Джек Вэнс. Месть (сборник)

Вэнс Джек Холбрук

Герсен выложил деньги на стол.

— Нас интересуют подробности ограбления склада компании «Котзиш». Не забывайте о том, что если награбленное будет обнаружено вы, возможно, будете оправданы и получите компенсацию.

Тинтл хрипло рассмеялся в ответ.

— Вы что, совсем за дурака меня принимаете? В нашей жизни события никогда не смогут принять такой благоприятный оборот. Я расскажу вам все, что знаю, и возьму ваши деньги — и делу конец.

Герсен пожал плечами.

— Вы были охранником склада компании «Котзиш». Что, собственно, представляет из себя эта компания?

— Корпорацию эту сколотил Оттиль

Пеншоу. Рудокопы приносили стодвадцатники и отдавали их Пеншоу, а тот расплачивался с ними акциями общества взаимного доверия «Котзиш». Акции эти якобы можно было в любое время обратить в севы. Дело завертелось, и склад неподалеку от Сержеуза вскоре был уже битком набит тюками с отменными стодвадцатниками. Такое не могло не соблазнить Ленса Ларка. Кое-кто поговаривал даже о том, что сам Оттиль Пеншоу дал ему знать, что на складе больше уже не осталось места, куда можно было бы складывать продолжающую прибывать руду. Вот тогда-то ночью и совершил посадку на территории склада огромный черный корабль Ленса Ларка. Его громилы вломились в помещение, и мне еще здорово повезло в том, что я успел вовремя унести оттуда ноги, иначе они точно меня убили бы. Это соображение почему-то не было принято во внимание, когда всех охватило повальное бешенство. Меня обвинили в том, что я, специально поставленный для того, чтобы охранять склад, не сумел защитить хранящееся в нем добро, и все хотели докопаться, почему не были снабжены надежными запорами огромные ворота склада. Я объяснил, что в этом виноват Оттиль Пеншоу, но он бесследно исчез. Поэтому меня, а не его, поволокли к выгребной яме и там «сломали».

— Печальная история, — заметил Герсен. — И все же, откуда вам известно, что ограбление осуществил Ленс Ларк?

Тинтл раздраженно вскинул голову, подвески на его ушах задергались и забренчали.

— Вполне достаточно и того, о чем я уже рассказал. Это не то имя, которое можно несколько раз безнаказанно повторять.

— Тем не менее, виновного во всем этом нужно отдать в руки правосудия, и именно вы могли бы оказать неоценимую помощь в его осуществлении.

— А если Ленсу Ларку станет известно о том, что я не умею держать язык за зубами, что тогда? Мне останется только сплясать десять фанданго под музыку его «панака».

— Ваше имя нигде не будет упомянуто. — Герсен извлек еще пять севов. — Расскажите нам все, что знаете.

— Осталось совсем немного. Сам я родом из клана Данн. Ленс Ларк — бугольдец. Когда-то я весьма близко был с ним знаком. В «Сени Найднау» мы вместе принимали участие в хадавле — это дарсайская игра, в которой сочетаются элементы сговора одних участников против других, двурушничества, коварства, надувательства и открытой для всех всеобщей рукопашной схватки без соблюдения каких-либо правил ведения борьбы — и тогда перед решающей схваткой все тайно сговорились действовать против него сообща. Но он сумел перехитрить всех нас, и в конечном счете у меня, а не у него, оказались переломанными ребра.

— Каков он из себя?

Тинтл сокрушенно покачал головой, по-видимому, не находя подходящих слов.

— Ну, мужчина он крупный, заметный. С длинным носом и бегающими глазами. Во время налета на склад на нем был таббат — это, знаете, дарсайский капюшон, обычно из белой или синей материи, но я узнал его по голосу и по фасту.

Герсен в недоумении поглядел на Тинтла.

—

Фаст — это особый запах, выделяемый мужскими порами, и у каждого мужчины отличный от других.

— Если бы он вдруг появился в «Сени Тинтла», вы бы узнали его?

— Меня не терпят в «Сени», — горестно проворчал Тинтл. — Он может побывать там десятки раз, но я ничего не буду знать об этом.

— Когда вы вместе с ним участвовали в хадавле, какое у него тогда было имя?

— Это было очень-очень давно. Тогда он был просто Хуссе Бугольд, хотя уже и был рейчполом.

— Рейчпол — это лицо, изгнанное из своей родной «Сени», отщепенец, бездомный бродяга, как правило, занимающийся каким-нибудь преступным ремеслом? — решил уточнить Рэкроуз.

— Совершенно верно.

— У вас есть фотографии Ленса Ларка? Тинтл возмущенно фыркнул.

— С чего бы это мне хранить такие напоминания? Он — большая шишка, я — полное ничтожество. От него исходит фаст мариандра, хорошей корунны и жареного ахагари. От меня разит дерьмом и мочой.

Герсен пододвинул деньги через весь стол к Тинтлу.

— Если доведется увидеть Ленса Ларка, будьте крайне осторожны. Не подавайте вида, что узнали его. Свяжитесь немедленно с Макселом Рэкроузом — вот визитная карточка моего друга, он — известный журналист.

Судорога исказила черты лица Тинтла, затем он все же овладел собой и встревожено прошептал скороговоркой:

— Похоже на то, что вы поджидаете Ленса Ларка.

— Пока что только надеемся на это, — сказал Герсен. — Он ведь совершенно неуловим.

Тинтл погрузился в мрачное раздумье — похоже было на то, что он уже начал раскаиваться в том, что разоткровенничался с незнакомцами.

— Теперь я, может быть, и не узнаю его. Говорят, он изменил внешность. Откуда мне знать, какого цвета тонировку придали его коже метленцы? Ему как-то захотелось обосноваться на Метлене в шикарном доме, но сосед воспротивился этому. Он сказал, что не желает видеть безобразное дарсайское лицо, непрерывно торчащее над оградой сада. Ленс Ларк настолько тогда взбеленился, что тотчас же переменил лицо. Кто знает, как он выглядит сейчас?

— Призовите на помощь интуицию. А какова судьба Оттиля Пеншоу?

— Он переметнулся в Твониш на Метлене. Насколько мне известно, он все еще там.

— А «Котзиш»? Корпорация продолжает функционировать до сих пор?

Тинтл со злости сплюнул на пол.

— Я уплатил четыреста унций отменного черного песка — целое состояние — и получил сорок акций. Затем принял участие в нескольких хадавлах, и теперь их у меня девяноста две. — Из засаленного бумажника он извлек пухлую пачку сложенных вдвое бумаг. — Вот они, сертификаты компании. Цена им сейчас — всего ничего.

Герсен внимательно изучил сертификаты.

— Это акции на предъявителя. Я куплю их у вас. С этими словами он выложил на стол десять севов.

— И это все? — возмущенно вскричал Тинтл. — За почти сотню первоклассных акций? Неужели я показался вам таким дурноголовым? Каждая акция представляет из себя не только десять унций песка, но и другие ценности: привилегии, долговые обязательства других компаний, долю в общем имуществе корпорации, право участия в управлении ею... — Герсен потянулся рукой к деньгам, и Тинтл скосил глаза в их сторону, не в силах оторвать от них взгляд. — Не надо торопиться! Я принимаю ваше предложение.