Джек Потрошитель
Шрифт:
Художник, критик и друг Сикерта Д.С.Макколл однажды в письме написал, что Уолтер Сикерт «когда-нибудь переоценит собственные силы». Сикерт не совершил такой ошибки по крайней мере во время жизни. В ту эпоху закон не располагал средствами, которые позволили бы проанализировать вещественные и психологические доказательства, оставленные им на месте каждого убийства. Современные криминалисты сумели бы собрать такие улики, которые викторианским следователям показались бы фантастическими вымыслами Жюля Верна. Место убийства Кэтрин Эддоуз представляло бы самый сложный случай, поскольку это было публичное место,
Самой важной уликой любого убийства является само тело. Все доказательства, связанные с ним, должны быть тщательно сохранены всеми доступными средствами. Если бы тело Кэтрин Эддоуз было обнаружено на Майте-сквер сегодня, полиция немедленно окружила бы место преступления, вызвала подкрепление и медэксперта. Немедленно было бы установлено освещение, и тут же подъехала бы «Скорая помощь» с мигалками. Все прилегающие к месту преступления улицы, дороги и переулки были бы блокированы и охранялись полицейскими.
Детектив или ассистент медэксперта снял бы место преступления на видеокамеру, причем обратил бы особое внимание на тех, кто сбежался поглазеть на происшествие. Очень возможно, а я в этом просто уверена, что Сикерт находился поблизости от места каждого убийства, смешавшись с любопытными. Он наверняка не мог удержаться от соблазна увидеть, какую реакцию вызвало его преступление. На картине «Ночная ярмарка, Дьепп» мы видим сцену, очень напоминающую ту, что можно было увидеть на месте ист-эндских убийств.
Картина «Ночная ярмарка, Дьепп» датируется 1901 годом. На ней мы сзади видим толпу людей, собравшихся на что-то поглазеть. Создается впечатление, что мы смотрим глазами наблюдателя, расположившегося несколько вдали от любопытной толпы. Глазеют ли зрители на карусель, тент которой виднеется справа, или случилось нечто ужасное — нам остается только догадываться. Людей могла привлечь не карусель, а нечто произошедшее в стороне жилых домов.
«Ночную ярмарку» Сикерт писал с эскиза. Он до самой старости рисовал только то, чему был свидетелем. Когда он перешагнул за шестьдесят, то начал рисовать с фотографий. Чем слабее была его сексуальная энергия, тем меньше хотелось ему выходить и творить на натуре. «Невозможно в пятьдесят лет работать так же, как в сорок», — признавался Сикерт.
Ярмарка или карнавал — вот чем стали преступления Потрошителя в газетных заголовках. Люди собирались на места убийств с картами, а жители соседних домов продавали билеты, чтобы любопытные могли поглазеть на дворы, где совершились ужасные преступления. Международный клуб образования рабочих на Бернер-стрит стал собирать деньги за право доступа во двор, где была убита Элизабет Страйд, чтобы потом на них печатать социалистические трактаты. За пенни можно было приобрести книжку о уайтчепелских убийствах, где содержались «все детали, связанные с этими дьявольскими преступлениями и достоверное изображение ночного ужаса, творящегося на улицах Великого Города».
Ни на одном месте преступления Потрошителя не было обнаружено отпечатков ног или следов, ведущих от тела. Мне трудно представить, что убийца мог не наступить в кровь,
Жертвы Потрошителя были кошмаром медэксперта, поскольку на их телах сохранилось огромное множество самых разнообразных следов, в том числе и спермы, от предыдущих клиентов и полного отсутствия какой-либо гигиены. Но даже на этих телах могли остаться органические или неорганические вещества, которые стоило бы проанализировать. Полиция могла обнаружить самые необычные доказательства. Грим убийцы легко мог попасть на тело жертвы. Если Сикерт использовал темный грим, чтобы сделать свою кожу более смуглой, если он красил волосы, если он приклеивал фальшивые усы и бороды, все эти вещества можно было обнаружить в поляризованном свете под микроскопом, при химическом анализе или методом спектрофотофлюорометрии.
Краска, содержащаяся в губной помаде, позволяет мгновенно определить марку и производителя косметики. Грим и краски из студии Сикерта не ускользнули бы от сканирующих электронных микроскопов, рентгеновских дифрактометров или приборов хроматографии. Темпера, написанная Сикертом в 1920 году, светилась голубым светом, когда мы исследовали ее под источником переменного света в виргинском институте криминалистики и судебной медицины. Если бы Сикерт оставил микроскопические частицы подобной краски на теле жертвы, современные криминалисты немедленно обнаружили бы это, а химический анализ вывел бы на след убийцы.
Обнаружение красок, используемых художниками, на теле жертвы могло стать значительным шагом вперед в ходе расследования. Если бы викторианские следователи имели возможность отличить краски от крови, полиция не стала бы предполагать, что Джек Потрошитель был мясником, лунатиком, русским евреем или безумным студентом-медиком. Присутствие частиц косметики или клея также могло вызвать определенные вопросы. Подброшенные ножи дали бы полиции больше ответов, чем вопросов.
Предварительный химический анализ мог бы дать ответ на вопрос, является ли засохшая красноватая субстанция на лезвии ножа кровью, ржавчиной или краской. Анализ на антитела позволил бы определить, является ли кровь человеческой, а анализ ДНК дал бы ответ на вопрос, принадлежит ли эта кровь жертве. Очень возможно, что на рукоятке сохранились бы отпечатки пальцев. Возможно, удалось бы даже определить ДНК убийцы, если бы Джек Потрошитель случайно порезался или платок, которым он обматывал рукоятку ножа, пропотел.
Можно было сравнить обнаруженные волосы и провести анализ митохондриальной ДНК. Каждое орудие оставляет на костях или хрящах уникальные следы, которые можно было сравнить с обнаруженными ножами. Сегодня все это нам доступно, но в викторианскую эпоху об этом, по-видимому, не имели представления. Впрочем, нельзя с уверенностью утверждать, что Сикерт этого не знал. Все его знакомые отмечают уникальный научный ум художника. Его картины и гравюры доказывают высокий уровень технической подготовленности.