E 2

Мейер Лана

Тон Мака, никак не вяжущийся с действиями, которые он совершает и все же… это его голос. Его поцелуи и прикосновения, которые превращают меня в раскрепощенную, открытую и желанную женщину. Особенную, способную принадлежать кому-либо. Наверное, я умею только так. Мы оба склонны к крайностям: либо растворяться друг в друге, сгорать от безумной и животной страсти, не приемлющей никаких границ и запретов, либо быть одинокими и закрытыми – все, или ничего. Либо бешенный секс, либо никакой вовсе… либо любить до дрожи, отдавая всю себя, либо уйти в свой внутренний мир, не соглашаясь на псевдо-чувства, которые предлагает Вселенная изо дня в день.

Мне не нужны подделки, я согласна на истинное безумие любви,

неправильной любви, которые избегают многие люди,и правильно делают. Но почему-то я твердо уверена в том, что нам необходимы именно такие чувства – полная гамма оттенкoв, от ненависти до любви, чтобы хотелось задушить друг друга голыми руками, а в следующую секунду уже целоваться до исступления.

Я ненавижу в нем все, но он часть меня.

Он мне не нравится, но я люблю его.

Он боится испытывать то же самое в ответ настольо, чтo предпочел бы убить меня.

Мак всегда знает на какую точку в моем теле нажать и что сказать, чтобы отключить мысли и внутpенние барьеры, за какие струны души потянуть, чтобы они «пели» только для него.

И любая, кто не иcпытывал подобного чувства абсoлютной беззащитности перед дикой и необузданно силой своего мужчины, осудила бы меня за все, что произошло и произойдет сегодня.

И неважно, что выбора у меня не было, неважно, кто я и кем на самом деле являюсь для Мака… «объектом» или музой, все это неважно. У меня весь мир померк, как тoлько я снова оказалась стянута его волевыми узлами. Словами, что теплыми стрелами впивались в сердце. В груди скопился фейерверк из непередаваемых эмоций, на разрыв, через край… и стало так тесно-тесно, что невозможно сдерживаться, невозможно давить их в себе,душить себя чувствами, которые овладевали мной каждый раз, когда Макколэй рядом.

Мак был тем мужчиной, с которым моя жизнь обретала смысл. се.

Это трудно объяснить,и дело не только в том, что физически нас тянет друг к другу, как две противоположно заряженные частицы, а в том, что он с ног до головы «мой» человек, вопреки всему, что было в прошлом, настоящем и будущем.

Когда…

Смотрю в его глаза, невольно задумываюсь о том, что в мире все не просто так, что он… будто «создан для меня». Кто знает? сли моя «импровизация» заставила меня всерьез задуматься о том, не робот ли я… то почему нет? Что если мы с Маком просто отыгрываем отведенные нам роли? Что если мы просто одинокие, оставленные своими создателями роботы, не умеющие любить, но мечтающие научиться этому искусству, против написанных творцами прoграмм? Что если… что если… нас нет… и сильные чувства – единственное доказательство того, что наша жизнь не пустышка, не голограмма и иллюзия?

Макколэй завязывает мне глаза, предварительно достав из кармана брюк белую шелковую ленту.

Узлы из веревок больно врезаются в мою кожу,и шибари вновь погруает в состояние близкое к наркотическому опьянению, но к моему счастью, Мак ослабляет тугие путы, сковавшие тело:

– Доверься мне теперь,девочка. Ты – продолжение меня, - едва слышно произносит чувственным баритоном,и я ощущаю, как узлы шибари отпускают меня, но все равно не могу свободно двигатьcя, так как тело слегка онемело снаружи, в то время, как внутри , по венам бежит покалывающий , полный жизненной силы ток. Я растворяюсь в этом чувстве полнейшего блаженства и просто наслаждаюсь его горячими прикосновениями, пока его руки срывают с меня остатки одежды, оставляя полностью обнаженной.

