Его любимая девочка
Шрифт:
— Не-е-е-ет! — воскликнула я со всем отчаянием и тут же затараторила: — Меня держат здесь в неволе! Насильно! И замуж за него я не хочу! Он настоящий псих! Помогите мне!!! Молю ва-а-ас!!!
Артур схватил меня за плечи и тряхнул так, что у меня громко щёлкнули зубы. Чуть язык себе не откусила.
— Лена-а! — рявкнул он взбешённо. — Прекрати!
— Артур Маркович? — невозмутимо обратился к нему регистратор. — Может, стоит просто продолжить? Не обязательно задавать вопрос вашей невесте.
ЧТО-О?!
Во
Куплен. Он тоже куплен, как и все остальные.
Какая же я наивная дура!
— Она согласна. Продолжайте, — распорядился Артур.
А сам он снова взял меня за руку и сжал с такой силой, что у меня из глаз брызнули слёзы.
И не сразу я поняла, что монотонно повторяю про себя:
— Нет… Нет… Нет… Нет…
— По вашему добровольному и взаимному согласию, которое вы выразили перед лицом свидетелей, брак регистрируется. Прошу вас скрепить этот союз двух любящих людей своими подписями.
Я сопротивлялась и не собиралась ставить свою подпись, продолжая твердить слово «нет».
Но он схватил меня за горло одной рукой, сжал так, что я захрипела от нехватки кислорода, и мне в губы он процедил:
— Немедленно подписывай, Лена. Иначе ты не только не увидишь своих родителей, но даже не узнаешь, где их могилы.
Он резко отпустил меня и протянул мне дорогую ручку.
— Какая же ты тварь! Ненавижу тебя! — прошипела ему в лицо, и с яростью выхватив из его пальцев ручку, поставила свою подпись.
— Теперь вы можете обменяться обручальными кольцами! Наденьте их друг другу раз и навсегда! — торжественно и невозмутимо объявил регистратор.
Я засмеялась, не став сдерживать свои эмоции и отношение ко всему происходящему.
Джанабаев сначала снял с моего пальца помолвочное кольцо, потом надел на него обручальное и вернул на место кольцо с бриллиантом.
Потом молча надел сам на свой палец обручальное кольцо и сказал:
— Завершай.
— На основании записи, скреплённой вашими подписями, и в соответствии с Семейным кодексом ваш брак успешно зарегистрирован. Объявляю вас мужем и женой! И поздравляю вас с рождением новой семьи! Можете поцеловаться…
Грубый и совсем не романтичный поцелуй в конце церемонии был встречен громкими аплодисментами двух ненавистных мне свидетелей.
— Теперь ты моя по закону, — произнёс Артур злым, очень злым голосом.
Глава 23
Елена
Вся комната заполнена и вибрирует тяжёлой музыкой, которая буквально разрывается волнами в моей голове и пульсирует по венам.
Мне тяжело дышать. Сердце сдавливает с такой силой, что мне становится больно.
Слёзы непрерывным потоком текут по щекам, размазывая ещё недавно идеальный макияж.
Обручальное кольцо, что плотно облегает
Артур стоит напротив меня, смотрит диким, даже безумным взглядом.
Я вижу напряжённость в его теле.
Он полностью поглощён тем, как я смотрюсь прикованная к распорно-фиксирующей кремальере.
Руки подняты над головой, разведены в стороны и зафиксированы в кожаных наручниках.
И ноги тоже разведены в стороны и крепко зафиксированы.
Я стою перед Артуром в белом свадебном платье, скованная, как будто меня сейчас будут судить.
Он медленно снимает с себя пиджак, потом принимается расстёгивать рубашку.
Он неотрывно смотрит на меня, будто одержимый.
Я же, затаив дыхание, стою, прикованная и не могу отвести взгляда.
«Что он будет со мной делать сейчас?» — бьётся в голове паническая мысль.
Зажмурилась, чтобы не видеть его холёного и хищного лица.
Ненавижу его. Всей душой и сердцем, ненавижу!
— Девочка моя. Любимая, — слышу его голос сквозь тяжёлые биты музыки. — Открой глаза и посмотри на меня.
Не подчиняюсь.
Да пошёл он!
Но вдруг музыка прекращается.
Тишина меня буквально оглушает, поскольку я слышу, как колотится моё собственное сердце.
Медленно открываю глаза. Наши взгляды встречаются. Его взгляд настолько тёмный, лютый и даже злой, почти на грани безумия, что я непроизвольно всхлипываю и шепчу:
— Пожалуйста… Освободи меня от этой конструкции…
Артур качает головой.
— Нет, Лена. Не освобожу, пока не накажу тебя.
Он обходит меня по кругу, полностью стянув с себя рубашку и оставшись в одних брюках.
Сильное тело должно бы меня заворожить, но я уже настолько устала от него, натерпелась, что мечтала никогда больше не видеть этого человека.
— Ты теперь моя жена, Лена. Моя, слышишь? И мы с тобой договорились, но только не понимаю, почему ты закатила ту неуместную истерику на церемонии? Испортила такой прекрасный и значимый для нас двоих день, — его слова были наполнены и горечью, и ядом сарказма. — И за своё неподобающее поведение, моя девочка, ты будешь наказана.
Подходит ко мне и, схватив за шею, сдавливает её, пока я не начинаю задыхаться.
Он сразу отпустил.
Судорожно начинаю дышать, глядя с ненавистью в его лицо.
Потом он очень нежно положил свои ладони мне на грудь, провёл пальцами по контуру лифа, мазнув кончиками пальцев по обнажённому участку кожи, отчего я тут же задрожала. Но не от желания. От страха.
И тут, он резко разорвал лиф платья, обнажая мою грудь.
Взял в ладони мою грудь и несильно сжал её.
— Вся принадлежишь мне… — прошептал он хрипло и накинулся на мою грудь.