Эхо Москвы. Непридуманная история
Шрифт:
К. ЛАРИНА: Это ж не Путин его остановил.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кого?
К. ЛАРИНА: Немцова задержал. Правда же?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дело здесь не в этом. Этот рудимент остается. Если человек несет флаг России, то они смотрят не то, что он несет, а кто идет. Идет Немцов, понимаешь? Сразу. А что этот человек идет? И срабатывает эта история. Опять же у нас часто говорят такую фразу: не думаем, что дал указание Путин сам. Да, но Путину следует…. Вот, многие удивятся и скажут: кто ты такой, чтобы давать указания Путину? Еще раз напоминаю: Путин – это нанятый менеджер, о чем он неоднократно сам говорил. Так вот эта часть работы у него из рук вон плохо идет. Почему? Потому
К. ЛАРИНА: Забирают.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Забирают, понимаешь, человека. И я думаю, что Владимиру Владимировичу с Дмитрием Анатольевичем следует серьезно по этому поводу подумать. Вообще, я считаю, что у каждого человека есть какой-то момент, когда он занимается, я даже не знаю, как эту фразу точно сказать, гамбургским счетом с самим собой. Иногда это называют совестью, но совесть – это если ты что-то сделал ужасно.
К. ЛАРИНА: Это химера какая-то.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, нет, не в том дело. Вот, просто, наверное, бывают моменты, когда Путин думает – вот, интересно, я это правильно сделал или нет? Он даже может ни с кем по этому поводу не разговаривать.
К. ЛАРИНА: Мне кажется, что ты идеализируешь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне, еще раз, мне без разницы, я предполагаю, но могу сообщить Кремлю…
К. ЛАРИНА: Довожу до вашего сведения.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Довожу до вашего сведения как журналист: только что мне стало известно, что Немцов нес флаг, его остановили. Я считаю, что это очень тревожная вещь для России, когда человека, несущего флаг, останавливают.
К. ЛАРИНА: Второй вопрос. Где написано, в каком законе, что на митинге нельзя петь?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, ты знаешь, я не могу тебе сказать это. Я не читаю эти законы.
К. ЛАРИНА: Вот, где-то, наверное, написано: запрещено на митинге петь песни, читать стихи, танцевать чечетку.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз – не знаю. Возможно, наши законы так устроены, что там они… может, как-то неправильно подали заявку, может, там птичка была. Знаешь, вот, птички. Петь будете – поставьте птичку. Танцевать будете – птичку. Они не поставили, утвердили просто, где они будут говорить. Я этого не знаю.
К. ЛАРИНА: Ну, ты сам понимаешь абсурдность всего того…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз.
К. ЛАРИНА: Это Хармс в чистом виде.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ксения, ты человек эмоциональный.
К. ЛАРИНА: А ты нет. Ты прикидываешься сегодня хладнокровным, отстраненным.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да не хладнокровным. Мы ж с тобой разговариваем. Мы никого не осуждаем, мы пытаемся просто анализировать то, что происходит.
К. ЛАРИНА: А кого ты называешь портянками? Мне тут рассказали, что Матвей придумал новое слово «портянки».
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, это слово я придумал… вернее, не я его придумал. Ну, опять ты перескочила на другую тему. Те, кто портянки, знают, кто они. Портянки – это люди, которые отказались от звания, от высокого звания гражданина страны.
К. ЛАРИНА: В смысле – эмигранты?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, гражданин как социальная функция, гражданин. Ксения, люди некоторые считают, что оно как-то то ли само должно сделаться, то ли как-то само рассосаться, понимаешь? Они сидят дома, но поскольку все плохо вокруг них, они звонят по телефону или на форумах пишут – а, это все, и так далее… и когда кто-то из нас делает передачу, посвященную какой-то животрепещущей проблеме, они предпочитают не ее обсуждать, а обсуждать ведущего, и так далее. Таких людей я называю портянками, то есть это знаешь, вот, сейчас же все пытается армия. По-моему, наша армия уже отказалась от портянок. Но это что-то
К. ЛАРИНА: Уже перешли на носки.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: На носки. Ну, носками – это слишком для них высоко. Не хочу я сейчас говорить об этом. Просто я их так называю. Это люди, которые не желают заниматься судьбой своей страны. Люди, которые… это надо думать, надо какие-то решения принимать, еще ходить, может, куда-то надо. Да зачем?
К. ЛАРИНА: Скажи, пожалуйста, по твоим ощущениям или, может быть, ты знаешь: за последние 10 лет много уехало из страны людей.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, Россия… как? Зачем мне… это не секретные сведения. Последние, когда я смотрел, это была статистика. Россия – третья страна по эмиграции в мире. Ну, во-первых, она большая. Понимаешь, да? Поэтому, если брать, например, может быть, если из Словении уезжает 5 человек, это равносильно 500 из России. Ну, это тревожная ситуация. Я думаю, руководство знает точные цифры, и я думаю, что, вот, те шаги, которые делает Медведев или полуделает, ну, неважно, которые он объявил. Вот это то, что мы будем менять страну, мы будем менять какие-то названия, не уезжайте, ученые, мы будем…. Что значит…
К. ЛАРИНА: Сколково?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что значит призыв Медведева делать Сколково? Это значит, что он понимает, что ученые уезжают. Люди науки уезжают. И он, я не знаю, удастся ему это, не удастся, я сейчас не об этом. Просто, раз лидер страны вдруг начинает делать что-то комфортное, пытается для людей с этой страны, значит, он понимает, что народ уезжает. Уезжает по двум главным причинам, по трем. Это, вот, я тебе могу сказать, потому что я изучал этот вопрос, хотя есть у нас специалисты по этому поводу, но уезжают 1)из-за неверия, что что-то можно сделать свое из-за повальной коррупции; 2)уезжают из-за того, что, если человек придумал наукоемкий и финансовоемкий, простите за тавтологию, проект, он понимает, что, к сожалению, он не может спонсоров найти, и так далее, то есть структура подъема науки, перехода науки в реальные какие-то результаты – они не получатся. Дальше идут дела Сутягина, и так далее, и так далее. В общем, ты всего этого боишься, поэтому ты стремишься получить какой-то контракт на Западе. Ну, и самое главное: я, честно говоря, ну, вот, может быть, единственная моя просьба к Путину – нет, но к Медведеву просто… он же, наверное, видит это. Ведь нельзя же, как помнишь знаменитый анекдот, когда Брежнев сказал, кто там его попросила, Софи Лорен или что, выпустите граждан, откройте границы, и Брежнев сказал – дорогая, ты хочешь остаться со мной наедине? Надо понимать, что пока у нас призыв в армии…
К. ЛАРИНА: Все будут бежать.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Когда-то слушатели страшно обиделись, когда я сказал, что приговор нынешней России, вот, в том виде, в которой она есть, – это зарубежный паспорт в руках любого человека без потери гражданства, согласно российской конституции. Какая же мать согласится отдать своего дорогого, там, кого? Козленка, слоненка, понимаете, да ребенка своего, кто же отдаст в армию?
К. ЛАРИНА: Не отдам.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не отдам. И ты своего не отдашь.
К. ЛАРИНА: Не отдам.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Раньше это как-то говорили как стеснительно, и так далее, но после того, как ребят привозят в цинковых гробах, как-то смелость у людей появилась, они спрашивают – да что это такое? Да что, я отдам этим живодерам… это не живодеры, это наша армия! Вот, она защитница, и тогда начинается лавина, начинают спрашивать – а кто у нас враги? И тогда на первое место выясняется, что у нас Грузия враг, Украина враг.
К. ЛАРИНА: А из Грузии уезжают?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что?