Его королевская радость
Шрифт:
Она убрала ракс, закрыла шкатулку, поставила её на столик, вышла на балкон и вздрогнула. Даже отсюда, поверх крон деревьев, был виден дым от пожара. И это выглядело очень страшно. Сразу воскресли все дурные предчувствия.
Илиана даже помотала головой, отгоняя их. Ей надо успокоиться. Всё будет хорошо. Она вышла из кабинета энтарха. В свою комнату возвращаться не хотелось. Выйти бы в сад. Да. В сад. Как раз, когда энтарх вернётся, она первая его встретит. А что он вернётся, она была просто уверенна. Не может он не вернуться! Просто не может! Ведь сколько лет возвращался.
Пока она почти бежала по коридорам дворца, они показались ей ещё более пустыми и безжизненными. И первый раз она задалась вопросом — а есть ли энтарху на кого положиться? Есть ли у него преданные люди, или же их преступно мало? И люди будут рады увидеть своего энтарха поверженным?
А потом вздохнула. У отца были и они с Картесом и преданные ему до конца воины. Вот только ему это не помогло.
В саду было обманчиво безмятежно. Трава и деревья, умытые дождём казались прекраснее, чем обычно. Она прошлась немного по тропинке и почувствовала запах дыма. Даже здесь он уже напоминал о себе, сводя с ума.
Сама не понимая зачем, Илиана двинулась вперёд, туда, где с холма, Герхарт показывал ей свой город. Такой же могучий и такой же израненный, как и он сам. И теперь она это понимала.
Она подошла к краю пропасти. Было страшно и высоко. Так, что дух захватывало. Один неверный шаг, и она покатится с обрыва вниз. Вот только сейчас она почему то не испытывала страха. Все мысли были заняты пожаром и энтархом.
Отсюда, с вершины холма, открывался поистине жуткий вид. Огромные клубы чёрного дыма висели над городом. И когда ветер пару раз подул в сторону дворца, Илиана закашлялась. Удушливый дым чёрной пеленой скрыл всё, что творилось внизу.
Даже если бы она захотела, не смогла бы сейчас найти энтарха. На мгновенье ей почудилось, что тот недавний её сон оказался явью, и правитель падает, как подстреленный вместе со своим белым королём и больше не встанет и не вернётся в свой дворец.
И Илиана в ужасе отшатнулась назад, а потом развернулась и бросилась прочь с холма, обратно в сад и во дворец. Забиться в свою комнату и там сидеть. Молиться или молить о том, чтобы Герберт вернулся. Ведь он так нужен государству. Нет, она лжёт, лжёт себе самой. Он нужен ей!
Она вдруг осознала, словно снова стояла на краю бездны, что без него её мир никогда не станет прежним. Если энтарх не вернётся из своей поездки, ничего не будет как раньше. Ничего! Без него весь мир показался ей вдруг пустым и бессмысленным.
Илиана испугавшись бросилась к себе в комнату. Ступени так и мелькали перед глазами. В комнате её ждали насмерть перепуганные служанки и остывший обед. Но она не хотела есть, не могла! Не сказав им ничего вразумительного, она попыталась успокоиться и сесть за книгу. Ничего не выходило. Буквы расплывались перед глазами.
Тогда она упала на колени и взмолилась. Пусть Герхарт вернётся целым и невредимым. Пожалуйста! Она никогда ничего не просила и всегда была довольна жизнью. Ей всегда казалось, что Творец наградил её всем и с лихвой. И вот сейчас Илиана просила, упав на колени. Да, просила! Только об одном. Пусть он вернётся. Только бы вернулся! Больше ей ничего не нужно. Всё стало незаметным и пустым, всё отошло на второй план. Не было больше той задачи, ради которой она сюда приехала, не было больше брата, который требовал от неё того, чего она никак не могла сделать. Был только он, энтарх, мрачный, нелюдимый правитель Эстарии, забравший её сердце.
Она не знала, сколько времени так прошло. Солнце уже началось клониться к закату. Служанки заходили, требовали от неё, чтобы она поела, что-то говорили. Но Илиана не могла есть. Все её мысли были сейчас заняты Герхартом, а сердце стучало как сумасшедшее. Если он не вернётся до ночи, то она, наплевав на все запреты и воззвания разума, бросится его искать. И никто ей не запретит!
Несколько раз она посылала слугу с требованием узнать, есть ли какие новости от энтарха. Но он возвращался ни с чем. Новостей не было. Зато она узнала, что энтарх уехал не один (чего можно было от него ожидать), а с отрядом воинов. И из их отряда никто пока не возвращался. От сердца немного отлегло. Она твердила про себя: «Он не один, он не один!»
Всё будет хорошо. Он обязательно вернётся. Когда стемнело, Илиана накинула шаль и выбежала на улицу. Да, в это время она либо играла в ракс с энтархом, либо уже готовилась ко сну. А дома во дворце, в её сонном и скучном мире так было всегда. А вот сейчас она места себе не могла найти.
Если отряд воинов будет возвращаться, то, наверное, через конюшню. Она смутно помнила, где находится конюшня, тем более в темноте, но сад освещался фонарями, пусть и слабо, да ещё и луна взошла. Поэтому с трудом, но она нашла дорогу.
Старичок-конюх был там. И Илиана не удержалась — расспросила, как давно уехал энтарх и с кем. Но и тут ничего нового не узнала. Уехал давно, новостей никаких не было. Илиана сжала губы и, не слушая никаких просьб конюха, который, наверное, волновался за неё, и уговаривал вернуться во дворец, продолжила ходить и мерить шагами конюшню.
Она не знала, сколько прошло времени, только подул ветер и в нём уже не было запаха дыма. Наверное, похолодало, но она не замечала холода. Наоборот, ей было жарко, словно она горела изнутри. И когда ей послышался неясный шум, показалось сначала, что воспалённое воображение выдавало желаемое за действительное. Но нет, шум усиливался и совсем скоро она уже различила топот копыт. Едут!
Ноги вдруг подкосились, отказываясь держать. И Илиана оперлась на стойло. Какие будут новости? Вернулся ли энтарх?
С трудом, сжав губы, она мужественно сделала несколько шагов вперёд и вышла из конюшни. Воинов было много. От них пахло дымом, копотью и ещё чем-то странным, едва уловимым, но чем она так и не смогла понять. Да и не до этого было. Они спешились и о чём-то тихо переговаривались. И не увидели даже её сначала.
Но хватит прятаться! Илиана смело шагнула вперёд, ближе. Лиц было не разглядеть в полутьме, только силуэты. Она пробежалась глазами по ним. Но от волнения всё расплывалось. И она решилась.