Её вина
Шрифт:
– Вы заходите или чё?
Из плена беспокойных мыслей выдёргивает голос тучной женщины, взирающей на меня с явным недовольством.
Несколько секунд уходит на то, чтобы сообразить: я мешаю ей пройти к кабине.
Захожу в лифт. Жму четвёртый. Имело ли это смысл – не ясно. Останавливается он на каждом этаже.
Двери открываются, выпуская меня наружу. Возвращаюсь к палате, свернув за угол. Дежурного не вижу.
– Работнички, – качаю головой, присаживаясь на мягкую скамейку.
Ставлю одну банку с газировкой
По ходу опер меня не дождался, сам отправился за вожделенной водой.
Уже собираюсь вернуться к просмотру трансляции, но взгляд цепляется за яркое красное пятно.
Нахмурившись, пытаюсь присмотреться. В итоге отставляю банку, встаю и подхожу к кулеру, воду из которого пить невозможно. Привкус пластика отвратителен.
Наклоняюсь. Поднимаю небольшой предмет с пола, коим оказывается служебное удостоверение сотрудника МВД.
Это меня настораживает.
А когда замечаю чуть в стороне странные капли красного цвета, окончательно понимаю: происходит нечто нехорошее.
Толкаю дверь палаты, практически забегая внутрь и замираю как вкопанный.
Человек в медицинской маске, перчатках и халате оборачивается на звук.
Однако это явно не врач. Потому что в эту самую минуту он душит подушкой Виктора.
Твою мать...
Два шага вперёд. Спотыкаюсь обо что-то и только сейчас замечаю лежащего на полу Дмитрия. Того самого дежурного.
Голова у него в крови, и он не двигается. Либо без сознания, либо…
Всё происходит моментом. «Врач» бросается вперёд и резко отталкивает меня в сторону. Направляется к двери, но я успеваю добраться до него быстрее.
Хватаю сзади, в связи с чем между нами завязывается ожесточённая борьба, по итогу которой мы оба валимся на плитку.
Пытается и меня придушить. Это, видимо, его визитная карточка.
Катаемся по полу.
Секунда. Он сверху.
Бьёт меня по печени, заставляя взвыть от боли. Тут же наносит удар по лицу. Сперва кулак встречается с моей челюстью, а после и носу достаётся. Неприятный хруст и горячая жидкость, которую я ощущаю на губах, свидетельствует о том, что он, возможно, сломан.
Сука…
Тянется к карману и явно не для того, чтобы достать и предложить мне платок. Почти уверен, что у него есть пистолет или нож, и он явно хочет воспользоваться чем-то из этого списка.
Разозлившись, несколько раз остервенело бью мужика в ответ и, пользуясь случаем, сбрасываю его с себя.
Пока он дезориентирован, тяжело дыша, поднимаюсь на ноги. Устремляюсь к больничной постели. Убираю подушку. Возвращаю кислородную маску на место, стараясь не думать о том, что уже слишком поздно, ведь аппарат издаёт страшный звуковой сигнал, и прямая сплошная линия на экране монитора тоже указывает именно
Поворачиваюсь. Лже-врач уже пришёл в себя и в очередной раз устремляется к двери, намереваясь бежать. Здесь ведь уже совсем скоро появятся медработники, обязанные отреагировать на тревожный вызов.
Осматриваюсь по сторонам и делаю единственное, что приходит в голову.
Возмездие настигает убийцу у самого выхода. Он едва успевает коснуться пальцами ручки, но выбраться вот так запросто сегодня не судьба. Хватаю тяжёлую железную вешалку, стоящую слева от входа и с размаху, хорошенько прикладываю его ею.
Беглец падает, да я и сам, шатаясь, оседаю на пол.
А дальше как в кино, ей богу.
Врачи. Менты…
И где-то посреди всей этой какофонии звуков голос перепуганной насмерть Арины...
Глава 77 Захар
Осматриваю содержимое шкафчика. Забираю только щётку и электробритву, к которой не притрагивался уже пару месяцев.
Персик, вольготно устроившийся на кровати, лениво наблюдает за моими сборами.
– Мне тебя будет не хватать, дружище, – взъерошиваю шерсть, и он недовольно мявкает.
Недотрога хренов.
Вещи летят в сумку, как раз в тот момент, когда раздаётся мелодичная трель дверного звонка.
– И кого это принесло к нам, ушастый?
Иду разузнать ответ на этот вопрос, а вот Персик остаётся безучастным.
Ленивая жопа.
Включаю свет в коридоре и поворачиваю замок.
– Привет.
На пороге стоит Женька.
Смешная шапка с бубоном. Белый дутый пуховик. Ярким полосатым шарфом укутана по самый нос.
– Привет, Жень. Ты что тут делаешь?
Мы не виделись пару недель, несмотря на то, что Громова активно пыталась меня куда-нибудь вытащить. На прогулку, в кино, на каток.
– Как это что? С наступающим пришла поздравить, – невозмутимо произносит она. – У меня и подарок имеется. Можно зайти на минутку? А то тебе не дозвониться.
Это правда. В последние несколько месяцев я не горю желанием общаться с кем-либо. Разве что с бутылками разной масти.
– Можно конечно, – отступаю в сторону и пропускаю девчонку в квартиру.
Женя скидывает мохнатые уги, на которых налип снег, расстёгивает куртку и стаскивает шапку, выпуская светлую косу на свободу.
– Чай или кофе? – предлагаю я.
– Не откажусь. Там морозище такой. Замёрзла как цуцик.
– Идём тогда на кухню, там чайник вскипел.
Она кивает и тихонько семенит следом.
– У тебя так сигаретами пахнет. Ты ведь вроде не куришь, – говорит растерянно.
Пахнет – это она мягко выразилась. Фан стоит такой, что даже я чувствую.