Джесси
Шрифт:
– Товарищи солдаты! – чеканя слова, произнес он. – Я поздравляю вас с принятием воинской присяги! С сегодняшнего дня вы становитесь полноправными защитниками нашей Социалистической родины! Сегодня ряды нашей армии пополнились новыми бойцами, и ваш долг выполнять всё, в чем вы только что поклялись! Я от себя лично и от лица ваших командиров желаю вам успехов в овладении боевыми науками и стойкости в тяготах и лишениях воинской службы…
После поздравительной речи командира часть парадным строем прошла мимо трибуны. Уже на следующий день принявших присягу распределили по ротам. Воку, Вальку, Димку Калюжного и ещё двоих из закончивших курс молодого бойца отправили обучаться взрывному делу. Не без опаски отправились они в небольшой городок, где находилась учебная часть, наслышанные об опасной службе взрывников, которые шли впереди всех, сами прокладывая себе путь в дикой тайге, – по трассе, ещё лишь только на карте отмеченной, взрывая скалы и сопки. Их называли смертниками, ибо зачастую они жили в таких условиях, в каких было трудно выжить. По трассе о них ходили легенды. Но в этом была и своя романтика. И освоившись, ребята с охотой учились всему, что касалось их будущей службы. Быстро пролетели четыре месяца и они, уже в звании младших сержантов, вернулись в часть и были зачислены в подразделение взрывников, чтобы всё оставшееся время своей службы провести на трассе, лишь изредка наведываясь в часть… И вот – дембельский приказ министра обороны. И вновь, почти через всю страну – домой. Но уже не зеленым салажонком, а дембелем – знающим цену службе солдатом.
Вока, Валька и Димка Калюжный возвращались домой в одном вагоне. С Валькой распрощались в Сибири. Прощаясь, Валька приглашал в гости, обещал свозить в тайгу на охоту и показать настоящую рыбалку на тайменя. Димка с Вокой проехали почти весь путь вместе; вышел Димка на своей станции, на три часа раньше, чем Вока.
– Ну, что, Вока… Жду тебя в гости! – прощаясь, обнял Димка друга, вместе с которым прошел весь солдатский путь.
– Приеду, обещаю! – заверил его Вока и добавил: – Ну, и ты приезжай, не теряйся.
– Да куда я денусь, – улыбнулся Димка. – Ещё и в Сибирь, к Вальке, вместе съездим!
– Съездим, – сказал Вока. – Не знаю, как в этот год, но в следующем – обязательно!
Он вышел вместе с Димкой на перрон, там они, прощаясь, крепко пожали друг другу руки. Димка с чемоданом в руках пошел к вокзалу и, ещё несколько раз обернувшись, помахал ему рукой. И как-то пусто стало на душе у Воки. Димка – это то последнее, что связывало его со службой, пусть не лёгкой, но которая нравилась ему; где ему было всё понятно и в какой-то степени даже комфортно, а впереди были, казалось, пустота и неопределённость. С этим чувством он зашел в вагон и сел у окна. Поезд тронулся с места, за окном медленно поплыли вокзал и привокзальные постройки. И уже через три часа он подъезжал к своему городу. Поезд, сбавляя скорость и постукивая колёсами на стыках рельс, медленно приближался к вокзалу. Наконец легкий толчок, и всё – состав остановился. Вока достал из багажной ниши купе чемодан, вышел на платформу; прошел на привокзальную площадь, чуть постоял и, не дожидаясь автобуса, переложив чемодан с одной руки в другую, пошел вдоль улицы. И заметив свободное такси – проголосовал. Машина, притормозив, прижалась к обочине впереди него.
– Я в парк! если по пути – подброшу, – приоткрыв дверцу, крикнул водитель.
– По пути.
И Вока сел на заднее сидение.
– На дембель? – поинтересовался таксист, молодой парень.
– Да, домой.
– Хорошее время, природа одевается, девчата раздеваются… Я-то осенью демобилизовался, тогда все наоборот было.
Вока улыбнулся.
– Домой всегда хорошо.
– Это точно! А где служил?
