Его непокорная невеста
Шрифт:
– Мы воюем, Мейв. Пленников обычно казнят. Все единогласно приговорили его к смерти. Проголосуй я против, это ничего не изменило бы.
Мейв фыркнула:
– И вы смотрели на его казнь, не скрывая своего злорадства.
– Нет, я…
– О да, это точно. Вы же обожаете войну, смерть, кровь. Это возбуждает вас, щекочет вам нервы. Наверное, вы ликовали, когда он испустил последний предсмертный вздох?
– Нет. Вовсе нет. – Киран хотел положить ей руку на плечо.
Мейв отпрянула от него.
– Не смейте
Киран вздрогнул и признался:
– Мне хотелось только прикоснуться к вам.
– Вы хотели пуститься в пляс на могиле Куэйда, вы праздновали победу. Вот что, милорд… Больше никогда… Слышите, никогда…
– Мейв…
– Удовлетворяйте свою похоть со служанками или с дублинскими шлюхами.
Киран попытался ее обнять.
– Моя милая…
Мейв ударила его по руке.
– С этого момента мы враги. Вы предали меня. Вы лгали мне, погубили мою жизнь. Вы убили человека, за которого я собиралась выйти замуж!
– Я не убивал его. Даже если бы я проголосовал за его освобождение, это не изменило бы его судьбы. Мое решение не имело силы. Все хотели, чтобы его казнили.
– Вы явно недооцениваете и себя, и свою дьявольскую способность уговаривать и убеждать. Если бы вы попытались, могли бы помочь его освободить.
Киран, нахмурившись, смотрел на Мейв, на гримасу гнева, которая исказила ее прелестные черты.
– Какой ценой? И к чему бы это привело в конце концов? Я должен был закрыть глаза на его попытку организовать мятеж? Чтобы он в конечном итоге забрал вас у меня и сделал меня рогоносцем?
Мейв поднялась, обернув вокруг себя простыню.
– Чтобы хороший, достойный человек был жив. Но какое вам дело до таких людей? – с презрением и горечью проговорила она. – Вы низкий, подлый, бессердечный, жестокий обольститель, обожающий насилие и смерть. Мне не о чем с вами разговаривать.
Завернувшись в простыню, Мейв была похожа на богиню, сошедшую с небес. Хлопнув дверью, она выбежала из спальни Кирана.
Всю неделю Лангмор был погружен в зловещую тишину. Киран проводил все дни, тренируя лангморское войско. Солдаты постепенно становились сплоченной командой, умелой и дисциплинированной, в случае опасности способной отразить наступление малочисленных сил мятежников. Мейв испытывала беспокойство. Лорд Килдэр чувствует, что последнее, решительное сражение не за горами.
Муки совести доставляли Мейв гораздо больше страданий, чем ее разбитое сердце. Как могла она пасть так низко: заниматься любовью с безжалостным палачом ее бывшего жениха?
Мейв мерила шагами комнату в верхнем этаже замка, когда туда заглянула Джейна со спящим младенцем на руках. Рождение сына вернуло Джейну к жизни. Она наконец-то
– Ты в последнее время сама не своя. Ходишь как в воду опущенная. – В голосе Джейны слышалась искренняя забота о сестре. – Фиона, Бригитта и я беспокоимся за тебя.
Мейв тяжело вздохнула и села, стараясь держать в узде свои чувства. Хотя на душе у нее было так же мрачно.
– Я понимаю, как ты сейчас переживаешь, – осторожно заговорила Джейна. – Я знаю, как ты любила Куэйда.
Да, когда-то она его любила. Он всегда был ей верным другом. Он был таким же книгочеем, как она. Чутко улавливал ее настроение. Они с Куэйдом оба любили Лангмор и Ирландию и желали одного и того же для своей родины – свободы. Их союз строился на разумных началах.
Но Куэйда больше нет.
– Восстание стоило нам многих жертв, – заметила Джейна. – Надо надеяться, что Джеральт и Куэйд не зря отдали свои жизни за свободу Ирландии.
Мейв едва заметно кивнула. Джейна права. Но Мейв от этого не легче, угрызения совести, которые она постоянно испытывала с того момента, как узнала о казни Куэйда, не становились меньше. Мейв терзалась тем, что она дважды – причем совершенно добровольно – спала с англичанином, виновником смерти ее бывшего жениха. Она поддалась вероломным ухищрениям графа Килдэра и позволила ему завлечь себя в свои колдовские сети. Поддавшись чарам этого коварного злодея, Мейв предала мужчину, который поклялся ей в вечной верности и любви. И хуже всего было то, что, положа руку на сердце, Мейв осознавала, что не любила Куэйда так же сильно, как Куэйд любил ее.
И эта постыдная тайна, которую она всегда скрывала от всех, заставляла сердце Мейв разрываться на части от раскаяния. Именно из-за этого Мейв переживала больше всего.
– Может быть, ты хочешь поговорить со мной об этом? – осторожно предложила Джейна.
Мейв посмотрела в печальные карие глаза Джейны, полные сочувствия и понимания, и покачала головой. Джейна поднялась.
– Пока маленький Джеральт спит, пойду положу его в колыбельку и посплю часок. Если захочешь поговорить…
– Спасибо. – Мейв тоже поднялась и обняла Джейну за плечи. – Я знаю, ты всегда меня выслушаешь.
Грустно улыбнувшись, Джейна оставила сестру. Мейв продолжала ходить из угла в угол, не находя себе места.
Она снова с головой погрузилась в глубокую трясину тяжелых переживаний. Мейв не знала, что ей делать. Как выбраться из этой трясины? Как смириться со всем произошедшим? Как дальше жить со скорбью в сердце? Как унять муки совести? Как совладать со своим греховным телом и постыдным влечением к жестокому и вероломному супругу?
– Мейв!
Оглянувшись, Мейв увидела Килдэра. Ее охватила дрожь. Она дрожала от ярости и оттого, что Килдэр представлял для нее опасность.