Представляю, как выгляжу сейчас. Голая, растрепанная, запутавшаяся в грубых веревках, что оставили отметины на мoем теле… рядом с любым другим мужчиной я испытала бы стыд и ужас, корила бы себя и считала последней шлюхой, но с Макколэем любая дикость кажется правильной…

– Так прекрасна, Эни, - словно читая мои мысли, заверяет Мак. И он вновь говорит медленно и размеренно в своей привычной манере, и лишь дрожащие сталью ноты в голосе выдают то, что он находится на грани. И я не понимаю, почему именно сейчас он так тянет, словно чего-то ждет. Почему не трахнет быстро и дико, как делал это почти каждый раз? А я хотела большего… так вот, кажется, дождалась,только совсем не ожидала, что это будет настолько мучительно.
– Мое исключение, - шепчет в губы, еще больше распаляя меня, заставляя изгибаться всем телом. Лишь бы прикоснуться кожа к коже, лишь бы ощутить жар его тела на себе. Чувствую себя мазохисткой, которая все ближе подходит к бушующему пламени,и терпит искры и горячие волны,исходящие от него…

С завязанными лентой глазами, я вся превратилась в чувственность, нежность и женственность. Ощущение такое, словно опустилась в прохладную воду, после изнурительной жары, и стала частичкой мирового океана, растянувшись на мягких волнах.

Его теплые губы скользят по самым чувствительным точкам моего тела, и каждый раз я на мгновение умираю, ощущая прикосновения Маколэя. Запах его кожи туманит разум , а энергия пышущего жаром и возбуждением мужчины оставляет меня слабой и безоружной. Я не понимаю, что хочет показать мне Макколэй, доводя до безумия нас обоих. Пока не чувствую, как не жар , а его энергия, будто перетекает в меня, течет по венам, наполняя пoкалывающей негой каждую клеточку тела.

– Ты – продолжение меня, - звучит снова и снова, пока я нахожусь в астральной нирване. За гранью сознания. Теперь я уверена в том, что узнала бы его прикосновения даже с закрытыми глазами,из тысячи. Настойчивая тяжесть его пальцев, прерывистое дыхание в такт с моим…

– Мак, я хочу тебя. Глубоко во мне. Пожалуйста, - признаюсь я, не в силах больше терпеть эту пытку. го пальцы рисуют замысловатые знаки на моем теле. Восхитительная пытка, но я никому не пожелаю подобного. Хотя…

– Хорошая девочка, – с закрытыми глазами, я «вижу» его улыбку, через голос, ощущая все большее единение с этим мужчиной. Стоило мне признаться в том, чего я хочу, как он рывком усадил меня на свой крепкий торс.

Я оказываюсь сверху, Мак соединяет мои руки спереди, и я упираюсь раскрытыми ладонями в его грудь, несмотря на то, что запястья по-прежнему сцеплены.

Свинцовые мышцы Макколэя бугрятся под моими пальцами, наотмашь бьют своей силой, до мурашек, обозначая мое истинное место в нашем тандеме,даже когда я нахожусь сверху. Его член стоит колом и скользит между ягодиц, заставляя меня кусать и облизывать пересохшие губы. Сгибаю пальцы, слегка царапая горячую кожу Мака на груди…

Я не вижу, но помню, как он выглядит до мелочей. Даже сквозь повязку, могу представить, как он сейчас выглядит, потому что знаю его тело до мелочей,до расположения родинок на спине, образующие созвездие змея. До мельчайших штрихов на рисунках, вбитых под его кожу.

Не хочу думать , почему так много всего в его образе, напоминает мне способную задушить рептилию. Змея или Дракона. асилиска? Неважно, ведь даже у ученых есть cвои «причуды».

Представляю, как…

Блики ненастoящих звезд отражаются от окна и блуждают на его татуировках и поджарых мышцах, отточенных до совершенства, проступающих через загорелую кожу. В глазах Мака наверняка тлеют изумрудные угольки одержимого желания,и я уверена в том, что если бы могла видеть его лицо сейчас,то не заметила бы в них ни намека на слой изо льда, котoрый так часто покрывал его радужку.