Вока сказал. Водитель присвистнул.
– Да ты, прямо, герой – на стройке века побывал! А я в Таманской, в танковых служил. Тоже ничего…
Некоторое время ехали молча.
– Ну, все, я тут сворачиваю, – сказал таксист, притормаживая на перекрестке.
– Нормально, мне здесь уже недалеко. Сколько с меня?
– Для дембеля Советской армии – бесплатно!
– Ну, спасибо, – улыбнулся Вока и вышел из машины.
– Хорошо погулять! – весело пожелал на прощанье водитель и лихо тронул машину с места.
В армию Вока призывался в первой половине апреля, сейчас же на дворе был май, и день стоял уже по-летнему жаркий. Слабый ветерок серебрил листья придорожных тополей и приятно охлаждал лицо. Невдалеке рабочие в ярко-оранжевых жилетках укладывали асфальт, в воздухе витал запах дыма и плавленого гудрона. Когда подходил к дому, тело наполнила необыкновенная воздушная легкость. Он почти бегом взбежал по лестнице, – такой знакомой, на ней он помнил каждую щербинку, позвонил в свою квартиру. Дверь открыла мать. От неожиданности она отступила шаг назад и, всплеснув руками, смогла лишь проговорить.
– Володя! Сыночек!
Вока поставил чемодан на пол прихожей и обнял её. А из комнаты с радостным криком уже бежала младшая сестренка Катька, повзрослевшая за два года, – совсем уже девушка, и повисла у него на шее.
– Вовка, как я скучала! Как здорово, что ты опять дома! – щебетала она. Затем, чуть отстранившись: – Вока, какой ты стал мужественный да красивый!.. Как жаль, что ты мой брат, а то непременно бы влюбилась…
– Да и ты тоже, смотрю, девушка на выданье, – улыбался Вока.
Как и положено, в дембельском чемодане Воки были подарки для всей семьи. Он положил чемодан на стул, щелкнул замками, с видом фокусника извлек из него серую пушистую шаль и протянул ее матери.
– Извини, мама, что подарок не по сезону… Но зимой ты оценишь его и будешь благодарна.
– Спасибо, сынок, я и сейчас благодарна! – засветилась улыбкой мать и, накинув подарок сына на плечи, подошла к зеркалу. – А красивая-то какая! – Встала она у зеркала вполоборота, поглаживая дымчатую шерсть шали.
Кате в подарок привез Вока сделанную Валькой брошь, с крупным переливающимся зеленым камнем. Его Валька нашел в русле пересохшего ручья, огранил надфилем, подгоняя под купленную в магазине брошь, из которой он предварительно выковырял блеклый, искусственный камень. И когда камень вошел в гнездо, прежде чем основательно закрепить его, отшлифовал пастой гои. Брошь получилась удивительно красивой, и Валька, – зная, что у Воки есть младшая сестренка, отдал брошь ему. Катька тут же приколола её к платью и стала крутиться у зеркала.
– Теперь к ней надо что-то зеленое… – сказала она чуть задумчиво, и затем радостно: – Ура! У меня же есть зеленая перевязь для волос и зеленого цвета пояс!
– Ну, ты и модница стала! – рассмеялся Вока.
– Девушкам это позволительно!
– Кстати, у тебя ещё и глаза под цвет камня.
– Ну, не такие уж они у меня и зеленые! – кокетливо засмущалась Катерина.
Не прошло и часа, как Вока засобирался в город.
– Ба-а, да ты и дома-то еще совсем не был, отдохнул бы с дороги! – запротестовала мать.
Зато Катька Воку поддержала и напросилась идти вместе.
– Куда пойдем? – осведомилась она, взяв его под руку, лишь только они вышли из подъезда.
– На кудыкину гору, – как в детстве отшутился Вока.
– Нет, ну правда!
Катя откровенно гордилась братом, ей было приятно идти рядом с ним.
– Туда, где я не был два года.
– Но ты же везде не был два года!
– Тогда, куда глаза глядят.
– А куда они у тебя глядят?
– У меня – прямо, у тебя – не знаю.