Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 3
Шрифт:
Наружный метод я опробовала неделю назад, и мне удалось - правда, с большим трудом, - заставить ребенка повернуться головкой вниз.
Два дня спустя он перевернулся обратно, видимо, предпочитая инертное лежачее положение.
Он может перевернуться снова, сам по себе, еще до начала родов - а может и нет.
Обладая некоторым опытом, я обычно умудрялась разделять интеллектуальное планирование непредвиденных ситуаций и бесполезное беспокойство о вещах, которые еще только могут произойти; только таким образом я могла
Однако в предрассветные часы, каждую ночь в течение последней недели, я лежала без сна - пытаясь предугадать все возможности, в том числе и ту, что ребенок со временем не перевернется,- и мысленно перелистывая короткий и мрачный список альтернатив, в тщетных поисках еще одного варианта.
Если бы у меня был эфир... но тот, что у меня был, пропал, когда сгорел Дом.
Убить Лиззи для того, чтобы спасти ребенка? Нет, уж если до этого дойдет, то лучше убить ребенка в утробе, и оставить Родни и Джо с матерью, а Keззи с женой.
Но сама мысль о том, что придется дробить череп вполне доношенного младенца, здорового, готового родиться... или обезглавить его проволочной петлей для хирургической резки...
"Вы с утра не голодны, тетушка?"
"Э-э... нет. Спасибо, Ян."
"Выглядишь немного бледной, Сассенах. Неужто и ты нездорова?"
"Нет!" Я быстро встала, прежде чем они начали задавать другие вопросы - не хватало еще, чтобы кто-то, кроме меня, мучился тем, о чем я все время думала - и вышла, чтобы набрать ведро воды из колодца.
Эми была снаружи; она разводила костер под большим прачечным чайником, иногда покрикивая на Эйдана и Орри, которые околачивались поблизости, периодически швыряясь друг в друга грязью, чтобы те принесли ей дров.
"Вам нужна вода, a bana-mhaighstir?" - спросила она, заметив ведро у меня в руке. "Эйдан отнесет вам его вниз."
"Нет, все в порядке,"- заверила ее я. "Хотела глотнуть немного воздуха. Сейчас по утрам снаружи так приятно."
Пока солнце еще не встало высоко, было прохладно, но очень свежо, и голова кружилась от аромата трав, смолистых молодых почек и ранних ивовых сережек.
Я отнесла ведро к колодцу, наполнила его и стала медленно спускаться вниз, оглядывая все по пути - как вы это делаете, когда знаете, что, возможно, не увидите всего этого снова, в течение долгого, долгого времени. Или даже уже никогда.
Все в Ридже резко переменилось с приходом войны, насилия, перебоев военного времени, и с разрушением Большого Дома.
Он изменится еще больше, когда мы с Джейми уедем.
Кто станет здесь естественным лидером?
Хирам Кромби был де-факто главой пресвитерианцев-рыболовов, которые переехали сюда из Tурсo - но он был человеком жестким, без малейшего чувства юмора, и, вероятно, более способным вызывать трения между остальными членами коммуны, чем сохранять порядок и пестовать сотрудничество.
Бобби? После долгих раздумий Джейми назначил его нашим фактором - управляющим, ответственным за наше имущество, - или за то, что от него осталось.
Но, оставив в стороне его природные способности или их отсутствие, Бобби был молод.
Он - вместе со многими другими мужчинами на Хребте, - так легко может быть сметен надвигающейся бурей, его могут забрать и обязать нести службу в одном из отрядов милиции, или в ополчении.
Не в вооруженных силах Короны, нет; он был среди тех британских солдат, размещенных в Бостоне семь лет назад, когда его и нескольких его товарищей угрозой захватила толпа... несколько сотен разгневанных бостонцев.
В тот день, в страхе за свою жизнь, солдаты зарядили свои мушкеты и направили их на толпу.
Камни были брошены, дубинки пущены в ход, выстрелы были произведены - а кем, этого уже никто не сможет установить; сама я никогда Бобби об этом не спрашивала, - и люди погибли.
Жизнь Бобби была спасена при последующем дознании /разбирательстве, но с тех пор он носил на щеке клеймо -"М," что означало "убийца."
Я понятия не имела, каковы его политические взгляды, он никогда не говорил о таких вещах, но в рядах Британской Армии он больше сражаться не будет.
Я толкнула дверь в хижину - мои невозмутимость и самообладание были несколько восстановлены.
Теперь Джейми и Ян спорили о том, будет ли новорожденный приходиться Родни родным братом или сестрой, или все-таки единоутробным.
"Ну, этого нельзя будет сказать наверняка, не так ли?"- говорил Ян. "Никто ведь не знает наверняка, был отцом маленького Родни Джо, или Keззи - то же самое и с этим младенцем. Если отец Родни - Джо, а этого - Keззи..."
"На самом деле, это не имеет ровным счетом никакого значения,"- прервала их я, выливая воду из ведра в котел. "Джо и Keззи однояйцевые близнецы. Это значит, что их... э-э... их сперма идентична, и все тут."
Это могло бы упростить вопрос - но не настал еще тот день, когда можно было бы попытаться объяснить им репродуктивный мейоз и рекомбинантность ДНК.
"Если мать у них одна - так оно и есть,- а отцы генетически одинаковы - и это тоже бесспорно,- все рожденные ими дети будут приходиться друг другу родными сестрами или братьями."
"Так у них и семя одинаковое, что ли?"- вопросил Ян недоверчиво. "Как вы можете это сказать? Разве вы смотрите? "- добавил он, глядя на меня с ужасом и любопытством.
"Я - нет,"- строго сказала я. "Как-то не приходилось. Но я эти вещи знаю."
"О, да,"- сказал он, уважительно кивая. "Конечно, вы знаете. Я иногда забываю, кто вы такая, тетя Клэр."
Я не была уверена, что именно он этим хотел сказать, но, похоже, у меня не было необходимости ни переспрашивать, ни объяснять ему, что мои знания интимных процессов братьев Бердсли носят характер скорее академический, нежели сверхъестественный.
"Но ведь это Keззи их отец, разве не так?"- вставил Джейми, нахмурившись. "Я отослал Джо прочь; ведь это с Keззи она живет с прошлого года?"