Экс-любовники
Шрифт:
— Спасибо, Полин. За мной приехали. Увидимся завтра.
— Удачи, Василёк! — во второй раз за день несётся в спину.
На лбу у меня, что ли, написано, что она мне понадобится?
За время, проведённое в такси, я подумываю развернуться не меньше пяти раз. Сорок минут мы проводим в пробке, ещё пятнадцать — в очереди на заправку, которую таксист, видите ли, забыл заехать, а потом я уже сама прошу его остановиться, потому что от волнения мне приспичило в туалет.
— Меня вот здесь высадите, — тычу пальцем в закрытый шлагбаум возле ворот. — Здесь охранники злые как церберы: такси внутрь
Оставшись стоять одна, я в растерянности смотрю под ноги. Ну и что дальше? Звонить Кариму? А если его нет дома? Иногда после гонок они всей толпой едут в «Сабантуй» париться в бане. Хотя об этом я и по дороге сюда помнила, но всё равно приехала. Просто хочу его увидеть как можно скорее.
В итоге занимаю плетёные качели перед его подъездом и даю себе ещё немного времени для подготовки к любому возможному исходу. Если Карима нет дома, то я подожду, сколько терпения хватит, а если он не захочет со мной разговаривать, то… Хм-м. Такой вариант я, кажется, всерьёз не рассматриваю. Просто это же Карим. В нашей паре он тот, кто не должен совершать идиотских поступков.
Прижав трубку к уху, я отсчитываю гудки. Один, второй, третий… На четвёртом слышится негромкое «Алло». Никаких мужских голосов на заднем фоне, ни шлепков веников, ни звона пивных стаканов.
— Привет… — Опустив голову, как если бы кто-то мог разглядеть мучения, написанные у меня на лице, я пинаю носком туфли прорезиненное покрытие детской площадки. — Как… э-эм… дела?
— У меня всё в порядке.
Что ж. Это было лаконично и обидно. Как это всё в порядке, когда мы поругались?
— А я у тебя во дворе. Спустишься поговорить?
Пауза.
— Лучше поднимись, Вася. Охранника сейчас предупрежу.
Огонь протеста вспыхивает во мне за секунду. Я ведь и так приехала сама. Неужели Кариму сложно хотя бы немного облегчить мне задачу и не заставлять делать так, как удобно ему?
Но потом я понимаю, что, похоже, продолжаю соревноваться, требуя реванша за свой приезд, запихиваю телефон в карман и иду к подъезду.
— Благодарю, — улыбаюсь невидимому портье, когда дверь волшебным образом распахивается перед моим носом.
«Просто скажу всё как есть, — напоминаю я себе, пока еду в лифте». Не буду устраивать словесных поединков, не буду пытаться быть круче, чем есть на самом деле.
Для верности представляю ненавистный кадр, как какая-то длинноногая пушинка виснет на Кариме, воркуя: «Ты мой чемпион». Вот уж хрен ей. Этот чемпион мой.
Войдя в открывшуюся дверь квартиры, я застываю в нерешительности. Во-первых, не ожидала, что Карим встретит меня без футболки. Во-вторых, не ожидала, что он решит спрятать свои красивые кубики под уродливым чёрным корсетом.
— Привет, Вася. Заходи. — Он безлико кивает в сторону гостиной.
Не люблю, когда Карим такой. Совершенно непонятно, какое у него настроение.
— Ты повредил спину, да? Я видела аварию. Что врач сказал? Может, тебе лучше в больницу?
— Ничего серьёзного нет. Просто тряхануло прилично, поэтому пока похожу в корсете.
Я смотрю, как он неестественно-осторожной походкой идёт по коридору, и даю себе мысленную оплеуху. Карим едва ходить может, а я уже успела на него обидеться, что ко мне не спустился. Мой диагноз вообще корректируется?
— Давай ты тогда ляжешь, а? — тараторю я, идя за ним следом. — И на работу тебе ездить не нужно, пока в себя не придёшь. Это всё тот лось на пежо виноват… Знал же, что ты его обходишь…
— Я сам в Артура влетел. Нужно было пропустить.
— Вот и я говорю, нужно было ему тебя пропустить! — не сдаюсь я. — Тогда бы оба не вылетели с трассы вниз турнирной таблицы.
— С твоей правдой жить, безусловно, легче, Вася, — усмехается Карим и, остановившись на середине гостиной, поворачивается. — Ты хотела поговорить?
У-уф. Насколько было бы проще, если бы в наш последний разговор я вовремя закрыла рот и не послала его. Вот же курица ты, Вася. Послать, чтобы потом догонять и нервно потеть, подбирая слова. Пять баллов.
— Да, хотела. Только у меня есть одно условие. Ты не будешь перебивать, усмехаться и вставлять язвительные комментарии.
— Ты меня ни с кем не путаешь?
Да, так делаю я, и не обязательно об этом сейчас напоминать.
Я набираю в лёгкие побольше воздуха и выпаливаю всё сразу и залпом, чтобы ничего не забыть:
— Я приехала попросить у тебя прощения. Мне нужно было вовремя взять себя в руки и не говорить того, что сказала. Не передавать мамины слова про деспота и не говорить, что я не хочу тебя больше видеть. Потому что видеть я тебя очень хочу. И деспотом не считаю. А ещё, чтобы ты знал, я не позволяю маме говорить о тебе плохо. Наоборот, всегда защищаю.
Сделав паузу, смотрю на Карима. Ну и чего он молчит? Ему мало? Ла-а-адно.
— Я знаю, что не подарок и что часто из меня лезет такое, что лучше бы держать при себе, но пока не получается. И признавать свою неправоту — это самое сложное. — Для убедительности я делаю большие глаза, чтобы Карим понял, насколько мне это тяжело. — Мы с Милой всю жизнь делили одну комнату на двоих, а ты же знаешь, какая Мила? Всё приходилось выдирать зубами, потому что ни одна из нас без боя не отдавала своё. Может быть, поэтому когда я чувствую, что могу с лёгкостью что-то взять, то часто покушаюсь на чужое. С Таней так… Она же вообще слова поперёк сказать не может, и за это я почти превратила её в личную домработницу. На самом деле, она сама виновата, потому что давно могла психануть, как ты, например, а она всё молчит.
Карим либо оглох, либо слишком близко к сердцу принял мою просьбу не перебивать. Ни слова не говорит. И тогда я перехожу к самым сильным своим аргументам.
— Просто я Водолей, понимаешь? Вода всегда просачивается, куда только может. Вот и я так же. Где могу, буду давить до тех пор, пока не упрусь в стену. Но с тобой и Таней я не хочу себя так вести, потому что вы мне очень дороги. — Как всегда, когда я дохожу до чувств, голос начинает противно дребезжать и в носу щекочет, будто там завелась божья коровка. — Танюха мне как сестрёнка младшая, а тебя я очень люблю. И зря ты думаешь, что я тебя не уважаю. Уважаю, и ещё как. Просто иногда сказать получается быстрее, чем подумать. Всё правильно ты меня осекаешь. Помнишь, я тебе про своего первого парня рассказывала? Он вообще любую мою придурь терпел, и вот его я действительно потом уважать перестала.