Дьявольски красив
Шрифт:
— Было очень любезно со стороны леди Белден одолжить нам карету, не правда ли? — услышана она собственный голос.
— Ну да, или же ей просто не терпелось, чтобы дом снова был в ее полном распоряжении, — насмешливо отозвался Блейк.
Он сел с ней рядом, и она со страхом осознала, какой он большой в сравнении с ней. Или с восторгом. В голове у нее была такая каша, что она не в состоянии была определить разницу.
Было всего лишь немного за полдень — достаточно времени, чтобы доехать куда угодно. Может ли она надеяться, что он просто высадит ее у дома в Челси и уедет? У нее не было другого выхода, кроме
— Мы едем к тебе на квартиру? — спросила она, не осмеливаясь выразить причину своей нервозности.
Муж удивленно взглянул на нее.
— С чего бы мне везти тебя в эту дыру? Если тебе так не терпится, чтобы я набросился на тебя, что не можешь вынести час езды, мы снимем комнату в гостинице.
Джослин судорожно сглотнула. Это тема, которой она должна остерегаться.
— Отличная мысль, — бодро отозвалась она, — если тебе вообще надо набрасываться. Но в этом нет никакой необходимости, знаешь ли. Обеты завершили соглашение. Мы могли бы поесть мороженого у Гантера и прогуляться, а потом ты отправишь меня в Челси, а сам вернешься к своим обычным делам.
Блейк насупился. Она почти ощущала его гнев, прожигавший ее сквозь кружево фаты. Что ж, попытка не пытка. Жизнь была бы гораздо проще, если бы они теперь пошли каждый своей дорогой.
— Хочешь сказать, что не желаешь иметь супружеские отношения? — прорычал Блейк.
— Я не уверена, что дом — справедливая цена, ведь ребенка мне придется растить одной, — заявила Джослин, — не имея над головой крыши, если ты умрешь.
Шампанское развязало ей язык.
— Раньше надо было думать об этом.
Блейк скрестил руки на груди и вытянул свои длинные ноги, занимая чуть ли не все пространство кареты. Красивая серая визитка и атласные бриджи, возможно, и создавали впечатление цивилизованности, но не скрывали его мужественности.
— Мой отец предложил дом в надежде, что я подарю ему наследника. Мы поклялись друг другу в верности; У меня нет желания быть монахом.
Явный вызов. Джослин наконец осмелилась взглянуть на него и почувствовала, как ее мягкое сердце дало крен. Он сейчас смотрел на нее так же свирепо, как тогда, когда она прострелила ему палец, и ей по–прежнему безумно нравилось смотреть на него. Не говоря уже о том, чтобы потрогать Хотелось поцеловать его квадратную челюсть, разгладить хмурую складку на лбу и вернуть тот довольный взгляд, который он время от времени демонстрирует, когда она говорит то, с чем он согласен.
Она знает, как угодить мужчинам, но в какой–то момент этих последних шести месяцев свободы она решила, что не собирается посвятить свою жизнь, принося жертвы одному из них.
— Мы условились, что я получаю дом в обмен на твою покупку патента. — Хотя она и не может исполнить свою часть договора так быстро, как надеялась. — И мне было бы гораздо спокойнее, если б мы жили каждый своей жизнью, покаты не уйдешь на войну, — призналась Джослин.
— Нет, — решительно заявил он.
Не успела Джослин выдвинуть следующий аргумент, как ее грозный и решительный муж сгреб ее в объятия,
Поначалу Джослин просто льнула к его плечам и подчинялась волшебству губ мужа и силе рук, поддерживающих ее, пока их языки были вовлечены в чувственную дуэль, и в тишине кареты раздавалось тихое бормотание. Чисто мужской запах Блейка пьянил посильнее эля, и она смело откликалась на мускулистую твердость, надежно окружающую ее.
Подбадриваемая его пылом, она сражалась с его накрахмаленным шейным платком, а он осыпал жадными поцелуями ее ухо и затылок, от которых внизу живота у нее разлился покалывающий жар.
К тому времени, когда она, наконец, смогла погладить пальцами основание его шеи, ее галантный джентльмен отыскал шнуровку у нее на спине. Она ахнула, когда шелк распался. Модистка настояла, что под изысканным шелком не должно быть никакой громоздкой рубашки. Под маленьким корсетом на Джослин была только очень тонкая шелковая шемизетка, вызывающе обнажая ее для дерзких мужниных ласк.
Обнаружив доступность своего предмета желаний, Блейк благодарно поцеловал ее, прежде чем спуститься к выпуклости груди. Она едва не лишилась чувств, ощутив жар его губ в столь интимном месте.
Она не заметила, что карета остановилась, пока дверца резко не распахнулась. У нее не было времени, чтобы поправить одежду или прикрыться. Блейк просто подхватил ее на руки и, прижав к груди, понес по дорожке к Каррингтон–Хаусу.
Вот что сделало с ней увлечение мужчиной — она сбилась с намеченного курса. И явно позабыла о своем достоинстве.
Она молилась, чтобы у Ричарда хватило ума держаться в стороне, и это несколько охладило ее пыл. Обнимая мужа за шею, с обвивающим его ноги подолом платья, Джослин прятала лицо у него на плече.
Вместо того чтобы вежливо поздороваться с недавно нанятыми слугами, Блейк понес ее мимо них к лестнице, лишь немного хромая. По–видимому, служанка и лакей должным образом приветствовали своего хозяина книксеном и поклоном, но она не могла посмотреть никому в лицо, когда ее тащили как мешок с мукой.
— Поставь меня, — прошептала она, когда они дошли до лестницы. — Ты надорвешься или сломаешь себе шею, неся меня наверх.
Блейк фыркнул, оставив без внимания ее уговоры.
— Я могу пригвоздить к мату Джентльмена Джима. А ты не тяжелее коробки с книгами.
Коробка с книгами, ну и ну! Ей бы следовало обидеться, но у нее все еще кружилась голова от его поцелуев и силы, потому Она улыбнулась его неромантическому сравнению.
— В следующий раз пусть это будет коробка с цветами, — предложила она, — Или пушинка. Больше приятных образов, пожалуйста.
Из его горла вырвался низкий вибрирующий рокот, когда Блейк плечом распахнул дверь в хозяйскую спальню.
— «Пускай нахмурится, скажу: о, роза, осыпанная перлами росы, — процитировал он, поднес ее к кровати и уложил на клетчатое покрывало, потом сел на край и сбросил туфли. — Тебя прекрасней в целом свете нету» [5] .
5
Шекспир. «Укрощение строптивой». Пер. Т. Гнедич.