Джереми Полдарк
Шрифт:
Заговорил Хеншоу:— Думаю, нам следует продолжать еще месяц или два. Мы продвинулись уже так далеко, что было бы жаль сейчас остановиться.
— А мне кажется, мы уже миновали ту выработку, — сказал Ренфрю. — Пропустили ее. Мы можем продолжать еще многие годы, но так и не пробьемся туда.
— Нет, если судить по старым картам, — гаркнул мистер Тренеглос, пытаясь перекричать шумы в своей голове. — Помните ту старую карту, где выработка Треворджи поворачивает и ответвляется в сторону Марасанвоса, а мы еще не добрались до той ветки. Но я всё равно разочарован. Никогда не думал, что это будет так
— Но тем самым мы можем найти вторую жилу, — сказал Росс. — Так что нельзя говорить, что это совсем уж неприбыльно.
— Да, — согласился мистер Пирс, присоединившийся к спору. — Но самые большие залежи нашли в противоположной стороне. Мы преуспеем гораздо больше, если будем пробиваться дальше на северо-восток, это и проще сделать, и качество там лучше.Он почесался.
Мистер Тренеглос расстегнул верхнюю пуговицу брюк.— Что ж, так много кто говорит. Не сомневаюсь, мы можем себе это позволить, ведь так? У нас приличная прибыль и прекрасные перспективы. Но будь я проклят, всё обдумав, я начинаю склоняться к противоположной точке зрения. Мы ведь не для осушения это делаем, мы вырыли тоннель через долину, а теперь еще строим тоннель под холмом. О чем вы говорите, Пирс? Что?
Пирс потряс головой в парике, отрицая, что что-то говорил.
— Я дважды уговорил всех продолжать работы, — сказал Росс, — но не хочу делать это снова, если остальные против. Я по-прежнему считаю, что нам следует продолжить, именно я с самого начала это и предложил, но когда жалованье работников месяц от месяца накапливается, то это в конце концов выливается в круглую сумму. Так что я больше не буду ничего говорить и поставлю вопрос на голосование.
Они проголосовали. Девяносто голосов (Росса и Хеншоу) были за продолжение работ, сто пятьдесят — против.
— Но нужно кое-что прояснить, — сказал Росс. — Я нанял на работу людей, и их нужно не уволить, а найти им другое занятие.
Мистер Ренфрю закатил глаза.— Я бы предпочел расширение основного ствола. Там по-прежнему мало воздуха, так что мы наверняка можем задействовать людей там.
Несколько минут акционеры обсуждали этот вопрос, дело решилось, и собрание уже подходило к концу, но тут мистер Пирс откашлялся и заявил с извиняющейся улыбкой:
— Есть еще одно дело, о котором мне следовало сообщить раньше. Я дожидался подходящего случая, вот как. Так сказать, один из наших акционеров, от имени которого я выступаю, ну вы понимаете, мистер Бенджамин Окетт, продал свою долю в шахте мистеру Генри Коуку. Не знаю, захочет ли мистер Коук посещать собрания, но я думаю... думаю, что он предпочтет, чтобы его интересы тоже представлял я, как и в случае с мистером Океттом. В любом случае, продажа только что состоялась, и в апреле я смогу сообщить вам об этом подробнее.
Он продолжал говорить, время от времени почесывая живот и тщательно избегая взгляда Росса.
— Кто? Кто? — прокричал мистер Тренеглос. — Никогда о нем не слышал. Наверняка виг. Где он живет? Чем занимается? О... он джентльмен. Что ж, это хороший признак. Надеюсь, столь же сговорчив, как и Окетт. Приведите его как-нибудь, если он захочет. Нам нечего скрывать. Это ведь общее мнение, верно?
Остальные согласились.
— Интересно, вы знаете, за какую сумму
— Нет, любезный сэр, не имею ни малейшего представления, — отозвался адвокат.
— В прошлом месяце мне предложили за мою долю четыреста пятьдесят фунтов, — сказал Ренфрю. — Это пятнадцать фунтов на каждые вложенные пять. Весьма искушающе. И показывает, как в наши дни люди гоняются за стоящими вложениями.
— И как зовут того человека, который делал вам предложение? — поинтересовался Росс.
— Зовут его Гарт. Никогда о нем не слышал. Говорил, как чиновник, а не как джентльмен.
— Как я понял, вы не намерены продавать?
— Нет, — ответил мистер Ренфрю, с удивлением глядя на выражение лица Росса. — Я решил, что лучше оставаться в деле, не говоря уже про оборудование, которое я поставляю.
Собрание вскоре закончилось, и капитан Хеншоу с Россом, как у них уже вошло в привычку, поехали домой вместе в надвигающемся тумане.
— Что ж, — сказал Хеншоу, стараясь быть дружелюбным, — почти три года назад вы выплатили четыреста пятьдесят фунтов за долю доктора Чоука. В то время я посчитал, что это гораздо больше реальной стоимости. Но ваши ожидания оправдались. Теперь я думаю, что старику Окетту предложили больше пяти сотен, чтобы он решил продать свою долю.
— Я тоже так считаю.
Хеншоу никогда не любил, когда Росс оказывался к нему той стороной лица, которую пересекал шрам. Шрам был наполовину скрыт длинными волосами, но всё равно его хвостик спускался по щеке, как знак безрассудства и нетактичности, качеств, которые Хеншоу отвергал, будучи человеком миролюбивым и добродушным.
— Не думаю, — сказал он, — что это как-то повлияет на работу шахты, вообще-то нет, и потому мистеру Как-там-его-зовут придется согласиться с мнением большинства. В любом случае, когда прибыли так хороши, жаловаться не на что.
— Да, — согласился Росс.
— Обидно, что работы в сторону Треворджи ни к чему не привели, но, вероятно, мы сможем снова их начать через несколько месяцев.
Они некоторое время шли молча.— Интересно, миссис Тренвит по-прежнему стоит на своем? — спросил Росс.
— Миссис Тренвит? Вы о том, не собирается ли она продавать свою долю? Можете не сомневаться. У нее просто нюх на прибыль, так что она не расстанется со своей долей так запросто.
— Есть два вида прибыли.
— Да, ну что ж, если она продаст, то это ведь всё равно несерьезно? Доли в других шахтах меняют хозяев каждый день, если в наше время находятся желающие их купить. Соглашусь с тем, что лучше бы всё оставалось как есть, но не думаю, что пара новых акционеров может перевернуть всё вверх дном.
— Верно, — ответил Росс.
Они приблизились к развилке.— Выпьете со мной, перед тем как отправиться домой?
— Нет, благодарю, сэр. Мне уже достаточно. Я лучше поспешу домой, пока еще светло.
Росс свернул к яблоневому саду, в сторону дома. Когда в поле зрения показалась парадная дверь, он увидел рядом незнакомую лошадь.
В прихожей его встретила Джейн Гимлетт.— Сэр, если позволите, там вас пришел повидать один джентльмен. Он здесь уже с полчаса. По имени Тренкром. Вы велели мне всегда предупреждать, чтобы вы знали, входить вам или нет.