Эффект бабочки
Шрифт:
— Я самый счастливый сукин сын на Земле, — провозгласил он.
Он был так счастлив, что не обратил внимания на человека, который преследовал его от самого общежития Кейли, и не знал, что за каждым его шагом следят.
Утро пролетело незаметно, и поначалу Эван казалось, что его новый мир прекрасен, но к полудню он почувствовал смутное беспокойство. Какая-то раздражающая мысль постоянно сверлила его, как застрявшая заноза. Он попытался отогнать ее от себя, но маленькое зернышко дурного предчувствия грозило разрастись во что-то
Кто-то сунул ему в лицо листовку, и он автоматически ее взял.
— Это еще что?
— Завтра будет поминальная служба, — показала ему девушка.
Эван узнал в ней одну из подруг Тампера — как ее звали. Сверчок? — и кивнул. Она не слишком изменилась с того раза, когда он с ней встречался, разве что теперь покрасила концы своих черных волос в синий цвет Она продолжила:
— По Хайди и Кристин. Они погибли. Пораженный, Эван уставился на листовку, на которой были фотографии двух девушек из школьного альбома. Эван узнал этих девушек — он видел их в «Грязном Хэнке».
— Господи, их что, убили?
— Ты что, в постели последнюю неделю провел, что ли? Да это было во всех новостях. Какой-то водила подобрал их в какой-то забегаловке, изнасиловал и перерезал им глотки от уха до уха, — она жестом показала, как он это сделал. — Потом его взяли в какой-то закусочной у Риджвуда.
— К-когда? — заикаясь, спросил Эван. — В какой день?
— В ночь прошлой субботы.
Он покачал головой.
— Да нет же. Я там был. Мы отвезли их в общежитие…
Сверчок холодно на него посмотрела.
— Ты что? Обкурился? Или это неудачная шутка? Ты там не мог быть. Ты был на баскетболе со своей навороченной маленькой подружкой и парнями из братства.
Она вырвала листовку из его рук.
— Забудь. Мне жаль, что я вообще с тобой заговорила. Пока, мудило.
Эван не заметил, как она ушла. Тугой узел страха внутри него начал развязываться. Он попытался вспомнить Хайди и не смог. Если изменилось это, то, значит, могли быть и другие перемены. Схватив сумку, он выбежал из комнаты к телефонам в коридоре. На секунду ему показалось, что у него нет денег, но, сунув руку в карман, он нащупал монету и опустил ее в щель автомата. Набрав телефон матери, он стал ждать. Его сердце выскакивало из груди, когда он слушал ровно пульсирующие гудки на линии.
— Давай же, мама! — раздраженно крикнул он. — Будь там!
Он вдруг представил, что, получив назад Кейли, может потерять всех остальных близких людей.
Он услышал, как в трубке что-то кликнуло, и быстро спросил:
— Мама?
— Привет, — услышал он голос автоответчика. — Андреа…
Он услышал собственный голос:
— Эвана…
— … и Чака, — этот теплый мужской голос он прежде никогда не слышал, — в данный момент нет дома, — хором сказали голоса. — Вы знаете, что делать, так что оставьте, пожалуйста, сообщение.
— Э, привет, мам, — Эван был абсолютно сбит с толку, — И, э, Чак. Просто звоню сказать привет и попросить, чтобы ты мне перезвонила.
Он положил телефонную трубку и вздохнул с облегчением. Эта часть жизни осталась нетронутой. В той или иной мере.
Эван подтянул рукав, чтобы посмотреть на часы. Ему не хотелось пропускать занятия у профессора Картера. Однако его часы исчезли. Мать подарила ему на шестнадцатилетие дорогие часы для подводного плавания, и с тех пор он не расставался с ними. Но теперь, когда он попытался представить их браслет из полированной стали и синий циферблат, образ оказался эфемерным и призрачным, будто часов у него никогда не было. Он поднял глаза и увидел знакомое лицо.
— Эй, Тампер! Который час, старик?
Варвар остановился и брезгливо посмотрел на него.
— В чем проблема? Потерял свой «Ролекс», что ли?
— Эй, Тампер, чувак, это же я. Ты чего?
Тампер глумливо на него посмотрел.
— Пошел ты, браток.
Прежде чем Эван успел что-либо сказать, Тампер плечом отшвырнул его со своего пути и, сплюнув, пошел дальше.
«Он, кажется, даже не знает меня», — подумал Эван, когда часы на башне колледжа пробили час, объявляя о конце обеда.
Эван вбежал в аудиторию и увидел, как другие студенты берут ручки со стола профессора Картера. Он встал в хвост очереди, кивнув каким-то ребятам, которые обратились к нему по имени, отчего Эван невольно поежился. Поначалу ему нравилось, что все эти люди знают, кто он такой, но теперь от этого у него по коже бежали мурашки.
— Прошу вашего внимания, леди и джентльмены, — обратился к ним из-за своего стола профессор Картер. — Помните, что осталось всего две недели до сдачи ваших научных проектов. Работы опоздавших не принимаются!
Эван взял ручку со стола профессора и обратился к нему:
— Я все еще должен вам свое эссе с прошлой недели. Можно попросить дополнительно пару дней?
Профессор окинул его недоуменным взглядом.
— Извините, а вы кто?
— Эван Треборн.
— Ясно. Ну что ж, добро пожаловать в класс, мистер Треборн. Рад, что вы почтили нас своим присутствием. Что касается вашего вопроса, то ответом будет «нет». — Профессор указал ручкой на стулья. — А теперь прошу вас сесть. Начинается экзамен.
— Экзамен? — сглотнул Эван, поворачиваясь и ища взглядом свободное место. Он тяжело опустился на свободное место у прохода. Он еще не коснулся сиденья, когда чья-то рука обхватила его сзади за шею.
— Попался, урод.
Эван яростно вырвался и, повернувшись, встретился лицом к лицу с Хантером, тем парнем из братства «Тета», которого Тампер облил пивом в «Грязном Хэнке», или, по крайней мере, так было, до тех пор пока все не изменилось.
— Отвали, козел! — прошипел Эван. — разве я тебя трогал?