Дьявол предпочитает Armani
Шрифт:
— Даже если их самооценка вполне оправдана? — вскинул брови Дан.
— Особенно тогда.
— А вы суровы, — присвистнул мужчина. — В жизни бы не подумал, что у вас такой обширный хейт-лист. А что вы любите?
— Нет, нет, ваша очередь. Признавайтесь, что вы не любите?
Дан остановился и выкинул в мусорку давно опустевший стакан, а потом скрестил руки на груди и задумался. Девушка уже начала жалеть, что решилась задать ему встречный вопрос, и пыталась найти повод перевести беседу в иное русло, но зам вдруг заговорил.
— Не
— Интересный набор, — вскинула брови девушка. — А чем вам так не угодила толпа?
— В толпе проще быть никем, скрыть свое нутро, — Дан проговорил это медленно, выделяя буквально каждое слово. — Вот вы часто врете? Притворяетесь кем-то другим?
— Э, нет.
Он смотрел на нее так, словно хотел дырку просверлить, а потом спросил:
— Есть что-то, о чем мне стоило бы знать?
Этот вопрос застал Полину врасплох. Глаза ее забегали из стороны в сторону, словно где-то сбоку могла всплыть подсказка. Чего он от нее ждал? Что она покается в том, что смеялась над ним со Светкой и за глаза называет его Данилкой Присли? Что она вломилась в его кабинет, потому что хотела там покурить? Или, что она еще раз признается в своих чувствах?
Она прикусила губу, пытаясь решить, что ему сказать, а он наблюдал за ее внутренней борьбой, готовый услышать все, что угодно, кроме ее внезапного признания.
— Простите, это я, а не уборщица разбила вашу пепельницу, — призналась девушка, не глядя ему в глаза. — Просто вы тогда были не в духе, и я не хотела, чтобы вы… ну, конечно, я заслужила нагоняй, но она стояла на краю, и я все собрала, так что… я куплю вам новую! Простите.
— Полина, почему вы меня так боитесь? — вдруг спросил Дан, отчего-то позабыв обо всех своих подозрениях.
— Я не боюсь, — помотала головой Поля, поднимая глаза. — Просто не хотела, чтобы вы думали, что я совсем ни на что не способна.
— Полина, это всего лишь пепельница, — закатил глаза мужчина. — Вы слишком впечатлительны. И знаете, вам пора завязывать с кофеином, — посоветовал он, забирая у нее недопитый стакан и отправляя его в помойку. — У вас уже руки трясутся.
— Но вы же сами…
— Это был просто повод для прогулки. Проветриться еще никому не помешало.
Полина смотрела на него, хлопая своими огромными карими глазами, а Дан, кажется, понял, где должна быть запятая.
«Казнить нельзя, помиловать».
Позолоти ручку, милая
Полина проснулась от того, что кто-то весьма активно тряс ее за плечи, пытаясь разбудить. Распахнув глаза, девушка увидела Светку.
— А нежнее нельзя было? — возмутилась Поля, сев в кровати. — Сколько времени? И что ты тут делаешь?
— Семь утра, — заявила блондинка, роясь в шкафу подруги. — Я звонила тебе, но ты не отвечала, так что пришлось будить тебя лично. На, одевайся и поехали,
— Куда мы опаздываем в семь утра в воскресенье? — простонала Полина, на автомате одеваясь.
— К гадалке! Она проверенная, к ней запись на три месяца вперед, но образовалось окно на восемь утра, так что давай, вперед и с песней. Если опоздаем, потом до осени не прорвемся.
Полина была еще совсем сонная и почти не соображала, наверное, поэтому она позволила Свете вытолкать ее из квартиры и едва ли не за руку отвести к метро. Там она немного очухалась и потребовала зайти за кофе.
— Там попьешь, она на кофейной гуще гадает, — отмахнулась Света. — Давай, быстрее!
Спустя сорок минут девушки сидели на красивых стульях в большой светлой кухне. Вопреки Полининым ожиданиям, гадалка оказалась достаточно молодой и симпатичной, и жила в новехонькой многоэтажке. Поля скептически поглядывала на Светку, которая едва ли на стуле не подпрыгивала в предвкушении, и не понимала, какого черта повелась на это.
— Пейте, — сказала Гуля, разливая напиток в две маленькие чашечки, — оставьте немного на дне, не надо выпивать все. Потом одна уходит в комнату, вторая остается. Кто будет первой?
— Она, — заявила Света, исчезая за дверью.
Поля растерянно смотрела на гадалку, которая перевернула ее чашечку на блюдце и попросила еще немного подождать. Девушка хотела пошутить, но, увидев, как сосредоточенно лицо гадалки, сдержалась. Мало ли, может, она связь с космосом устанавливает.
— Не веришь мне? — вдруг хитро улыбнулась женщина, пристально глядя на нее своими черными глазами. — И себе тоже не веришь, — добавила она.
— Вы еще даже не посмотрели на мою чашку, — заметила Полина, которую неприятно укололи ее слова.
— А я это и без кофе вижу, — фыркнула гадалка, переворачивая чашку. — В блюдечке прошлое, в чашке будущее.
— Свое прошлое я и без вас знаю, — едко сказала девушка, не понимая, что можно увидеть в ошметках кофе.
— А я в этом не уверена, — качнула головой Гуля. — Предательство и обман шли за тобой по пятам, а ты не замечала. Слишком добрая и доверчивая, да только не с теми.
— Не было никакого предательства, — возмутилась Полина.
— Было, да вот только ты о нем не знала.
— Так можно что угодно сказать, — насупилась девушка.
— Обманщице веришь, а Гуле нет? — усмехнулась женщина, снова заглядывая ей в глаза. — Не хочешь, не верь, но слушай и запоминай. Кто владеет информацией, владеет миром. Не хочешь про прошлое, будет про будущее, — она отодвинула блюдечко в сторону и заглянула в чашку.
Она смотрела долго-долго, вглядываясь в причудливые коричневые пятна, а потом наконец сказала:
— От Геннадия держись подальше. Не хочу, чтобы ты с ним общалась.