Джони, о-е! Или назад в СССР-3!
Шрифт:
Я удивился.
— А как иначе?
Андропов усмехнулся.
— Иначе? Иначе бывает, что не возвращаются. Сам ведь знаешь. Читаю твои предсказания каждое утро. Как это у тебя получается, видеть будущее?
Я покрутил головой.
— У меня нет ответа. Как и на то, что творится с моим телом.
— Ах, ну да. Тебе же сейчас должно быть сколько? Семнадцать? А выглядишь на двадцать пять. А ну, привстань, пожалуйста, — попросил он.
Я поднялся из кресла. Он оглядел меня и вздохнул.
— Хорошее тело. У меня никогда такого
— Я знаю про все ваши болезни, Юрий Владимирович. Не будем о грустном…
Начальник КГБ недовольно покрутил головой.
— Ты написал. Я читал. Восемьдесят четвёртый год… Совсем мало мне осталось.
— Кому-то ещё меньше, — пожал плечами я. — Семьдесят лет — приличный возраст.
Мне, почему-то совсем не было страшно. Я смотрел на высшее лицо зловещего комитета государственной безопасности и, почему-то, не боялся.
— Ты жесток! — покачал головой из стороны в сторону, Андропов.
— У меня есть для вас предложение, Юрий Владимирович…
— Кхе-кхе! От которого невозможно отказаться?
— Вполне возможно, — улыбнулся я. — Дело в том, что у меня и группа крови изменилась. Первая положительная стала, а была вторая, тоже положительная. И я совершенно перестал болеть. С семьдесят четвёртого года не болел. А раньше в год по три-четыре раза: легкие,простуда, ангина, грипп. Специально проходил диагностику в Лондонской клинике. Диагностика показала, что все органы работают, как часы.
— И что? Я искренне рад за тебя.
— Кстати, вспомнил… В Афганистане, куда вы отправитесь в начале восьмидесятого, вы подхватите грипп, который и добьёт ваш организм. С гриппом, оказывается, не так всё просто. Есть очень сложные формы вируса, над разработкой которых, к слову, активно работают в лабораториях США. Не едте в Афганистан. И вообще… Предохраняйтесь. Есть аэрозоли, вдохнув которые можно очень сильно заболеть.
— Про аэрозоли я в курсе. Сами такое оружие разрабатываем. Так, какое предложение?
— Можно попробовать перелить вам мою кровь, — сказал я. — Хуже — точно не будет. А вот, лучше — вполне вероятно.
— Хм…
Юрий Владимирович встал с кресла и прошёлся по кабинету.
— Возможно-возможно… Интересное предложение. Надо отдать твою кровь на исследование.
Я покрутил головой.
— Не надо отдавать мою кровь на исследование. Или принимаете предложение и организуете тайное переливание, или я в эти игры не играю. Не хочу становиться подопытным кроликом.
— Что такое? — удивился Андропов. — Почему? Что такого случится, если твою кровь исследуют?
Я хмыкнул, улыбнувшись.
— Они сильно удивятся. И у ваших эскулапов возникнет много вопросов к владельцу такой крови. Потом они ведь начнут переливать её свинкам, мышам и получат любопытные результаты, которые их ещё больше удивят.
— Какие результаты? — спросил Андропов.
— Результаты омоложения. Когда я узнал о том, что у меня изменилась
Андропов крутнул головой, хмыкнул.
— До неприличия молодым.
— И это не пластическая хирургия, Юрий Владимирович.
— Интересно. Я подумаю над твоим предложением. Переговорю с генералом. Много ему перелили твоей крови?
— Около полулитра.
— Прилично. Не жалко крови для гэбэшника?
Я прищурился.
— Для будущего генсека, Юрий Владимирович, который постарается удержать СССР от развала.
— Однако, Леонид Ильич стал чувствовать себя значительно лучше. Сбудется ли твой прогноз теперь.
Я пожал плечами.
— Кроме вас, там есть кому, его травить. Он же всё равно пользуется снотворными средствами?
— Привык, — вздохнул Андропов.
— Черненко, Тихонов, другие члены Политбюро…Все ему снотворное носят.
— Цвигун, вроде, контролирует. Мы говорили с ним об этом.
— Надеюсь, не о суровом будущем СССР?
— Именно о нашем суровом будущем и говорили, но не о твоих прогнозах. О них не знает никто. Кстати. Давай поговорим, наконец-то о том, ради чего я тебя позвал. О твоей работе. У тебя здорово получилось продвинуть микро-транзисторные технологии. Если я правильно понял, и так говорят наши научные эксперты, это технологии не сильно удалённого будущего, но без их освоения, что-то более новое не освоить. Но ведь тебе видны технологии дальнего будущего, или нет?
— Нет. Сильно дальнего не видны. Наверное, всё таки я должен понимать принципы. Например, в голове есть информация о квантовых технологиях, принципы которых я не понимаю, а поэтому и реализовать не могу.
Я почти не врал. Мозг моего реципиента хорошо воспринимал технологии девяностых годов, но категорически не воспринимал более современные мне, хотя разум воспроизводил какие-то схемы и даже теоретические выкладки. Откуда он, мозг, их брал — мне понятно, так как я лично в своей «той» жизни ни этих схем ни справок точно не видел. Но об этом я молчал.
— Того, что я дал — пока предостаточно. Освойте. Не сможете освоить, зачем давать вообще что-то? Логично?
— Логично, — ответил Андропов, тяжело вздохнув. — Осваиваем.
— Я писал, что очень важно освоить технологию резки кремния. Нужно бросить все силы на разработку резательной техники и соответствующего инструментария. Это кажется не главным, однако не главного в данном производстве нет. Что-то упустите, а потом будете стоять с протянутой рукой. И причём, надо разрабатывать пилы большого диаметра. До четырёхсот миллиметров. Не останавливаться на достигнутом и ни в коем случае не «почивать на лаврах». Те успехи, что сейчас делает ваша наука и техника — это мизер, по сравнению с тем, что надо сделать.