Экономические провалы
Шрифт:
В десятом провале, говоря о неудовлетворении готовности русского народа кредитовать правительство своим трудом, осмеливаешься скорбеть о допущении злополучных займов на счет народа без его ведома, совершенно забывая, что займы эти проектированы и одобрены современными финансовыми светилами.
В одиннадцатом и двенадцатом провалах доказываешь, что все наше сибирское золото ушло за границу, вследствие предательских тарифов и широкого проживания денег за границей. Тут уже чувствительно задеваешь самую интеллигентную часть общества, потому что проживатели денег за границей считаются, так сказать, сливками общества, и если они портят наш баланс и обесценивают наш денежный курс (не считая прожитка больных и учащихся) на 10-20 млн. в год, то это, из вежливости
Тринадцатый провал единственный, где ты никого не задеваешь, говоря о беседе с князем Барятинским. Тут главнейше соприкасаются этому вопросу одни молчаливые могилы на высотах Шипки и в оврагах Плевны.
Четырнадцатый провал также никого не оскорбляет: в нем идет речь о разрушении мареноводства в Дагестане и солеварения в Пермской и Вологодской губерниях, следовательно дело касается только рабочих тружеников, значит, и недовольных из интеллигентной сферы быть не может.
Пятнадцатый провал говорит о вредных для развития и упрочения торговли последствиях от болезни чинобесия, выражающейся переходом купцов в чиновные классы. Очевидно, что это замечание делает недовольными всех тех, до кого оно касается.
Действительно, я поступил опрометчиво, выведя наружу все то, что за 50 лет во мне скопилось. Ведь можно бы было поговорить кое о чем, так себе, кругленько и жиденько, пошевеливая пером без всякого участия сердца, следовательно и не задевая никого, вроде того, как пишут в канцеляриях: с одной стороны, мы видим недостижение цели, а с другой стороны, если взять во внимание бывшие обстоятельства, то нельзя не сожалеть, что они (эти обстоятельства) упорно противодействовали осуществлению других, более полезных мер и т. п. Наконец, какая цель идти на неприятность при полном убеждении, что стену равнодушия к общей пользе ничем пробить нельзя. Другое дело, если бы самопожертвование своим спокойствием привело, хотя бы частью, к поправлению бедствий, принесенных "провалами"; тогда бы не стоило обращать внимания на вред, приносимый самому себе; а теперь остается повторить то, что сказано вначале: безумный! безумный!
Второе наслоение мыслей
После продолжительных и мрачных дум показался какой-то свет в мыслях, выразившийся так: Но позвольте, отчего же я безумный? Безумные ничего не помнят и не имеют никакой способности к последовательному изложению пережитых событий, и, короче говоря, безумные несут дичь, а я написал сущую правду, продиктованную мне возбуждением воспоминаний за 50 лет моей жизни, и написал это, вступая в восьмой десяток лет, когда уже делается возможным и позволительным, стоя одною ногою в гробу, относиться с полным хладнокровием к человеческой вражде.
Впрочем, не все же, до кого касаются "Экономические провалы", обратятся в моих врагов; и в числе их найдутся люди, добросовестно сознающие свои ошибки, последовавшие от временного затмения их воззрений, а затем сколько же найдется людей, которые отнесутся одобрительно. Вот кто одобрит:
Все те, которые, при замене бумагопрядильной нитки льняною, будут вместо линючего непрочного ситца носить рубашки и сарафаны из прочной льняной ткани.
Все те, которые начнут сеять лен и продавать его на льнопрядильные фабрики.
Все те, которые получат несуществующий теперь заработок при провозе по Сибирскому тракту нескольких миллионов пудов чая, при направлении этой торговли на старый порядок. Заработок этот составит более 10 млн. рублей в год для сибирских извозчиков, не говоря уже о государственной пользе в отношении уменьшения отлива нашей монеты за границу.
Все те помещики, которые от устройства мелких сельскохозяйственных винокурен получат возможность водвориться в своих заброшенных имениях и жить безбедно.
