баню почтальона Печкина при условии, что ей туда принесут телевизор дяди Фёдора, диван профессора Сёмина, зеркало девочки Кати и поселят к ней экзотическую, невиданную в её краях птицу Кукареку.
Чтобы выполнить все её требования, всем пришлось изрядно потаскать, погрузить, поподметать и побегать по огородам за ничейным приблудным петухом.
— Что-то мне не очень нравится эта перьевая гражданка, — тихо ворчал вечером кот Матроскин, когда всё угомонилось и все стали расходиться.
— Ничего, ничего, она ещё раскроется и расцветёт лучшими красками, — уверял его почтальон Печкин. — Утренние Звёзды раскрываются с утра.
Глава седьмая
Романтические горизонты Простоквашино
Почтальон Печкин ошибся. Утренняя Звезда открылась только к обеду.
Сначала всё было так. Печкин и дядя Фёдор с утра пошли в школу, в соседнюю деревню в подготовительный класс. Вернее, не пошли, а поехали, потому что Печкин на своём велосипеде «Ха-кив» ехал, а дядя Фёдор сзади у него на багажнике сидел.
Хорошо ехать по зелёной, ещё не вытоптанной школьниками тропинке. Тёплое лето тебя обнимает, ласкает, а солнце целует в затылок. А уж всяких птиц там полное небо, во всех этажах. Внизу трясогузки, выше жаворонки, ещё выше ласточки и уж в самых верхних этажах — стрижи.
— Интересно, а школьникам стипендию платят? — спрашивает Печкин у дяди Фёдора.
— Платят, — отвечает дядя Фёдор.
— Чем?
— Бубликами, — говорит дядя Фёдор. — Один бублик в один день.