Шрифт:
Посвящается мне самому – тому, из прошлой жизни.
Всё это чистой воды вымысел и любые совпадения случайны.
Данный текст ничего не пропагандирует и никого не оскорбляет. Наркотики, насилие, криминал – это плохие вещи. Если при прочтении вам показалось иначе, то проблема в вас, а не в тексте.
Специально для любителей доносов – всё нехорошее в тексте описывается сугубо в негативном контексте. Не портите свою карму, пытаясь мне навредить.
Содержит нецензурную брань. 18 +, конечно же.
Все мы в рамках одной жизни проживаем несколько
Прошло много лет, и уже кажется – всё, о чём я расскажу, мне всего лишь приснилось.
Это был очень яркий эпизод. Я вспоминаю о нём почти каждый день. С мурашками по спине, а иногда – чего стесняться – со слезами на глазах.
И я благодарен Вселенной, что та жизнь осталась в прошлом. Что я не погряз в том болоте и увидел другие миры. Что проскочил тот период без серьёзных потерь, не умер, не лишился здоровья, не сел в тюрьму.
Я очень много рефлексировал. Жалею ли я о том, как прожил эти пять лет? Ну, а какой смысл жалеть, время вспять уже не повернуть. Да и хорошего там было немало, а уж интересного – хоть отбавляй. И наверняка приобретенный за это время специфический жизненный опыт куда важнее знаний, недополученных мной в университете. И, вообще, кто знает, как сейчас сложилась бы моя жизнь, пойди я по иному пути. Звучит банально, но ведь мы не были бы сейчас теми, кто есть, не будь нашего прошлого.
Одно могу сказать точно – жалею, что испортил свою карму плохими поступками. Всё плохое окольными путями постепенно мне возвращалось в последующие годы.
И отвечу-ка я, пожалуй, сам себе словами великого русского поэта Дмитрия Файна. Что было – то было, прошлого всё равно не переделать. Переоденусь в чистое, дуну и поеду уткой по-пекински обедать.
Часть 1. Матня
1
Вступление в группировку
Иду вступать в группировку.
Ведёт меня мой друг и поручитель Вован, весёлый парень с вальяжной походкой и чётками в руках. Сегодня таких рисуют в карикатурах и высмеивают в несмешных комедиях, а тогда это был типичный представитель социума. Таких динозавров и теперь можно немало встретить в глубинной России.
– Не ссы, – объясняет он. – Держись уверенно. Отвечай спокойно. Будут бить, главное – встать в отмах. Стормозишь или заочкуешь – хана, просто запинают как черта. Будешь жить потом как лох. Да не очкуй ты, через полчаса будешь в нашей джаз-банде.
Я, конечно, волнуюсь. Но ещё сильнее меня гложет любопытство.
Наш путь лежит на школьный стадион. По дороге попадаются компании гопников, со всеми здороваемся. Некоторые спрашивают Вована, кто я такой, и дальше идём вместе.
Картина на стадионе захватывала дух. Человек двести, все бритые наголо, в однообразных спортивных костюмах. И особая атмосфера в воздухе, которую трудно описать словами.
Сегодня, когда массовые сборища моментально привлекают внимание органов, такое трудно представить. Тогда же ни у кого не возникало вопросов, что происходит – ни у безмятежно гуляющих неподалеку родителей
Среди толпы образовался пятачок, в котором несколько парней постарше нас проводили собрание.
Мероприятие называлось сборами. У этого термина есть и другое значение – регулярные взносы в общак.
Парни что-то объясняли про какие-то разборки и давали наставления. Потом дело дошло до меня.
Я вышел в круг. Вован представил меня, сказал, что ручается. Один из старших задал несколько простых вопросов – кто, откуда, нет ли за мной косяков.
Вдруг из толпы на меня вылетели трое. Я ожидал этого, но не думал, что будет так внезапно. Успел ударить одного в лицо, второго слегка пнул ногой в колено, когда падал. И всё – добивать меня не стали. Позже мне объяснили, что бить ногами своих нельзя, это расценивается как унижение. Как и пощёчина вместо удара кулаком.
Мне помогли встать и дали салфетку, вытереть кровь из разбитого носа. Сказали короткую стандартную речь, которую я впоследствии здесь слышал не раз, что-то в духе «нормально делай – нормально будет». И Вовану напомнили, что с него за меня тоже спрос.
Вскоре нам было велено рассосаться, и толпа разбрелась по району.
Я купил литр водки и полтора пива. Мы впятером быстро распили в подъезде, без закуски, и отправились гулять по дворам. Остаток вечера помню плохо. Припоминаю, как пристали к незнакомому парню. На свою беду он оказался неместным и был бит. Начали снимать с него кроссовки, но почему-то передумали и ушли, оставив беднягу лежать на асфальте. Наверно, немодные были кроссы.
2
Атмосфера
Мне было семнадцать лет, и я только начал учиться в институте, приехав из деревни.
Город буквально погряз в криминале. Казалось бы, 90-е, которые чуть позже получили приставку «лихие», прошли, общественный хаос и повсеместный бандитизм постепенно уходили в прошлое. По крайней мере, создавалась видимость, и людям хотелось в это верить. Но в городе всё равно насчитывалось несколько десятков преступных группировок. Хотя им больше подходило прилагательное «молодёжные», потому что не каждый участник являлся преступником и имел злые намерения. Некоторые просто сбивались в стаи, чтобы не пропасть поодиночке. Для большинства это была вполне обычная форма существования в социуме.
Процентов семьдесят моих сверстников состояли в группировках. Ещё процентов двадцать так или иначе контактировали. И это было в порядке вещей. А вот если человек не имел никакого отношения к основной массе – это уже вызывало подозрение.
Все знакомые пацаны, с которыми я дружил в детстве, приезжая летом к бабушке, теперь «рыскали». Мне сразу же предложили подтянуться к ним, разъяснив, какие это сулит преимущества и каково будет в противном случае.
Я сразу согласился, даже не взяв тайм-аут на раздумья.