Дьявол на кушетке
Шрифт:
– Значит, ты решила бросить моего сына накануне свадьбы? – Без прелюдий спросила женщина.
Вообще-то, до предполагаемой свадьбы было еще больше полугода. Но, чисто технически, если отбросить нюансы, она была права.
– Именно так. – Не стала лишний раз пререкаться и закрыла чемодан.
– Могу я узнать причину?
– Конечно. Ваш сын хотел отдать моего кота в усыпалку на Гурского.
– Ты бросаешь моего сына из-за кота?!
– Именно!
Граф, как будто понимал, что речь шла именно о нем, довольно улыбнулся и вцепился когтями в дорогущий чемодан Вадима. А я не стала его
– Ты совсем спятила?! Что у тебя в голове?! Променять моего сына на какого-то кота!!!
– Ни какого-то, а на породистого.
Хотя, в родовитости Графа я очень сомневалась. Ну не мог лысый кот вырасти до размеров поросенка.
– Ася… Анастасия! Надеюсь, ты понимаешь, какую ошибку ты совершаешь? Второго шанса стать членом нашей семьи у тебя шанса не будет!
– Да, конечно понимаю. И вы сделаете мне одолжение, если пришлете курьера забрать вещи Вадима.
А дальше несостоявшуюся свекровь прорвало. На меня лился весь нелитературный лексикон, которым только мог овладеть бухгалтер за годы работы. Граф самозабвенно точил когти о чемодан Вадима, попугай его морально поддерживал. Цель зверинца была нанести максимальный ущерб за единицу времени.
А потом явился и Вадим. Он орал, плакал, снова орал, клялся что любит. Смотрелось это все сюрреалистично, наигранно и жалко. В конце концов, я не выдержала напора фальшивой истерики и сказала:
– Я слышала ночью ваш разговор с Катериной.
Вадим сначала опешил. Несколько минут хлопал глазами, а потом спросил:
– Ты все слышала?
– Слышала.
– И ты поверила?
– Поверила.
– Это была проверка! И ты ее не прошла!
Тут я с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. А вот попугай не сдержался. Вадим же за эту версию ухватился как за спасительную соломинку.
– Я специально уговорил Катюшу, чтобы она мне подыграла. Я хотел узнать, любишь ты меня по-настоящему, или со мной только из-за денег!
– Ну, значит, я не прошла проверку. Забирай вещи и уходи.
Рассказывать о том, что я знаю и о работе мужчины, и о его многолетнем обмане, не стала.
– И ты не попросишь второй шанс?
Такого даже Граф не ожидал. От возмущения от даже мимо кресла прыгнул.
– Нет. Уходи.
Время уже близилось к полуночи. Вадим орал. Обвинял меня во всех смертных грехах и чуть ли не требовал, чтобы я просила у него второго шанса. В общем, эта история могла бы протянуться до самого утра, если бы кто-то из соседей не решил заказать доставку на ночь глядя, а курьер не ошибся квартирой.
И тем не менее, выспаться у меня все равно не получилось. Сначала я переваривала эмоции, потом мучилась кошмарами. Мне снилось, что за мной гонится какая-то взбесившаяся сука. Вокруг падают стеклянные деревья. А я судорожно ищу место, куда бы спрятаться.
В итоге проснулась разбитая и с больной головой. Любимый кофе не бодрил, таблетка не хотела начинать работать, помощница сообщила, что попала в больницу. Это было комбо для начала продуктивной недели.
Я вошла в подъезд, поднялась на нужный этаж, открыла дверь офиса и замерла. В моем кресле сидел незнакомый мужчина в старомодном костюме. На столе, рядом с ним лежала шляпа – котелок, как у киношного Пуаро, к столу была прислонена трость.
– Кто вы?
– Мое имя вам ничего не скажет, милочка.
И только сейчас я поняла, что вместо ногтей у этого персонажа торчали когти. Натуральные когти.
Бельфегор
Бельфегор выбирался в мир людей редко. В основном все его вылазки были связаны с прихотями жены или поручениями Люцифера. В отличие от своих коллег по демоническому ремеслу, у эрцгерцога не было необходимости в подпитке человеческими эмоциями и страстями.
Этот выход не был исключением. В книжный магазин на одном из самых оживленных проспектов Минска его притащила жена. Притащила и заставила стоять у грязного окна с наклеенными синими словами «Кнігі, папера, канцылярыя».
– Смотри. – Вдруг сказала демоница и показала на фигуру рыжей девушки, со стаканом кофе в руках. – Это она.
Бельфегор не сразу понял, что Дип имела в виду. Он даже хотел кивнуть и отмахнуться от жены, как вдруг девушка поправила волосы, и демону этот жест показался знакомым до ломоты в рогах. Он присмотрелся. В голове все как будто затянуло туманом. Вязким, грязным туманом забвения, через который пытались пробиться какие-то сильные, но давно забытые воспоминания.
– Дип… - Тихо сказал демон.
Жена сжала его ладонь, туман тут же рассеялся, учебник истории упал на пол.
– Дип… Это же.. Это…. Это наша… Что происходит?
– Да. Это она.
– Но! Но как?! Почему? Почему я…
– Лилит. О ней все забыли.
– Но она…
– Она не могла развеять туман.
– Почему… Она же… Она… Почему она не пришла…
– Мы ее забыли. Мы бы не вспомнили, Бельф. Она все знала.
– Она помнит?
– Нет. Она сейчас обычная женщина. Теперь… Теперь ты понимаешь?
Теперь Бельфегор все понимал. И внезапно появившуюся у Дип ненависть к Лилит, и ее нежелание больше переступать порог Хрустально Дворца, и свою необъяснимую тоску.
– Я… Я могу с ней познакомиться? Снова….
– Да. Пойдем.
Ася
Это был не мужчина. Это была тварь из моих самых страшных кошмаров. Я металась по офису от монстра, бросала в него все, что попадалось под руку, орала, но меня никто не слышал. А тварь с рогами, как будто играла со мной. И самое ужасное было то, что я понимала, как только ему надоест играть, я умру. Я не боялась. Не было этого парализующего страха, только отчаянное желание выжить.
– Не бойся, женщина. Ты даже не заметишь, как упадешь в реку Забвения.
– Вы не слишком увлеклись мифологией? – Ляпнула я и отправила в полет стул.
Монстр, кажется, не заметил предмет мебели. Просто шел на меня и ухмылялся. Я отступала, ища глазами, что ухватить. Из предметов обороны была только ручка, валяющаяся на полу. Был бы это обычный человек, я бы воткнула ее психу в глаз. Подействует ли это на монстра?
Урод что-то рыкнул. Резкий поток ударил в грудь, и я отлетела к стене. В глазах заискрилось и я вспомнила… Вспомнила, что уже была точно в такой же ситуации. Я тоже бежала. Тоже убегала, только от женщины. От женщины. От… Лилит. Память озарила вспышкой. Ручка взлетела вверх и зависла острием прямо напротив моего лица. Перо смотрело прямо в правый глаз, а рогатый ублюдок улыбался.