Джек Ричер, или 61 час
Шрифт:
Второе сообщение было рутинной рассылкой дорожного патруля. Координация всех служб штата. Будьте внимательны. В данном случае речь шла сразу о нескольких вещах, в том числе об угнанных из разных мест по всему штату трех автомобилях и четырех грузовиках, снегоочистителе к востоку от Митчелла, грузовике для борьбы с обледенением, на котором уехали двое сбежавших служащих коммерческого аэродрома, расположенного к востоку от Рэпид-сити, украденном в Пирре дробовике, четверых подозреваемых в неудачном ограблении в Су-Фолс, скрывшихся в «Шевроле» 1979 года. Наконец, вклад самого Петерсона: подозреваемый
— Ничего, — сказал Ричер.
Холланд сел.
— Ну, а теперь говори, — сказал он. — Пора возвращаться.
— Три вопроса, — сказал Ричер. — Почему адвокат спокойно остановился на дороге? А также почему Петерсон остановился на заправке? И почему его убили именно сегодня?
— Ответы?
— Потому что адвокат считал, что ему не грозит опасность. Потому что Петерсон считал, что ему не грозит опасность. И потому что вы объявили по полицейской рации о том, что найдена огромная порция метамфетамина.
Холланд кивнул.
— Стрелок один из нас, — сказал шеф полиции. — Он полицейский.
Пять минут до полуночи.
Осталось четыре часа.
Глава 36
Холланд и Ричер обсудили проблему между собой, поискали слабости в своей гипотезе, но так ничего не нашли, после чего теория стала для них очевидностью. Коррумпированный полицейский в городе делал бесполезными поиски приехавшего туда чужака. Такой полицейский мог спокойно остановить осторожного адвоката посреди пустынной дороги. Да и смерть Петерсона вскоре после объявления о перехвате большой партии метамфетамина объяснялась наличием такого полицейского в Болтоне. Должно быть, этот тип сообразил, что необходимо начать действовать немедленно. Утром будет сделан звонок в УБН в Вашингтон — так обещал Холланд на полицейской волне. Элементарно. Коррумпированный полицейский остановился на парковке и подозвал проезжавшего мимо Петерсона, который, ничего не подозревая, встал рядом с ним.
Кроме того, коррумпированный полицейский должен был уехать вместе с остальными, когда прозвучала сирена. Вот почему Джанет Солтер осталась жива во время бунта в тюрьме, продолжавшегося пять часов.
— Это моя вина, — сказал Холланд. — Мое заявление по рации убило Эндрю.
— Я мог поступить так же, — сказал Ричер. — Более того, иногда я так делал.
— Я пытался ему помочь.
— Непредвиденные последствия, вам не следует себя винить.
— Но как может быть иначе?
— Зачем он вообще туда поехал? Его смена закончилась. И он не мог случайно проезжать мимо — его дом находится в другой стороне.
— Он всегда был на посту — во всяком случае, мысленно. И вполне мог направляться домой. Не так уж сильно он отклонился в сторону. Может быть, на пару минут. Типично для Эндрю, который всегда старался все делать хорошо. Еще немного времени для общего дела. Еще одна последняя проверка.
Ричер промолчал.
— Я полагаю, что за всем стоит мексиканец, — сказал Холланд. — Тот, о котором мы постоянно слышим.
— Платон, — сказал Ричер.
— Как ты думаешь, он давно подкупил нашего парня?
— Около года назад, — ответил Ричер. — Создается впечатление, что все это продолжается год.
— Деньги?
— Как и в большинстве случаев.
— И кто он?
— Я не знаю.
— Наверное, кто-то из новых. Я его почти не знаю. Впрочем, теперь мы никому не можем верить. Департамент погрузился в хаос. И опять моя вина. Я не справился.
Ричер молчал.
— С чего следует начать? — спросил Холланд.
— Расскажите мне про Каплера.
— У него были проблемы в Майами. Однако никаких улик найти не удалось. До нас дошли только слухи. Майами — там полно денег и наркотиков.
— Замечательно.
— Но это всего лишь слухи.
— Вам следует присмотреть за ним. И за Лоуэллом. Что с ним случилось год назад? И еще нужно обратить внимание на Монтгомери. Иногда люди, которые обнаруживают жертву, сами оказываются убийцами.
— Стоит ли мне привезти их в участок?
— Еще лучше собрать в участке полицейских. Посадить перед собой весь ваш проклятый департамент, и тогда можно будет не сомневаться, что предатель перед нами.
— Но как я могу такое сделать?
— Конечно, можете.
— Но стоит ли?
Ричер не ответил. Один из главных вопросов, которые встают перед полицейским: а что, если я не прав?
— Команда, охраняющая миссис Солтер, в порядке. Они никуда не выходили сегодня вечером. Ведь так? Они не прятались на удаленных парковках. У них есть алиби. Они видели друг друга, да и ты не спускал с них глаз.
— Верно.
— Значит, их можно не трогать.
— Их вы должны предупредить в первую очередь, — сказал Ричер. — Если этот тип почувствует, что сеть затягивается, он может предпринять последнюю попытку убить Джанет Солтер.
— Они его остановят.
— Нет, если вы их не предупредите. В дом входит их коллега полицейский. Что они станут делать? Начнут стрелять, а потом задавать вопросы?
— Они прикончат его потом.
— Но будет слишком поздно.
— Тогда это будет самоубийственная миссия.
— Возможно, он к этому готов. Он должен знать, что рано или поздно его поймают, наверняка понимает, что он уже мертвец — как бы ни развивались события дальше. Он между молотом и наковальней. Два убийства или три — ему все равно конец.
— Он может не прийти в участок, нарушив мой приказ.
— И сразу себя выдаст. Нарисует мишень у себя на спине. И решит все ваши проблемы.
— Так следует ли мне объявить общий сбор?
— Я бы так поступил, — сказал Ричер. — Это долг любого полицейского департамента — убрать преступников с улиц.
Холланд сделал нужные звонки. Сначала он отдельно побеседовал с четырьмя женщинами и тремя мужчинами, которые охраняли миссис Солтер. Разговоры получились тяжелыми. Один из наших коллег — убийца. Верьте только себе. Затем он сделал общий вызов по рации, объявив, что все офицеры должны собраться в участке через полчаса. «Небольшая тактическая ошибка», — подумал Ричер. Ему не следовало требовать, чтобы его подчиненные собрались немедленно. Едва ли это могло ускорить события, а преступник получил тридцать минут форы, что позволит ему закончить работу на фоне всеобщего смятения. Им предстояло пережить трудные полчаса.