Египетская мифология
Шрифт:
Рис. 197. Царь возжигает фимиам и подогревает принесенное в жертву мясо
Рис. 198. Храмовый хор в необычных костюмах
Жриц разрешалось иметь только для женских божеств. В ранний период таких женщин было больше. Их ранг в целом ниже, чем у мужчин-жрецов того же культа. В поклонении мужским божествам женщины обычно состояли только в хоре, который пел перед богом, трещал систрами и особыми цепями и танцевал. В более поздний период знатные женщины любили называть себя «музыкантшами бога?.?.». Геродот правильно замечает [606] , что женщины не имели полностью жреческого положения, и нас не должно обманывать более позднее применение греческого слова «жрицы» к тем, кто, как мы отмечали, являлся слугой [607] . Полужреческая позиция сохранялась также у «сестер-близнецов» в храмах Осириса, где они, возможно, представляли близнецов Исиду и Нефтиду. Точное положение других женщин, названных «гаремом бога, женщинами обязательными» (то есть для храма), неясно. Были ли они храмовыми рабынями? Когда цари более позднего периода посвящали одну из своих дочерей Амону под титулом «жены» или «почитательницы бога», кажется, это было всего лишь благочестивой формулой для конфискации значительного количества земли, принадлежавшей фиванскому храму Амона. И таким образом, принцесса имела приятную синекуру,
606
и. 35.
607
Там же, 92.
Рис. 199. Две женщины, представляющие Исиду и Нефтиду как плакальщицы в процессиях
Рис. 200. «Почитательница бога»
Особые символические имена присваивали более важным жреческим функциям. Верховного жреца Гелиополя называли «великим провидцем» (то есть, возможно, астрономом), а верховного жреца Пта – «главным мастером». Даже жрецы, занимавшие не столь высокое положение, иногда получали столько имен, что они были понятны только местным ученым. Одежды и знаки отличия подобным же образом имели бесконечные местные вариации. Доходы святилищ варьировались от по-царски богатых, получавших сотни поселений рабов с их полями, до скудных выплат для одного-двух жрецов, которые составляли весь штат небольшого храма.
Рис. 201. Жрец с книгой обряда
Рис. 202. Архаическое жреческое украшение
Все жрецы были обязаны тщательно соблюдать чистоту, особенно при жертвоприношениях. Их бритые головы и подбородки, их белая льняная одежда, особые омовения и воздержание от определенной пищи и т. д. были предназначены удалить всякую грязь от священных мест и церемоний. Кроме одежд, пригодных для стирки, шкура леопарда играла важную роль в ритуале, будучи постоянной одеждой некоторых жреческих категорий, «носителей леопардовой шкуры». Очевидно, это пережиток первобытного периода, когда дикие животные водились в Египте в большом количестве. Другие детали одежды жрецов также датируются очень ранним периодом, такие как странные боковые локоны у некоторых из них, которые египтяне исторического периода сохранили только для маленьких мальчиков и позднее для царских сыновей. С другой стороны, бритье головы и лица, похоже, как правило, отсутствовало для жрецов в век пирамид. Церемониальная чистота, однако, была обязательна во все периоды и считалась не менее важной, чем нравственная святость. Даже мирянин не мог войти в храмы, не очистив себя старательно. Но в более поздний период к этой чистоте стали относиться небрежнее, ограничиваясь опрыскиванием святой водой из сосудов при входе в храм, или поворачивая медное колесо, из которого (первоначально?) бежала вода, или просто вытягивая медное кольцо у ворот [608] .
608
См.: Wiedemann?., в PSBA xxiii. 263 (1901), A. Erman, в AZ xxxviii. 53 (1901), и несколько авторов в AZ xxxix (1902). Сосуды, описанные Wiedeman (Op. cit. P. 271 и ел.), являются, конечно, водяными часами, чтобы следить за часами богослужения. В целом вопрос об этих очищениях еще неясен, так как греческие писатели дают различные объяснения церемонии, смешивая символизм принесения очистительной жертвы, знак присутствия и внесения в список или опускания денежных даров в медные коробки.
