Дьявол в бархате

Карр Джон Диксон

Но это уже было чересчур для Джорджа.

—» Оставайся здесь и жди!»— возмущенно завопил он. — Будь ты проклят, Ник Фентон, за кого ты меня принимаешь?! Неужели ты забыл, как восемь месяцев назад мы стояли плечом к плечу против…

— Я, право же…

— Или, по-твоему, я стал слишком толстым и медлительным?

— Нет, я и не думал оскорбить тебя. — Губы сэра Ника растянулись в том, что он, очевидно, считал приятной улыбкой. — Значит, ты не хочешь оставаться в стороне, старый дружище? Отлично, пусть будет так! Только убери

свои кружевные манжеты — вот так, под рукава! А то они запутаются в рукоятке, и тебе конец. И никогда не носи шпагу с серебряным эфесом — он плохо скользит и поворачивается в руке. Ты готов?

— Да.

Сэр Ник проверил, свободно ли шпага вынимается из ножен и поправил пояс.

— Я беру на себя Длинноногого с зеленой лентой, — заявил он, — а ты займись другим. Пошли!

Сэр Ник открыл дверь и вышел своей мягкой бесшумной походкой. Джордж последовал за ним, свернув налево мимо круглого окна.

— О Боже мой! — простонал аптекарь, сложив руки, словно в молитве, и бегая по маленькому помещению в черной ермолке и длинном черном халате.

Постороннему его поведение показалось бы абсолютно непонятным.

Дело в том, что мастер Уиннел был серьезным и добропорядочным горожанином, он всегда двигался величавой походкой и снисходительно кивал встречным. Неужели он осмелится выйти на улицу в своем черном одеянии, чтобы наблюдать за обыкновенной потасовкой?

Но, хотя Уиннел много слышал о фехтовальном мастерстве сэра Николаса Фентона, он никогда не видел его в деле, а за такое зрелище аптекарь был почти что готов пожертвовать жизнью.

Разумеется, человеческая натура победила.

— Боже! — в последний раз проблеял аптекарь и, пригнувшись, вылетел из помещения, рассчитывая спрятаться за длинным каменным корытом, куда торговец сеном наливал пойло для лошадей. Оттуда ему будет видно место встречи сэра Ника с Длинноногим.

Сэр Ник медленно приближался к арке. Длинноногий, все еще стоявший, прислонившись к стене и жуя соломинку, сделал внезапное движение.

Этот человек отличался быстротой и ловкостью пантеры или ярмарочного акробата. Одним прыжком вбок, подогнув колени, он очутился на середине арки, преграждая вход в нее. Вокруг него поднялось облако бурой пыли.

Сэр Ник остановился на расстоянии шести футов от Длинноногого. Если бы он бросил взгляд направо, то заметил бы глазеющих наблюдателей и черную ермолку аптекаря, высовывающуюся из-за корыта. На другом конце аллеи, у ворот с остроконечной оградой, послышался звон клинков, возобновившийся после небольшой паузы.

Однако никто не повернулся в ту сторону,

« Любой дурак, — думал дрожащий аптекарь, глядя на длинные руки и ноги Забияки, — поставил бы на него золотой против пенни. И все же… «

С более близкого расстояния сэр Ник мог разглядеть покрытую пятнами и черной щетиной физиономию Длинноногого и даже его гнусную усмешку. Слезящиеся глаза поблескивали под сломанными полями шляпы. Голос бандита,

резкий и громкий, прозвучал несколько смягченно:

— Вы хотели бы пройти здесь, мой маленький джентльмен?

— Безусловно, даже если для этого придется пройти через твои тухлые кишки, — ответил сэр Ник. — Кто ты такой, подонок?

Длинноногий выплюнул соломинку и самодовольно выпрямился. Слова его звучали презрительно, словно щелчок пальцами.

— Я — Забияка, — заявил он, хлопнув себя кулаком по груди, — который может попасть плевком в шею летящей птицы, а здесь я нахожусь для того, — его губы скривились в усмешке, — чтобы проделать с тобой то же самое, малыш!

— Вынимай шпагу, Забияка, — рявкнул сэр Ник, — и тогда посмотрим!

Клинки одновременно вылетели из ножен. Солнце на мгновение блеснуло на них, перед тем как вновь скрыться за серыми облаками. Длинноногий прыгнул сначала влево, затем вправо, словно кружа вокруг противника и сбивая его с позиции. Однако пока он не рисковал делать прямой выпад.

Сэр Ник стоял боком к противнику, выставив вперед согнутую в колене правую ногу и отставив назад левую. Но хотя острие его шпаги было устремлено в сторону Длинноногого, рукоятка оставалась близкой к телу.

— Ну! — бормотал аптекарь. — Ну же!

Однако клинки не соприкасались друг с другом. Сэр Ник оставался неподвижен. Забияка из Эльзаса, согнув длинную руку, делал шпагой в воздухе короткие, словно нащупывающие движения.

Внезапно Длинноногий сделал резкий выпад в третьей позиции на полную длину руки, целясь в правую сторону груди противника. Послышался лязг стали, когда сэр Ник парировал удар движением руки на шесть дюймов вправо. Но даже проворство Забияки не могло помочь ему вернуть правую ногу в устойчивую позицию, прежде чем сэр Ник сделал ответный полувыпад в четвертой позиции.

Клинок вонзился в кожу неподалеку от сердца, но рана была настолько неглубокая, что лишь еще сильнее взбесила Длинноногого.

— Черт бы тебя побрал! — выругался он и также нанес удар в четвертой позиции, метя в левую сторону груди противника. Рука сэра Ника метнулась влево. Он парировал выпад, но так близко к телу, что клинки со свистом скользнули друг о друга.

Еще дважды клинки со звоном скрестились, отчего у мастера Уиннела по голове забегали мурашки. Затем он увидел страшное зрелище,

Это был» секретный» botte, являвшийся таковым лишь потому, что у людей не хватало времени изучить его как следует. Во время ближнего боя, когда вы вынуждены ограничиваться полувыпадами, противник обычно недооценивает пределы досягаемости ваших ударов. Но если вы придвинете отставленную левую ногу к правой, как это сейчас сделал сэр Ник, то, при наклоне, ваше тело становится длиннее, а рука со шпагой устремляются вперед на большее расстояние…

Таким образом острие шпаги сэра Ника Фентона устремилось в живот противника, словно атакующая змея.