Все те крестьяне, которые с приобретением барды в деревнях, увеличат свое скотоводство, напоят детей молоком и увидят на своем столе мясное варево.
Все те, которые спасутся от дальнейшего пропойства, вследствие значительного уменьшения мест продажи хлебного вина.
Все те рабочие в Пермской и Вологодской губерниях, которые, при возрождении там солеварения, избавятся от нищенства.
Все те, которые спасутся в купеческом сословии от заразы чинобесия и тем самым сохранят устойчивость своих торговых домов и твердое положение для своих наследников.
Неправда ли, читатель, что итог пользы значительно перевешивает итог неприятностей, которым я подвергаюсь по случаю напечатания "Экономических провалов"?
Третье наслоение мыслей
Какая пустая мечта воображать, что из "Экономических Провалов" выйдет какая-то польза. Еще непозволительнее думать, что "все те", за приобретенное ими благоустройство в жизни, затмят своим сочувствием вражду тех лиц, которые сочинили выраженные в провалах беды и напасти. Такой взгляд, по меньшей мере, выражает ребячество и непонимание того, что "все те" будут давно уже в могиле, когда вопросы об улучшении их быта, зародившись в канцелярских лабораториях, поступят в особые комиссии для составления объемистых томов под названием: "Труды такой-то комиссии". Между тем эти-то, которые повергнули русскую жизнь в обнищание, сейчас же высунут свое ядовитое жало. Кроме того, где же проводники к введению в жизнь всего того, что по смыслу провалов должно быть усвоено для жизни? Нет, от обаятельной мысли достижения пользы надобно отрешиться, приводя на память следующие, испытанные на самом себе события, в которых я был действующим лицом.
I. В 1862 г. был представлен с лишком от 50 лиц составленный с моим участием проект сооружения железных дорог на русские средства без гарантии от правительства, поставленный в связь со сбором акциза с хлебного вина. Проекту этому дали истолкование возрождения откупной монополии, тогда как вся продажа хлебного вина предоставлялась, на основании вновь вводимой тогда акцизной системы, всем желающим торговать вином, но только без спаивания народа, т. е. без увеличения кабаков, а чтобы частная компания заменяла собою казенную администрацию по сбору акциза, обязываясь притом строить железные дороги, как выше сказано, без гарантии и без займов за границей. На проект этот была объявлена резолюция, напечатанная в то время во всех газетах и начинавшаяся словами: "отвергая" и проч.
После этого отвержения мы стали искать милостивых пособий, в виде займов у заграничных банкиров. Расчет компании, предлагавшей обойтись русскими средствами, был основан на том, что у нее не будет потерь по вознаграждению винокуренных заводчиков за перекур вина, и на сбереженные через это суммы построятся железные дороги и поступят в собственность правительства. Таким образом, правительство, не делая заграничных долгов, имело бы даром железные дороги. Вознаграждение за перекур, как мы видели (в девятом провале), составило по отчетам министерства финансов по 1880 г. 324.250.160 руб., а по 1887 г. оно, вероятно, составляет 500 млн., на которое могло бы быть выстроено, по меньшей мере, 10 тыс. верст железных дорог. И вот такой-то проект, в котором заключалась сила саморазвития, спасение России от внешних долгов и выражение перед всей Европой нашей возможности создавать все нам нужное дома, своими собственными средствами, был отвергнут. Сильно затрещала тогда русская грудь и лопнула подоплека, дух предприимчивости и деятельности был убит, карман у всех - включительно с правительством - оказался прорванным; но зато адски улыбнулись немцы и полунемцы, т.е. теоретики-финансисты, возрадовались биржевые маклеры, комиссионеры и всевозможные агенты, действовавшие по приисканию денег за границей для бедной и убогой России, признанной самим правительством бессильною к самовозрождению и бесправною в смысле удовлетворения ее патриотических ходатайств. И все это происходило в те годы, в которые мы стремились прославлять себя проявлением в России либерализма.