Дьявол во плоти
Шрифт:
— У нас с женой есть договорённость, что всякий раз, когда один из нас отсутствует, другой остаётся дома с ребёнком. А я буду вести расследование далеко от Лондона.
— Если хотите, — предложила Гаррет герцогу, — могу порекомендовать коллегу, доктора Кента, который практикует недалеко от Херон-Пойнт. Он, как и я, работает согласно методам сэра Джозефа Листера и сможет оказать мистеру Макрею первоклассную помощь.
— Хорошо. Буду признателен, если вы свяжетесь с ним от нашего имени. Я хочу,
— Пошлю ему телеграмму утром, ваша светлость.
С невозмутимым видом герцог бросил последний взгляд на спящего Кира. Но когда он повернулся, чтобы уйти, с него слетела маска самообладания, и на лице отразилась невыносимая нежность. Меррит моргнула, но его выражение так быстро переменилось, что она заподозрила, будто ей померещилось.
Как только они вышли в коридор, герцог сказал:
— Тебе придётся взять с собой только самое необходимое. Мы пошлём за другим багажом через день-другой.
— Мне нужно послать записку семье, — сказала Меррит, пытаясь собраться с мыслями.
— Ты можешь написать письмо по дороге и отправить его из Херон-Пойнт. — Иронично скривив губы, он добавил: — Прошу тебя быть осмотрительней с формулировками. Несмотря на моё глубокое и неизменное расположение к твоим родителям, я бы предпочёл пока не сталкиваться с Марсденами.
— Как и я, — заверила его Меррит. — Папа станет задавать много вопросов, на которые у меня нет желания отвечать, а мама… Ну, ты знаешь, она деликатна, как мародёрствующий викинг.
Герцог тихо рассмеялся.
— Из чувства самосохранения я воздержусь от комментариев.
Эта короткая усмешка напомнила Меррит о Кире, и у неё чуть не остановилось сердце.
— Выражения его лица так похожи на твои, — порывисто проговорила она.
Кингстон понял, о чём она говорит без лишних объяснений.
— Правда? — спросил он, оглядываясь через плечо на гостевую комнату. Со слабой задумчивой улыбкой герцог вновь повернулся к Меррит и направился к лестнице.
Глава 15
Утром Гаррет решила, что состояние лёгких Кира улучшилось, и ему можно дать небольшую дозу морфия. Кир страдал от такой сильной головной боли, что не возразил против шприца и, казалось, даже его не заметил. К облегчению Меррит, от укола ему стало немного получше, и он смог заснуть.
— Бедняга, — тихо проговорила Гаррет, прикладывая пакет со льдом к рёбрам своего пациента. — Его ждут несколько непростых дней. Ему придётся начинать вставать и двигаться, прежде чем он почувствует в себе силы, и, несмотря на травмированные рёбра, ему нужно будет делать дыхательную гимнастику, чтобы предотвратить развитие пневмонии.
— Если ты напишешь инструкции, —
— Не сомневаюсь. — Гаррет улыбнулась. — Не пренебрегай собой, мой друг. Тебе нужно отдыхать, если хочешь ему быть чем-то полезной.
В путешествие они отправились в личном вагоне герцога. Внутри он был богато обставлен и отделан в гербовых цветах семьи Шаллон: синем и кремовом. Меррит оставалась у постели Кира, присматривая за ним, пока он спал в одном из купе. Кингстон, тем временем, сидел в главном помещении вагона, изучая инструкции и историю болезни, которые Гаррет дала им с собой.
На полпути к Сассексу на пороге купе появился Кингстон.
— Могу я войти? — тихо спросил он.
Меррит подняла на него глаза, пытаясь скрыть усталость за улыбкой.
— Конечно.
Она выжала тряпку, которая отмокала в ледяной воде, и сложила её прямоугольником.
Герцог подошёл к кровати. Очень осторожно он наклонился и положил руку на лоб Кира.
— У него жар, — постановил Кингстон.
— Доктор Гибсон сказала, что рану на спине, вероятно, придётся промыть и дренировать.
Кингстон, нахмурившись, кивнул.
— Терпеть не могу лихорадку, — пробормотал он.
Меррит положила холодный компресс на сухой, горячий лоб Кира. Бессвязно что-то промычав, Кир повернулся к ней в поисках источника прохлады. Она пробормотала несколько успокаивающих слов и обтёрла другим влажным отрезом ткани его лицо и шею. Кир со стоном затих.
Глаза Кингстона с интересом сузились, когда он увидел тонкую стальную цепочку, которая покоилась в курчавых волосах на груди Кира.
— Что это?
— Подарок на память от его… от женщины, которая его родила. Он никогда его не снимает.
Кингстон подцепил цепочку длинными, изящными пальцами и осторожно потянул её вверх. Когда показался маленький золотой ключик, у герцога перехватило дыхание. Он взял его, чтобы рассмотреть поближе, и попытался снять цепочку через голову спящего Кира.
Меррит машинально потянулась к его руке.
— Стой.
— Я заберу цепочку на время, — резко бросил он. — И потом верну её ему в целости и сохранности.
— Дядя Себастьян…
— Даю слово.
— Нет.
Мягко говоря, герцог не привык получать отказ. Он замер, глядя на неё, выгнув бровь.
Меррит спокойно посмотрела на Кингстона в ответ, изо всех сил стараясь не показывать, как неловко ей говорить ему "нет". Но Кир считал ключик драгоценным, единственной связью с матерью, которую он не помнил, и Меррит не могла позволить, чтобы его у него забрали. Ни на день, ни на час, ни даже на минуту. Не тогда, когда он находился без сознания.