Его любимая девочка
Шрифт:
– Все нормально будет, - с уверенной усмешкой перерывает его Величко.
– Давайте, до завтра…
Парни прощаются за руку. Я бормочу тихое «до свидания» и сажусь в машину.
Замечаю в подстаканнике энергетический напиток.
– Арс… - смотрю на его сосредоточенный профиль, пока он выезжает с парковки.
– И как твоё отравление?
– Прошло, - пожимает он плечами.
– Так, легко отделался. Пару «заседаний» и все «решилось».
– Поэтому ты пьёшь энергетики?
– стреляю глазами в банку.
–
– Ничего… - почти невинно пожимает плечами он. Подхватывает мою руку и целует пальцы.
– Я действительно чувствую себе хорошо, но проснуться не мог. Прям голова тормозила. А мне сегодня нужна быстрая реакция, - добавляет загадочно.
– Мы куда-то едем?
– Спрашиваю его настороженно и все ещё чувствуя подвох.
– Да, тебе понравится, - обещает Величко.
– Кстати, хорошо, что ты в кроссовках.
– Мне уже страшно, - фыркаю ему в ответ.
Когда через пятнадцать минут мы выезжаем за пределы города, мое любопытство становится неподдельным.
– Ну давай, рассказывай, мне страшно интересно… - тормошу его за руку.
– Страшно или интересно?
– хитро подмигивает мне Арс.
– Так, теперь ещё и страшно, - смеюсь ему в ответ.
– Все, больше не могу, признавайся.
– Почти приехали, - обещает он.
Мы плавно сворачиваем с главной дороги на проселочную и, проехав метров двести небольшого пролеска, останавливаемся возле больших железных ворот.
Величко достает из бардачка ключ, выходит из машины и снимает с петли большой амбарный замок. Распахивает ворота, а я просто теряю дар речи от спрятанной за ними красоты. Так никогда и не скажешь… Вау!
Небольшой домик из бруса, два кресла перед круглой уличной печкой, пушистые ели и много-много лампочек-фонарей, которые пока еще не горят. Но когда зажгутся…
Арсений возвращается в машину и внимательно вглядывается в мое лицо.
– Алис, - говорит хрипло и берет мои руки в свои.
– Я хочу провести с тобой здесь вечер. Просто романтика без пошлости. Не скрою, домик снят на сутки и я обязательно попытаюсь тебя уговорить остаться на ночь. Но пока только вкусная еда, горячий чай и мы вдвоём… М? Что скажешь?
Чувствую, как щеки вспыхивают. Очень двусмысленное предложение. Хорошие девочки так себя точно не ведут, но… здесь так красиво! И мне так хочется, что отказать нету никаких сил…
– Пошли исследуем территорию, - отвечаю ему тихо. Опускаю глаза и открываю дверь машины.
Глава 37. Не стыдно.
Алиса
– Расскажи ещё что-нибудь, - смеясь, ставлю чашку с какао на край печки и устраиваюсь удобнее на руках у Арсения под пледом. Мне хорошо. Я будто согрета изнутри, снаружи и вся свечусь.
– Я так не могу, - шутливо капризничает он, - мне нужны авации, признание публики и допинг.
– Думаешь, это легко признаваться в своих косяках?
– Такой допинг?
– я касаюсь губами и веду ими по линии его подбородка.
Щетина колет чувствительную кожу, запуская по плечам и рукам мурашки.
На секунду глаза Арса закрываются, а дыхание становится глубже.
– Почти, - хрипло выдыхает он и, прихватив меня за шею, целует сам. Совсем-совсем по-взрослому. Так, как ещё никогда не целовал.
Я прячу свое горящее от смущения лицо у него на груди. Арсений крепко стискивает мою талию под курткой. Даже через свитер я чувствую, как его пальцы дрожат.
– Алиска… - ведёт он носом по моему виску. От хрипотцы в его голосе я моментально попадаю в состояние температурной лихорадки, - маленькая моя девочка. Ты - самое лучшее, что есть в моей жизни… - голос Арсения ломается.
– Не отвечай мне ничего сейчас, ладно?
– прижимается губами к скуле.
В шоке качаю головой. Я бы, наверное, и не смогла ответить. От его почти признания в любви кружится голова. Нет, это было лучше, чем просто про любовь… Гораздо глубже.
– Рассказывай дальше, - шепчу, чтобы немного расслабить ситуацию. Или сейчас меня окончательно накроет, и я начну признаваться в ответной любви.
Арсений прокашливается.
– Ладно, но потом я у тебя спрошу.
– Хорошо, - опрометчиво соглашаюсь.
– Значит, в семь лет ко мне первый раз пришёл участковый. Мы с Серегой решили поиграть в индейцев. Диван раскладной буквой «г» подняли, накрыли его одеялом и развели огонь. Поели бутербродов, выпили чай из термоса, и только когда начала тлеть обивка, поняли, что что-то не так.
– А пол?
– искренне удивляюсь я, поднимая голову.
– А мы в эмалированном ведре жгли, - объясняет Арсений.
– Мама в нем белье белое кипятила обычно.
– Почему вы просто не накрыли его крышкой?
– Подойти боялись, - пожимает плечами Величко.
– Туда почти сразу одеяло упало. Начало дымить, вонять. Мы окна открыли и к соседям побежали.
– Кошмар, - качаю головой.
– Это вы так и квартиру могли спалить.
– Только диван сгорел, - отвечает Арсений.
– Сереге попало больше. Потому что я все на него свалил. И так боялся, что меня посадят в тюрьму - жесть просто. После мы почти год с ним не общались.
– В тюрьму, - улыбаюсь я детской наивности. Действительно, было бы неплохо, чтобы за враньё сажали. Особенно ярых рецидивистов.
– А как снова дружить начали?
– Его избили старшеклассники, а я заступился, - говорит Арсений и чмокает меня в нос.
– Было очень стыдно за это враньё. Я переживал. Так, ну а теперь ты… - хитро прищуривается.
– Когда хорошей девочке было по-настоящему стыдно первый раз?
Я задумавшись, замолкаю.
– Двойка по английскому стертая пойдёт?
– Спрашиваю с надеждой.