Джин Грин - Неприкасаемый. Карьера агента ЦРУ № 014
Шрифт:
Официант принес водку и коньяк, наполнил рюмки.
– Мир-дружба, – осклабился бритоголовый.
– Фриден-фройндшафт, – отозвался сосед.
– О, вы говорить немецки? – обрадовался бритоголовый.
– Зер вениг.
– Вундербар! Я немножко русский, вы немножко немецкий. Мы будем поискать общий язык.
– Меня зовут Марк Рубинчик. А вы кто?
– Их бин Франк Рунке. Швейцария. Я есть очень богатый человек. Капиталист, – бритоголовый захохотал. – Прогрессивный капиталист.
– Нет. У нас нет богатых в вашем понимании.
– О, я! – сочувственно воскликнул Рунке и закручинился. – О, я, я, я… – Потом он вдруг встрепенулся и посмотрел своему соседу прямо в глаза. – Вы счастливый человек, герр Рубинчик.
– Почему вы так решили?
– Ваши дела идут зер гут.
– А ваши?
– О, мои дела – прима! Колоссаль! – Бритоголовый помахал рукой.
Он опорожнил рюмку, встал, поклонился «герру Рубинчику», мимикой и жестами сказал ему примерно следующее: «Не нужно быть таким мрачным, выше голову, выше, хох, хох!» – и зашагал к выходу.
«Герр Рубинчик» исподлобья посмотрел ему вслед.
– А вот и карпик наш, – пропел официант, – пальчики оближете, молодой человек.
Проносясь взад-вперед по залу, официант огорченно замечал, что клиент, сделавший такой толковый заказ, ест быстро, как у стойки автомата, не замечая вкуса божественного карпа. Впрочем, настроение его улучшилось, когда клиент, быстро разделавшись с обедом, встал и на ходу расплатился.
«Герр Рубинчик» вышел из ресторана, прошел метров двести вниз по Пушечной, завернул за угол большого универмага «Детский мир» и на стоянке такси увидел высоченную фигуру бритоголового.
Они вместе сели в свободную машину.
Когда они, расплатившись с шофером, вышли у Крымского моста, бритоголовый вынул из кармана маленький транзисторный приемник в кожаном футляре.
Внешне он ничем не отличался от других транзисторов типа «Хитачи» или «Сони», но на самом деле у него было совершенно другое назначение.
Бритоголовый включил его, поерзал по шкале рычажком настройки, прошел несколько шагов и выключил.
– Все в порядке, – сказал он. – Теперь можно разговаривать. Здравствуй, Джин.
– Здравствуй, Лот! И пошел ты к черту!
– Страшно рад тебя видеть, малыш.
Джин промолчал.
– А ты, я вижу, мне не очень-то рад. – Лот зорко взглянул на Джина.
– Что дома? – спросил Джин.
– О'кэй! Я сказал твоим, что увижу тебя в Европе. Приказали тебя поцеловать. Считай, что я это сделал.
– Спасибо.
– Неделю назад на приеме я, видел Ширли, представь себе, после вашей последней встречи в Гонолулу у нее уже год нет любовников.
– Ты даже о нашей встрече в Гонолулу знаешь, – мрачно сказал Джин.
– Дело в том, малыш, что
– Выходит, ты опять меня выручил, Ланселот! – усмехнулся Джин.
– Что с тобой? – резко спросил Лот. – Что это за тон? Ширли…
– Хватит о Ширли! – перебил его Джин.
– Опять влюбился? – усмехнулся Лот.
– Довольно об этом, перейдем к делу.
– Серьезно влюбился? – не унимался Лот. Джин остановился, закурил. Лот расхохотался.
– Влюбился в Москве! Вот потеха! Ты неисправим! Любовь по всем законам греческой трагедии с кульминацией и «катарсисом»?
– Какое тебе дело до этого, Лот?
– Очень большое, – жестко проговорил Лот. – Вспомни Транни.
Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза. Потом двинулись дальше.
– Что ж, давай о делах, – сухо сказал Лот.
– Где сейчас танкер «Тамбов»? – спросил Джин.
– В центре Атлантики. Идет на Кубу.
– Итак, я – Марк Рубинчик, судовой врач танкера «Тамбов». Нахожусь в Москве в отпуску.
– Версия для кого?
– Для семейства академика Николаева, его дочери, ее подруги Тони и их друзей.
– Где ты с ними познакомился?
– На пляже.
– В кого ты влюблен – в Тоню или в Ингу?
– В Тоню, конечно, – машинально ответил Джин. Лот снова расхохотался.
– Жаль, что не в Ингу.
– «Фирма» хочет, чтобы в Ингу? – мрачно спросил Джин.
– Нет, нет, ни в коем случае. Наоборот, Инга – табу. А кто она, эта Тоня?
– Не имеет значения.
– А все же?
– Важно другое: я свой человек в доме Николаева.
– О Тоне потом. Ты видел самого?
– Да. Он недавно вернулся из командировки на Алтай. Очень любит дочь.
– Каков он?
– Обаятелен, неразговорчив. Как говорят русские, «с небольшим приветом».
– Что это значит?
– Немного спятил на своей науке, но когда «отключается» – вполне нормален.
– Я вижу, он тебе нравится.
Лот снова включил транзистор.
– Если говорить правду – в какой-то мере да.
– А ты ему?
– И он мне симпатизирует.
– У него есть хобби?
– Камешки. Он коллекционирует камешки, в основном коктебельские – это курортный город в Крыму. Собирает сердолики, агаты.
– Достань у ювелиров несколько редких камней, поговори с ними. – Лот с огорчением вздохнул. – Как бы нам сейчас пригодились японские суисеки! Я в прошлом году был на выставке камней из ручьев и рек Японии. Представляла их фирма «Мицукоен» в Токио…
Они вошли в ворота Парка культуры и некоторое время продолжали двигаться молча.