Рис. 203. Царь тянет за кольцо дверь храма
В храмах жрецы совершали бесконечные обряды начиная с ран него утра, когда они разбивали глиняные печати, которые охраняли священные покои в течение ночи, вплоть до наступления вечера. Иногда ночью также совершались церемонии с зажженными лампами, как накануне больших праздников. Восхваление богов поклонами, распростертым положением, пением гимнов, сжиганием фимиама, возлияниями и пр. было практически постоянным, и группы жрецов исполняли эти службы по очереди. В определенное время идолов следовало мыть, смазывать маслом и душить благовониями; их глаза подкрашивали [609] , а одежду и золотые украшения меняли. Иногда их несли в процессии вокруг храма, или шли с ними по городу, или даже посещали соседнее божество. В этих экскурсиях бога, как правило, жрецы несли на плечах. Обычно переносное святилище имело форму ладьи, не столько потому, что путешествие совершали главным образом по Нилу, сколько потому, что все боги должны плавать по небесному океану. Священное озеро близ храма часто символизировало этот океан, источник жизни и пр. Бог плыл по нему, или его купали в нем. Таким образом, бесконечно воспроизводились мифологические сцены, спокойные церемонии во дворце святилища или длинные зрелищные представления (особенно мифа об Осирисе) для публики, часто сопровождавшиеся музыкой, выступлениями танцоров и акробатов. Иногда вся публика принимала участие в этих «чудесных играх» и воспроизводила, например, мифологические битвы, устраивая сражения между двумя группами. Многочисленные праздники, иногда продолжавшиеся по несколько дней, давали населению возможность вволю поесть и выпить в честь богов. Иногда святилище распределяло с этой целью хлеб среди толпы, но основные пиршества во славу божества совершались в храме жрецами и некоторыми гостями или из дохода святилища, или из особых приношений.
609
Этот ранний египетский косметический обычай применялся и к божествам, для чего использовали богато орнаментированные палетки, вырезанные из сланца, на которых в доисторический и самый ранний династический период растирали зеленую краску для глаз бога. Так украшали даже глаза священного (и приносимого в жертву?) животного (Borchardt. Sa'hu-re. Plate XLVII). Жрица, которая украшает таким образом корову (символизирующую Хатхор, согласно рисунку, приведенному в AZ xxxviii. Plate V (1901), носит только шнур вокруг чресел, так что она и изображает богиню и, соответственно, представляет некую мифологическую сцену (на которую намекают «Pyr.», W. 421 и ел.).
Рис. 232. Жрица, подводящая глаза священной корове
Рис. 204. Бог, которого несут в процессии
Рис. 205. Маленькое переносное святилище
Праздничные дни различались, конечно, в соответствии с местными культами. Похоже, однако, что большие календарные праздники, такие как пять праздничных дней, Новый год, первый, шестой и средний (пятнадцатый) день каждого месяца и пр., соблюдались во всех или почти во всех святилищах. Это происходило даже в том случае, если божество, которому поклонялись в храме, не имело отношения к солнцу, луне или небу.
Рис. 206 Мифологические сцены из процессии [610] .
Многочисленные и весьма разнообразные продукты, приносимые в жертву, что запечатлено в памятниках, очевидно, использовали для подкрепления жречества, после того как их раскладывали перед богами. Направление их к небу через сожжение было известно всегда, но не пользовалось такой популярностью,
610
Из Louvre С 15 (ed. A. Gayet. Musee du Louvre: Steles de la douzieme dynastie. Paris, 1889).
611
См.: Петроградский папирус I («Сказка о моряке, потерпевшем кораблекрушение»), 1. 145, как пример такого жертвоприношения отсутствующему богу. Сжигание целого быка в связи с человеческими жертвоприношениями будет обсуждаться ниже.
Рис. 207. Акробат, следующий за жертвенным животным
Изначально теория жертвоприношений, похоже, являлась просто кормлением богов, то есть у них явно не искали никаких предсказаний. Тем не менее с ними было связано множество символов. До сих пор мы не знаем, почему жертвоприношение наивысшего типа состояло из четырех бычков разного цвета (пятнистого, рыжего, белого и черного) или из четырех различных видов дичи. Непонятно также, почему на определенных праздниках приносили в жертву свинью, в то время когда это животное уже считали нечистым. Иногда, как при проведении жертвоприношений, дорогих жертвенных животных заменяли гончарными изделиями. В символизме, господствовавшем в греко-римский период [612] , жертвенные животные представляли врагов богов. Рыжие или коричневые животные и рептилии в особенности символизировали Сета. Соответственно цель заклания или сожжения их состояла в том, чтобы просто доставить удовольствие богам; использование мяса в пищу почти не упоминается. Очевидно, приношения уничтожали в связи с тем, что Сета все больше воспринимали как Сатану. Можно предположить, что жертвоприношения животных пришли на смену человеческим жертвоприношениям. О последнем типе приношений у нас почти нет информации. Тем не менее можно сделать вывод, что они существовали в более ранний период, поскольку позднее богам давали пирожки в форме людей и животных, как общепризнанную подмену человеческих жертв. Более того, мы знаем, что человеческие жертвы все еще сжигали в Эйлейтиасполе даже во времена Плутарха [613] .
612
Н. Junker, в AZ xlviii (1911). Изображения царя как завоевателя не относятся, однако, к человеческим жертвоприношениям.
