Его сладкая девочка
Шрифт:
— Тебе скучно?
— Нет, что ты. — Повожу плечами, скидывая его конечности. Он хмыкает, но новых попыток прикоснуться не делает.
— Почему ушла?
— Захотелось побыть у воды. Да и вытворять с эскимо разные финты языком, чтобы поддержать компанию, не умею.
Язвлю. Но как—то уж невесело выходит. На самом деле я жалею, что поехала. С Ниной могла и после пар пообщаться.
— Там профи работают. Скажу тебе честно, — Антон наклоняется к моему уху, — мне эти сцены тоже не нравятся. Я видел, как ты морщилась. Предпочитаю догонять,
Поворачиваюсь, вопросительно приподнимаю бровь.
— Подрастешь, поймешь.
— Вообще—то я уже взрослая.
— Выглядишь младше Нинки.
— На самом деле я хорошо так ее старше. Два года после школы пропустила, — поясняю в ответ на немой вопрос.
— Почему? Не смогла или болела?
— Скорее, по семейным обстоятельствам.
Сама не замечаю, как мы уже бредем вдоль берега. Место каким—то образом нашли уединенное. Ну или с шумной компанией рядом не захотел никто быть. Людей видно, но они не рядом.
— Расскажи немного о себе. Все, что ты говорила, очень поверхностно. Девушка—загадка.
Он улыбается, и эта улыбка преображает лицо, делая его совсем юным и по—мальчишески озорным.
— Не знаю, что тебе может быть интересно.
— Давай начнем с того, на чем остановились? Почему сразу не пошла учиться?
— Мама родила. Помогала воспитывать. У меня две младшие сестренки.
— А… а родители? Сами не? Зачем…? Черт, я даже спросить не знаю, как. Отец с матерью не справлялись?
— Почему я, а не мама? Ты это хочешь узнать?
Антон кивает.
— Папа умер, я еще не очень взрослая была. В школе училась, мама родила Дашу. Это старшая сестра. Я училась и помогала. Потом мама родила Машу. И… так получилось, что… в общем, мамы не стало. А отчиму… как бы помягче сказать? В общем, ему наплевать на дочерей. Или детский дом, или я.
Антон ошарашено смотрит на меня, остановившись. Поворачивает к себе, удерживая за талию. А я даже руки его не скидываю. Не привыкла ни с кем об этом говорить. А вот ему в моменте рассказала. Напряженно жду насмешки, но он бегает глазами по лицу и недолго молчит.
— И ты выбрала сестер?
— Конечно. У нас нормально с ними получалось. А в этом году Маше два годика и их взяли в круглосуточный садик. Я смогла поступить, и устроиться на работу. Здесь, в смысле. Вчера, — смотрю в глаза парня, — когда ты спросил, что случилось. Мне из сада звонили, что девочек не отпустят на выходные.
— Знаешь, — после долгой паузы негромко сказал Антон, — в моем мире такие поступки на вес золота. Мало кто готов взять на себя ответственность за других. Тем более, за детей. Тем более, в твоем возрасте. Ты очень необычная девушка.
Его пальцы нежно очертили овал лица, пройдясь костяшками по скуле. А я смущенно опустила глаза, уставившись на носы нашей обуви. Интуитивно почувствовала, что парень хочет поцеловать, но совершенно к этому не готова. Быть может, позже… Быть может… Но не сейчас…
— Давай возвращаться, мы далеко ушли. — Он все понял правильно. Единственное, что я ему позволила — взять себя за руку.
Щекотливых тем больше не затрагивали и по молчаливому согласию перешли на обсуждение фильмов.
Когда подошли к остальным, оказалось, что на пляже прибавление. Около импровизированного стола стояли два молодых человека. В одном безошибочно узнала предмет мечтаний Нины. Уж слишком детально она его описывала. Да и стоит посмотреть на нее, как она облизывает глазам парня. А вот второй выглядит старше и серьезнее.
— Познакомься, Ксюш, это мой друг Илья, а это его двоюродный брат Артур.
— Очень приятно, — произнесла заучено. И постаралась быстрее вернуться к Нине. Честно говоря, даже не расслышала, как Антон представил меня.
— Ксюш?
— А?
— Ты чего?
— Нет, ничего. Неловко себя чувствую с малознакомыми людьми.
Говорить о том, что меня буквально затрясло от гневного взгляда этого Артура, не стала. Мы видимся впервые, но он так зло буравит во мне дырку… да я уже трижды упала замертво и четырежды сгорела. Неужели так не любит блондинок?
Глава 13
— Красавчик, правда?
От размышлений отвлекает подошедшая Нина.
— Артур?
— Почему Артур? Илья. А брат его при чем?
Пожимаю плечами: — Не знаю. Просто его последним представили.
— Фиг с ним. Скажи, хорошенький какой?
— Скажи, — улыбаюсь непосредственности этой девчонки. — А сколько ему лет, Нин?
Парень симпатичный и даже очень. Но выглядит он примерно нашим ровесником, Антон против него — взрослый дяденька.
— Двадцать четыре уже. Они с Тошей со школы дружат.
— Антону, получается, тоже двадцать четыре? — Я даже не догадалась сама посчитать.
— Через неделю уже пять будет? Ну двадцать пять в смысле. Он уже позвал тебя на вечеринку?
— Нет.
Какие мне вечеринки, в самом деле. Эта вылазка первая за четыре года. Если раньше я куда—то выбиралась, то только с малышками. Но кто в здравом уме позовет их на такой праздник? Да и после откровенности с Антоном сомневаюсь, что его интерес ко мне не остыл. Честно говоря, так лучше. Он, скорее всего, неплохой парень, но даже коротких отношений или их подобия у нас не получится. Мы слишком разные.
— Девчонки, давайте с нами?
Пока мы шушукались, от компании отделилась часть любителей пляжного волейбола. В школе я любила такие игры, и даже неплохо получалось. Если бы еще ростом повыше была.
— Ты пойдешь? — спрашиваю Нину. Она выискивает среди собравшихся предмет своего обожания и торопливо соглашается.
— Идем, — кричит брату и бежит по песку. Сейчас она напоминает непоседливую Дашку.
Иду сбоку от парней и цепляюсь взглядом за Илью. Пока никто не видит, он просто пожирает глазами Нину. И мне кажется (и это не плод романтического воображения!), смотрит он с толикой нежности и печали.