Эффект бабочки в СССР
Шрифт:
— Но если есть такая необходимость — наши эксперты могут завтра съездить и еще раз взять. Дурная работа, товарищ Белозор, но если для публикации нужно, и вы нас добрым словом вспомните — пожалуй, что и съездим, сказал мне главный санитарный врач района с великолепной фамилией Поднебесный. — Но в наших карпах никаких опасных для организма веществ нет. Иногда бывают глисты, да. И яйцеглист. Иногда что-то в пруды сливают несознательные работники предприятий. Потому мы и берем пробы. Но уже долгое время такого не фиксировали.
— А таранка?
— Хотите ботулизм? — голос Поднебесного прозвучал даже радостно. — Тогда кушайте!
— Нет, спасибо, как-нибудь без ботулизма обойдусь... Удовольствие это, кажется, ниже среднего.
— Вот и я так думаю, вот и я так думаю, — расстались мы вполне довольные друг другом, и я решил, что с этим Поднебесным можно иметь дело.
Потом звонил в ветстанцию. Они сначала послали меня прямиком в жопу — грубым мужским голосом, а потом какая-то милая девушка взяла трубку и сказала:
— Меня зовут Элла, Элла Громова, я практикантка... Из ветеринарного техникума. Если у вас есть транспорт — мы могли бы проехать на рыбхоз, выловить карпа — и я его обследую на предмет отравления химикатами. Ну, я постараюсь, но как получится — не знаю... Но это будут неофициальные результаты, просто, ну, из любопытства. Я пока не эксперт!
Ну, хоть она — не эксперт! А то было бы слишком много экспертов на одного Белозора... Грубый мужской голос уточнил у любопытной практикантки Эллочки ситуацию со слишком большим количеством свободного времени и выдвинул несколько предложений занять это самое время, чем товарища Громову сильно обескуражил.
— Транспорт будет, — сказал я. — Когда за вами заехать?
— Давайте завтра, часиков в десять, да, Яков Абрамович? — она там видимо уточняла у кого-то. — Ой, я забыла про птицефабрику, да... Давайте тогда в двенадцать, можете в двенадцать?
— Сможем.
Эта телефонная дипломатия порядком утомляла. Но нужно было продолжать — еще не решился вопрос с неким Владимиром Лисовым, который науськивает на людей индюков. А потому я позвонил в ЖЭК "Восточный".
Дозвониться удалось напрямую вежливой и доброжелательной Захожей. Эта начальник ЖЭКа мне запомнилась с самой хорошей стороны, и теперь только подтвердила первое впечатление.
— Да-да, конечно, я вас прекрасно помню, Гера, — сказала она приятным голосом. — Давайте мы с вами вместе туда съездим и разберемся, в чем дело. Хорошо, что эту анонимку вам прислали, а не в горком партии... Часика в четыре вас устроит? Ну, подходите к ЖЭКу, оттуда отправимся. Вы, я и водитель.
– Большое вам спасибо, товарищ Захожая! — искренне сказал я. — С вами приятно иметь дело, вы просто лучший начальник ЖЭКа в городе!
— Меня Ольга Николаевна зовут. Оля, — смутилась на той стороне трубки женщина. — В общем, ждем в четыре часа.
Я как раз собирался сбежать на обед на полчаса раньше положенного, когда меня выловила Светлова. Она зашла в мой кабинет и спросила:
— Гера, а над чем вы работаете?
Пришлось рассказать ей про анонимки.
— Послушайте, это какой-то ужас! — заохала она. — Мы теперь и с дохлой рыбой должны разбираться? И с пьяницами? Почему они не пишут в исполком, в райком, в ОБХСС в конце концов! Гера, я хотела вам поручить литературную страничку...
Меня передернуло.
— Татьяна Ивановна, помилуйте! Чем наши литераторы — лучше уж дохлая рыба... Я, если всё выгорит, из этих трех писем такое журналистское расследование сделаю — просто ужас какое!
— Да-а-а? Думаете, эти три случая как-то связаны?
— Вот планирую сегодня-завтра выяснить.
Я видел, что она сама не хотела заниматься "литературкой", а Светловой я был многим обязан, и потому предложил:
— Если ждет до послезавтра — то я в принципе могу... Только без поэзии, очень прошу.
— Гера, тут у меня для вас плохие новости... Там сплошная поэзия. Можете, конечно, взять рассказик у Патронкина и еще что-нибудь, чтобы хотя бы строчек двести пятьдесят закрыть, но сами понимаете, — и тут же постаралась подсластить пилюлю: — Но если сделаете в субботний номер, то я вас на следующей неделе отправлю в Мозырь, на семинар. Отдохнете...
— А там кормят? — сделал стойку я. — Если удастся набить брюхо — то я за!
Светлова рассмеялась:
— Кормят! Обещали кофе утром и фуршет. Гера, я всегда удивлялась: почему вы стараетесь сделать из себя гораздо большего мужлана и варвара, чем есть на самом деле? Зачем вам это?
— Татьяна Ивановна, я однажды прочитал такую великую мудрость: если ваши брюки будут заправлены в носки разного цвета, от вас не будут ожидать слишком многого. Я предпочитаю приятно удивлять, а не разочаровывать при дальнейшем общении.
— Но мы с вами ведь достаточно давно знакомы!
— Ну, значит, ваше впечатление обо мне уже ничем не испортить.
Светлова снова рассмеялась:
— Ладно, занимайтесь дохлой рыбой и крякающими индюками, если вам так нравится. Но литературку приведите к общему знаменателю, вам Езерская на стол материалы положит.
— Да пребудет со мной Сила! — сказал я, кажется, вслух.
— Что-что?
— Ничего-ничего.
"Звездные войны" вышли в американский прокат три года назад, до СССР они еще не дошли, и потому я мог здорово спалиться, но фраза была довольно общая. Сила — она сила и есть. Понятие универсальное.
— Так я записываю вас в Мозырь?
— Записывайте!
— И вас не интересует, что там за семинар?
— Не-а! — честно сказал я.
Потому что Мозырь — это чудесно в любом случае!