Екатерина Великая. Тайная жизнь императрицы
Шрифт:
С началом Семилетней войны, в которой Россия выступила в коалиции с Францией и Австрией против Пруссии, Елизавета Петровна ввела наследника в состав совещательного органа – Конференции при высочайшем дворе. Здесь Петр наконец обрел возможность оказать тайную помощь своему кумиру. «Однажды, когда я была у императора, – вспоминала Е. Р. Дашкова о временах царствования Петра III, – он, сев на любимого конька, завел речь о прусском короле, и, к удивлению всех присутствующих, напомнил Волокову (который в предыдущее царствование был первым и единственным секретарем Сената), как часто они вместе смеялись над теми секретными решениями и приказами, которые посылались в действующую армию и не приносили успеха из-за того, что о них заранее сообщали королю».
Первые месяцы самостоятельного царствования Петра III были отмечены волной указов и распоряжений. Казалось, что канцелярия государя захлебывается от дел, в то время как сам Петр вел веселый и беспорядочный образ жизни в окружении голштинских офицеров и придворных дам. В течение нескольких февральских дней 1762 г. император буквально подмахнул три основополагающих указа, начавших сословную, церковную и административную реформы.
«Манифест о вольности дворянства» дал благородному сословию долгожданную свободу от обязательной государственной службы. Секуляризация (отчуждение) церковных земель в пользу государства должна была пополнить средствами оскудевшую казну. Уничтожение Тайной канцелярии – положить конец политическому сыску в стране. Первые два указа были подготовлены уже давно, и лишь из-за колебаний Елизавета не поставила на них подпись.
Датский посол в России А. Шумахер писал: «Я покривил бы душой, если бы сказал, что у этого несчастного государя не было друзей среди русских вельмож». Два крупных придворных клана Шуваловых и Воронцовых попытались приспособиться к новому императору. Племянница канцлера М. И. Воронцова – Елизавета Романовна – стала фавориткой Петра, который даже обещал жениться на ней, разведясь с Екатериной и объявив сына Павла незаконнорожденным. Люди опытные и наторевшие в государственных делах, Шуваловы и Воронцовы проталкивали давно назревшие преобразования.
Однако Петр сам портил впечатление от своего царствования нелепыми и подчас оскорбительными выходками. Его откровенное презрение к православию вызывало неприязнь подданных. Едва войдя в храм, император начинал кривляться, корчить рожи и перебивать священников. Желание государя вынести иконы из церквей, «обрить попов» и нарядить их в сюртуки было воспринято как попытка ввести лютеранство.
Еще менее популярны были действия Петра на внешнеполитической арене. Едва взойдя на трон, он уже заключил с разгромленной Пруссией мир, а затем и военный союз. В Петербург приехал полномочный посол прусского короля, который, по выражению историка С. М. Соловьева, фактически играл роль прусского наместника при русском дворе. Одним росчерком пера Петр не только уничтожил победы России в Семилетней войне, но и поставил страну-победительницу в положение побежденной. Все завоевания были возвращены Фридриху II. Сам император принял чин полковника прусской армии, постоянно носил прусский мундир с пожалованным ему Фридрихом орденом.
Крайне непопулярной была и война, которую новый Петр намеревался объявить Дании, отторгнувшей у Голштинии Шлезвиг. Государь сам хотел отправиться в поход во главе гвардейских полков, которым не доверял и не хотел оставлять в столице. Гвардия не желала покидать Петербург. В городе почти открыто говорили о скором свержении императора.
Конец ознакомительного фрагмента.