Эхо
Шрифт:
Наконец, Дикон открыл входную дверь и включил свет:
— Что ж, это приятно слышать, Терри. Думаю, у нас обоих теперь на душе стало легко.
— Да? А ты ведь уже что-то задумал проделать в ответ, если бы я все же начал такую аферу? Сознайся.
— Это называется «возмездие».
Лицо Терри расплылось в широчайшей улыбке:
— Ты не имеешь права мстить несовершеннолетнему. Тебя потом легавые на части разорвут.
Дикон улыбнулся в ответ, хотя и не очень радушно:
— Кто тебе сказал, что когда я начну мстить, ты еще будешь ребенком. Или что это вообще буду я. Есть еще одно высказывание, которому Билли обязан был тебя
— Да, но ведь этого никогда не произойдет, верно? — забормотал Терри, обеспокоенный необычным тоном Дикона. — Я ведь уже сказал, что со мной ты можешь считать себя в полной безопасности.
Терри сразу же раскритиковал квартиру Дикона в пух и прах. Ему не понравилось, что входная дверь сразу открывалась в гостиную:
— Господи, это же значит, что надо всегда наводить порядок, — прокомментировал он этот архитектурный недостаток.
Не одобрил он и узенький коридор, ведущий к ванной комнате и обеим спальням:
— Если убрать эти дурацкие стены, то места было бы в два раза больше.
Только кухня избежала его строгой оценки, потому что непосредственно примыкала к гостиной:
— А вот это удобно: можно обедать и одновременно смотреть телевизор.
Как только вся одежда была с него снята, он вырядился в огромного размера джинсы и такой же свитер, принадлежавшие Майклу. Теперь ему приходилось часто вертеть шеей, потому что ворот оказался чересчур просторным и очень неудобным. От Терри так сильно пахло жидкостью после бритья «Джаз» («Спер в аптеке», — с гордостью пояснил он), что даже Дикон был вынужден согласиться, что это вносило в его квартиру своеобразный экзотический дух.
Однако окончательный приговор Терри оказался суровым:
— Послушай, ты же отличный малый, Майк, почему же ты живешь так скучно? Здесь же с тоски сдохнешь!
— Что же тут такого тоскливого? — Дикон использовал деревянную ложку-лопатку с длинной ручкой, заталкивая ею одежду Терри в стиральную машину. Он не сводил глаз с этой кучи заплатанного тряпья, в страхе увидеть нечто прыгающее или ползающее. В его планы входило тут же шлепать все то, что движется, ложкой, однако, к счастью, ни один паразит не осмелился показаться на глаза.
Терри обвел рукой квартиру:
— Ну, единственная приличная комната, это, пожалуй, твоя спальня, и то только потому, что там есть стереосистема и полки с книгами. Вообще, в твоем возрасте положено иметь много барахла. По-моему, даже у меня вещей куда больше, ты уж меня прости, а я вдвое моложе тебя.
Дикон вынул пачку сигарет и предложил Терри закурить.
— Если хочешь иметь побольше вещей, то никогда не женись. А то будет, как у меня после двух разводов.
— Билли всегда твердил, что женщины очень опасны.
— Он был женат?
— Наверное. Впрочем, он об этом никогда не распространялся. — Терри открыл дверцы одного из кухонных шкафчиков. — А в этом доме имеется что-нибудь выпить?
— В холодильнике есть пиво, а там, на полке, стоит вино.
— Можно мне баночку пива?
Дикон вынул две, и одну перебросил юноше:
— Там, в буфете, направо,
Но Терри предпочитал пить прямо из банки. Он сказал, что именно так употребляют пиво все американцы.
— А тебе известно что-то и об Америке? — поинтересовался Дикон.
— Только то, что рассказывал Билли.
Дикон оседлал кухонный стул:
— И что же такого интересного он тебе поведал?
— Да немного. Он говорил, что Америка испорчена деньгами. Ему нравилась Европа. А еще он много рассказывал о коммунистах. Объяснял, что они подражали Христу.
Зазвонил телефон, но ни Майкл, ни Терри не стали снимать трубку, и автоответчик включил пленку для записи сообщений.
— Майкл, это Хью, — раздался в динамике голос подвыпившего свояка. — Завтра в обед я буду в «Красном Льве». Сейчас я не буду просить у тебя прощения, потому что если ты сломаешь мне нос, то будешь тысячу раз прав. Поэтому все извинения оставляю на завтра. Надеюсь, это тебя устроит.
Терри нахмурился:
— О чем это он?
— Месть, — пояснил Дикон. — А я тебе уже говорил, что это блюдо вкусно только в холодном виде.
Глава десятая
В трех милях от дома Дикона, на Флит-стрит, Барри Гровер притаился на углу переулка и поджидал, когда закончится смена Глена Хопкинса. И только когда появился его напарник Рег Линден, Гровер осторожно выбрался из тени укрытия и, постояв у подъезда еще несколько минут, наконец, решился войти. Рег работал ночным сторожем и мало контактировал с персоналом редакции «Стрит». Он давно перестал интересоваться ночными визитами Барри в свой кабинет и даже ждал, когда появится лаборант, чтобы составить ему компанию. Исследования Барри интересовали его не меньше, чем самого Гровера, и его мнение было таково (поскольку ему не доводилось слушать женские сплетни), что бедного парня донимала бессонница. Таким образом, оба мужчины, не пытаясь узнать побольше друг о друге, сами того не замечая, сблизились и стали настоящими друзьями.
Увидев Барри, Рег радушно улыбнулся:
— Как дела? Все еще пытаешься выяснить личность того бездомного? — поинтересовался он.
Барри кивнул. Если бы Рег был повнимательней, он обязательно заметил бы возбуждение лаборанта и даже, возможно, осведомился бы, отчего у того расстегнута ширинка, но судьба пожелала оставить его беспечным и нелюбопытным человеком.
— Вот это может тебе пригодиться, — с важным видом проговорил охранник, вытаскивая из стола книгу. — Тебе нужна пятая глава о пропавших людях. Там, боюсь, нет фотографий, но зато имеется статья про Джеймса Стритера. Миссис Линден совершенно случайно наткнулась на эту книжку в магазине и подумала, что тебе она понравится. Супругу всегда интересовали твои проекты. — Он заранее жестом остановил поток благодарных излияний лаборанта и пообещал принести ему чашечку чая, когда приготовит его.
Дикон затолкал еще один мешок белья в стиральную машину:
— Ты говорил, что там, на складе, оставались какие-то вещи, принадлежавшие Билли, — напомнил парню Майкл. — Это была твоя уловка, чтобы заманить меня, или все-таки правда?
— Правда, но ты должен будешь заплатить мне за эти вещи.
— Где они?
Терри кивнул в сторону гостиной, где в углу стояли его чемоданы:
— Вон там.
— А что же меня может остановить, если я заберу это богатство просто так?