Джек Ричер, или Сплошные проблемы и неприятности
Шрифт:
Ричер открыл конверт и вытряхнул из него маленький серебристый предмет. Металлический, плоский, длиной в два дюйма и шириной в три четверти дюйма, тонкий, с пластиковой крышечкой. На нем было напечатано: «128 МБ».
– Что это такое? – спросил Ричер.
– Флешка, – ответила Нигли. – Новая версия дискеты. Никаких подвижных частей и в сто раз больше объем информации, который можно на ней хранить.
– Что мы будем с ней делать?
– Мы вставим ее в один из моих компьютеров и посмотрим, что на ней.
– И
– Если только там не стоит пароль. А он, скорее всего, стоит.
– Но разве нет какого-нибудь программного обеспечения, которое помогло бы нам решить эту задачу?
– Раньше было. Сейчас нет. Программы постоянно усовершенствуются, становятся лучше – или хуже, все зависит от того, как посмотреть.
– И что же мы станем делать?
– Пока едем, составим мысленный список. Возможные варианты для пароля. Старый, испытанный способ. Думаю, у нас будет три попытки, а потом файл сам себя уничтожит.
Она завела двигатель и отъехала от тротуара. Аккуратно развернулась и покатила на север, в сторону Ла-Сьенега.
Мужчина в темно-синем костюме провожал их взглядом, пригнувшись к рулю темно-синего «крайслера», припаркованного в сорока ярдах от почты, на стоянке, принадлежащей аптеке. Он открыл мобильный телефон и набрал номер своего босса.
– На этот раз они не стали заходить в офис Франца, – доложил он. – Они поговорили с хозяином дома. Потом довольно много времени провели на почте. Думаю, Франц посылал сам себе письма. Вот почему мы не смогли ничего найти. Скорее всего, это у них.
Глава 15
Нигли вставила флешку в отверстие на боку ноутбука, и Ричер стал смотреть на экран. Секунду ничего не происходило, затем появилась иконка – стилизованное изображение предмета, вставленного в компьютер. На нем было написано: «Без названия». Нигли провела пальцем по тачпаду и дважды легонько стукнула по нему. Иконка превратилась в требование пароля, занявшее весь экран.
– Проклятье, – пробормотала Нигли.
– Этого следовало ожидать, – сказал Ричер.
– Есть какие-нибудь идеи?
Во время службы в армии Ричер множество раз взламывал компьютерные пароли, применяя обычную методику: представить себе человека, поставившего пароль, и попытаться думать как он. Стать им. Параноики использовали сложные сочетания строчных и заглавных букв и цифр, ничего не значившие ни для кого, кроме них самих. Такие пароли взломать практически невозможно. Но Франц никогда не был параноиком. Он был спокойным человеком и относился к требованиям безопасности серьезно, но с определенной долей иронии. Кроме того, он предпочитал слова цифрам. Имел множество разных интересов и увлечений. Был верным и любящим. Обладал вкусами среднестатистического гражданина. И великолепной памятью.
– Анджела, Чарли, Майлз Дэвис, «Доджерс», Куфакс, Панама,
Нигли записала все на чистой странице блокнота.
– Почему ты выбрал эти слова?
– Анджела и Чарли – это очевидно. Его семья.
– Слишком очевидно.
– Может, да, а может, и нет. Майлз Дэвис – его любимый певец, «Доджерс» – любимая команда, а Сэнди Куфакс – любимый игрок.
– Понятно. А что такое Панама?
– Его отправили туда в конце тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. Думаю, там он пережил самое лучшее время – с профессиональной точки зрения. Такое не забывается.
– Пфайфер – это Мишель Пфайфер?
– Его любимая актриса.
– Анджела немного на нее похожа, тебе не показалось?
– Вот-вот.
– «Ронин»?
– Его самый любимый фильм, – сказал Ричер.
– Так было десять лет назад, когда ты его знал, – заметила Нигли. – С тех пор появилось много хороших фильмов.
– Пароли обычно рождаются в глубинах человеческого существа.
– Слишком короткое слово. Сейчас большинство программ требует пароль, состоящий не менее чем из шести символов.
– Хорошо, вычеркни «Ронин».
– Бруклин?
– Он там родился.
– Я не знала.
– Мало кто знал. Их семья перебралась на запад, когда он был маленьким. Неплохое слово с точки зрения пароля.
– Хейди?
– Первая настоящая подружка. Насколько я понимаю, та еще штучка была. Он сходил по ней с ума.
– Я ничего про это не знала. Совсем. Меня, ясное дело, исключали из мужских разговоров.
– Ясное дело, – подтвердил Ричер. – Карлу Диксон тоже. Мы не хотели, чтобы вы знали, что у нас есть чувства.
– Вычеркиваю из списка Хейди. Всего пять букв, к тому же он слишком любил Анджелу и наверняка посчитал бы неправильным использовать имя прежней подружки в качестве пароля, какой бы классной штучкой она ни была. Вычеркиваю Мишель Пфайфер по той же причине. А кто такая Дженнифер? Вторая подружка? Она тоже была той еще штучкой?
– Дженнифер была его собакой, – ответил Ричер. – Когда он был ребенком. Маленькая черная дворняжка. Прожила восемнадцать лет. У него чуть не разорвалось сердце, когда она умерла.
– Это годится. Он мог использовать ее имя в качестве пароля. Но у нас только три попытки.
– У нас двенадцать попыток, – возразил Ричер. – Четыре конверта – четыре флешки. Мы можем позволить себе спалить три из них, посланные первыми. Информация на них все равно устарела.
Нигли разложила четыре флешки на столе в строгом хронологическом порядке.
– А вдруг он менял пароль каждый день?
– Франц? – удивился Ричер. – Ты шутишь? Такие, как он, выбирают слово, которое для них что-то значит, и уже никогда его не меняют.