Его личная звезда. Дилогия
Шрифт:
Но больше всего Ирида радовалась солнцу и тому, что она может стоять на улице и не думать, что смертельные бактерии осядут на её коже, нанося непоправимый вред.
Богдан остановился рядом с ней и негромко спросил:
– Рада возвращению?
– Ты даже не представляешь как.
Ириде хотелось одновременно смеяться и плакать. Пока тебя не поставят в условия, где выбор или очень ограничен, или его вообще нет, ты не начнешь ценить то, что имеешь. Солнце. Свободу передвижения. Возможность
– Что ж, домой всегда приятно возвращаться. Полетели?
Когда Богдан снова усадил ее за свой айростен, Ирида готова была заверещать от радости. До чего же хорошо! Она, не переставая улыбаться, взметнула машину кверху и замерла, пораженная открывшейся картиной. Там, где когда-то начиналась Зона Отчуждения, зияла черная воронка, а дороги преграждали огромные валуны. Техника, призванная наводить порядок, не справлялась.
– Много человеческих жертв?
– Ирида не могла не спросить. Радостное настроение медленно угасало.
– Есть. Но меньше, чем прогнозировалось.
Уже более спокойно Ирида повела айростен к дому Богдана. Сажая машину, Ирида почувствовала легкое недомогание и, когда приземлились, откинулась на спинку и шумно выдохнула.
Богдан, видя её состояние, обеспокоенно вскрикнул:
– Ирида, что случилось?!
– Голова... закружилась.
Выругавшись, Богдан резко открыл дверь, спрыгнул на землю и рванул к Ириде. Её дверь едва не снес с петель. Осторожно взял девушку на руки и негромко, но решительно сказал:
– Никаких полетов. И на обследование. В ближайшие же дни.
Ирида прикрыла глаза. Она-то догадывалась, что с ней происходит, откуда растет корень её недомогания, но пока не готова была озвучить своё предположение вслух. Да и то, что её несут на ручках... приятно.
Богдан прописал ей постельный режим.
– Будешь лежать в кровати, пока я не притащу сюда врача!
– Сюда? Домой? Серьезно?
– Ирида готова была рассмеяться.
– Абсолютно.
– Богдан, это стресс от перелета, не более, - она предприняла слабую попытку отвертеться от обследования.
Не готова она ещё...
Не готова.
Дайте ей недельку. Всего одну.
А потом...
Ирида встала с софы, на которую была уложена, подошла к Богдану вплотную, так, чтобы их тела соприкасались, и не без удовольствия отметила, как наэлектризовался воздух вокруг них, как сбилось дыхание Богдана, как потемнели его глаза и желваки заходили на скулах.
– Точно?
– автоматически переспросил мужчина, не сводя взгляд с лица девушки.
– Точно. Проверить не хочешь моё самочувствие?
И он проверил.
Весь следующий день Ирида занималась разбором вещей. Роботам не доверила. Она хотела сама разложить вещи плюс заказать кое-что из виртуальных магазинов. Пришла пора вступать в роль хозяйки.
Богдан предупредил, что, скорее всего, задержится в "Неоне" допоздна. Сам он по Арому мотаться не собирался, назначил встречу нужным людям у себя. Знал - придут.
Он как раз общался с начальником стражи порядка, когда раздался звонок.
– Да, - не глядя на адресата, ответил Богдан.
Звонил один из эшелонцев.
– Богдан, вы просили сообщить, если на Аром прибудет кто-то из семейства Истовых. Час назад прилетел Архип Истов, а с ним...
Богдан порывисто вскочил с кресла, не дослушав. Бросив на собеседника короткий взгляд и сказав: "Поговорим позже", он размашистым шагом вышел из кабинета и устремился к подземной стоянке.
Тихая ярость, именно та самая, что убивает без лишних разговоров, что толкает на ужаснейшие поступки, клокотала внутри Богдана. Она рвалась, билась о внешнее спокойствие, нашептывала гадости. Подначивала.
Знакомые, что попадались на пути Славинского, шарахались в сторону, стоило им только заглянуть ему в лицо. Это было лицо убийцы. Человека, на пути которого лучше не вставать.
До дома он долетел очень быстро.
Его уже ждали.
Вернее, не его...
В воздухе кружил ещё один айростен.
***
Ирида стояла у панорамного окна и видела айростены. В руках она держала стейлс, из которого по-прежнему доносился деформированный голос Кирилла. Несмотря на изменения, она его узнала. И одновременно - нет.
Ирида боялась сорваться, закричать, смалодушничать. Когда она увидела, кто звонит - не поверила глазам. На неё вихрем обрушилось одновременно множество чувств - и радость, что Кир всё же жив, и тревога за его будущее, и стыд за то, что так легко забыла.
Да, она его забыла... Перестала любить. Потому что её сердце занял другой мужчина.
Она понимала, что должна выйти. Что должна поговорить. Но что-то её останавливало. Кир решил, что Славинский держит её в плену и закричал, что возьмет дом штурмом. Ирида собиралась его переубедить, когда в небе появился сияющий черный "монстр".
Богдан явился вовремя.
Или нет?
Ирида не отпрянула от окна, наоборот, пристально, с сердцем, казалось, бьющимся в гортани, с подкашивающимися от переизбытка эмоций ногами, стояла и смотрела, как Богдан сажает на площадке айростен, как демонстративно разворачивается к противнику и некоторое время смотрит на него. Дает понять, что знает, зачем тот явился.
После чего идет к дому.
Как только за ним закрылась дверь, Ирида сорвалась с места. Побежала навстречу и замерла в шаге от него.