613
«Об Исиде и Осирисе», lxxiii. и ел. Алтарь для человеческих жертвоприношений, найденный в Эдфу, описан АЕ.Р. Weigall в «Annales du service des antiquites de l'Egypte», viii. 45 (1907). Рисунки, данные в нашем тексте, все принадлежат похоронным жертвоприношениям и поэтому могли иметь различную цель (ср. гл. 10, коммент. 23, возможно, цель убийства рабов состояла в том, чтобы отослать их с душой их господина). Но рисунки допускают предположение о человеческих жертвоприношениях в культах богов.
Рис. 208. Маленький жертвенник для сожжения барана
То, что прежде приношение в жертву людей имело важное значение, также подтверждается определенными рисунками, на которых изображено, как рабов убивали и сжигали рядом с их почившим владельцем или сжигали у входа в его гробницу, не только на похоронах царя, но даже на похоронах богатых частных граждан [614] . Возможно, что трупы, найденные в царских усыпальницах XVIII династии, также свидетельствуют о таких жертвоприношениях, и это позволяет нам предположить, что такие жертвоприношения использовали и в божественных культах.
614
См.: G. Maspero, в «Memoires publies par les members de la mission archeologique francaise au Caire», v. 452 (1894), и Griffith, в Tylor, «Tomb of Paheri», полное изд., текст Plate VIII, где, однако, мы не находим рассмотрения того факта, что в XVI в. до н. э. египтяне уже не понимали этих изображений и смешивали церемонию погребения умершего по обычаю благословенных доисторических предков – в согбенном положении и зашитым в кожу – с подобными похоронами с человеческими жертвоприношениями. Отчасти это было замечено Davies («Five Theban Tombs». P. 9), который также воспроизводит (Plate VIII) жертвоприношение нубийских рабов, данное в нашем тексте (рис. 210). На нашем более древнем рисунке (взятом из Petrie. Royal Tombs», ii. Plate III), появляются необычной формы особые деревянные сани, на которых жертву тащат к могиле. Ср. рис. 210, где эти сани заботливо захоронены после использования.
Рис. 209. Человеческое жертвоприношение у царской гробницы I династии
Рис. 210. Нубийские рабы, задушенные и сожженные на похоронах
То, каким способом делались предсказания, также совершенно неясно. Долгое время предсказания, похоже, играли очень незначительную роль, по крайней мере в решении политических вопросов. Один из самых ранних примеров находим в тексте, где Рамсес II описывает, как он назвал верховного жреца Амона, посоветовавшись с самим богом [615] . Царь перечислил перед Амоном имена всех чиновников, способных занять пост, и спросил согласия божества. Но «бог не был удовлетворен ни одним из них, за исключением имени» (такого-то). В XII в. до н. э., однако, когда жречество получило больше власти, жрецы задавали божеству, устно или письменно, все политические вопросы и решали многие дела, связанные с законом, порой весьма незначительные. Бог решал эти проблемы, как мы только что указали, говоря «да» или «нет». Но как он это делал, не описывается. Позднее мы находим мало упоминаний о таких прямых консультациях. Некоторые пророчества и мудрые предсказания сохранились; их язык, естественно, очень затемнен [616] . Боги также сообщали свою волю людям во сне. О знании счастливых и неудачных дней и другой практической мудрости теологов см. следующую главу.
615
См.: К. Sethe, в AZ xliiv. 30–35 (1907).
616
Самыми важными являются демотические папирусы в Париже, поначалу ошибочно воспринятые как хроника (теперь изданы W. Spiegelberg. Demotische Studien. vii. Leipzig, 1914) и пророчества в Петроградском папирусе. Лейденский папирус (изд. A. Gardiner. Admonitions of an Egyptian Sage. Leipzig, 1909) не является пророческим.
Глава 12
Магия
Магия играла важную роль в Древнем Египте, где она была даже более значимым фактором, чем в Вавилоне [617] . Однако очень трудно установить, где кончается религия и начинается магия, и для египетского разума магия просто дополняла религию. Человек, хорошо знавший богов и понимавший, как угодить им, мог получить от них что хотел. Всегда считалось, что великие теологи были также колдунами. Например, известно, что прославленный ученый Аменхотеп, сын Хапу [618] , был не только проповедником, но также автором магической книги, полной особенно бессмысленной галиматьи. И великие волшебники популярных историй всегда являются «ритуальными жрецами». Эта теория тождества колдовства, науки и теологии не являлась специфически египетской, но имела свои параллели также во многих других религиозных системах.
617
Самая полная коллекция материала по египетской магии содержалась в A. Erman, «Egyptian Religion». Во многих работах обьиаи и тексты рассматриваются как магические, в то время как их следовало бы классифицировать как чисто религиозные.
618
О его магической книге см.: MasperoG. Memoire sur quelques papyrus du Louvre в «Notices et extraits des manuscripts de la Bibliotheque Nationale», xxiv. 58 (1883).