Эксклюзивно для Его Величества

Я не была в этом доме почти восемь лет. Когда-то в порыве гнева и обиды поклялась себе, что не вернусь сюда. И сегодня, оказавшись в огромном холле с широкой лестницей, застыла, раздавленная воспоминаниями — нечёткими, размытыми, ведь многие мелочи уже стёрлись из памяти… Не все воспоминания были плохими. Но душу рвали одинаково больно и радостные, и грустные моменты. Ощущения, чувства, которые я здесь пережила, били наотмашь даже сейчас.

Осторожно ступая, поднялась по дубовой лестнице. Сколько раз девчонкой я бегала по ней, цеплялась, спотыкалась! Даже подумать страшно! И сегодня ступеньки казались мне невообразимо высокими. Словно

ноги не хотели туда идти… Вот и второй этаж. Я безошибочно нашла ту самую комнату, несмотря на недавний ремонт и новые двери. Как всегда, всё соответствовало последним модным тенденциям. Наверняка хозяева наняли лучшее дизайнерское агентство, по-другому и быть не могло! Я провела ладонью по прохладному металлу ручки и осторожно нажала её. Дверь с тихим щелчком распахнулась, гостеприимно впуская меня внутрь комнаты. А я стояла на пороге, не в силах сделать шаг. Смотрела на свои старые вещи и чувствовала, как мороз бежит по коже. Непроизвольно сжала кулаки, пытаясь обуздать разгулявшиеся эмоции. Здесь всё осталось как раньше, словно я никуда не уходила! Словно меня все эти годы ждали!.. Я нервно дёрнула головой и начала дышать под счёт. Обычно это помогало. Признаться, идя сюда, даже не ожидала, что меня так накроет!

Медленно выдохнула и сделала первые шаги… Все почему-то думают, что самый трудный именно первый шаг. А вот мне кажется, что второй или третий. Первый он такой… пробный, что ли. Ты сам не знаешь, как дальше будет. Вот следующий шаг — другое дело! Когда в голове уже появилось ощущение или красной дорожки победителя, или позорного пути Арлея. Был такой волшебник в истории нашего королевства, которого заставили пройти по разрушенным его проклятиями улицам. И Арлей шёл под взглядами обездоленных им людей, осиротевших детей и покалеченных стариков. Шёл, а его проклинали и оплевывали. Дорога позора! Представляете, каково это: идти и знать, что впереди тебя ждёт унижение и бесславие? А свернуть нельзя!.. Ладно, это всё лирика. Моя дорога позора давно пройдена. Но именно здесь всё началось, и я это помнила. Я много чего помнила…

Я помнила ВСЁ!

Остановилась перед туалетным столиком, за которым когда-то просиживала часами, наводя красоту. По количеству кремов, консилеров, пудр и помад я легко могла соперничать с любым визажистом. Теперь столик был пуст, только стояла круглая шкатулка с бусами. Мы сделали их с мамой в девятом классе, и долгое время я считала эти розочки из полимерной глины счастливыми. Надевала их на контрольные и даже на первую встречу с главой ковена.

Я оставила бусы здесь, когда уходила.

На стене большой портрет в рамке. Девушка в открытом белом платье счастливо улыбается, а взгляд открытый и полный жизни. Я смотрела на себя и не узнавала. Это был другой человек! Другая жизнь! Которую у меня отобрали!..

Бездна!!! … Я переоценила себя! Мне здесь невыносимо. Хочу уйти! Хочу на воздух!.. Я беспомощно заозиралась. Взгляд зацепился за игрушки, которые тоже непонятно зачем сохранили. И очередной откат в прошлое!

На детской кровати в ровный ряд были усажены нарядные куклы: феи, колдуньи, гномки и эльфийки. Позади, играя роль кавалеров, выстроились плюшевые мишки, зайчики и собачки. А перед ними стояла девочка с двумя тонкими косичками и держала в руках микрофон.

— …Доброе утро! Вы смотрите новости первого канала. Мы расскажем вам о самых важных событиях нашего города, — быстрый взгляд на стеллаж с игрушками. — Мы ведём наш репортаж из района Бальчеви. Сегодня утром пудель Реми встретился с главной ведьмой Маргаритой. Куклы согласились

уступить нижнюю полку и перебраться повыше…

Осторожное покашливание заставило девочку подпрыгнуть от неожиданности. Она обернулась. У входа в детскую комнату стояла очень красивая женщина с доброй улыбкой на губах.

— Удачный репортаж, Фике! Из тебя получится хороший репортёр!

— Спасибо, мама!

За спиной женщины появился высокий хмурый мужчина. И улыбка малышки поблекла.

— Здравствуйте!

Он коротко кивнул и увёл маму с собой. Ни слова! Как всегда!

Рука с микрофоном опустилась вниз. Девочка потеряла интерес к игре. С ногами забралась на кровать и взяла трубку галайона (аналог стационарного телефона в Волшебном мире — Прим. авт.), набрала номер, который знала наизусть.

— Слушаю? — через несколько гудков ответил мужской голос.

— Привет, пап!

— Софи?.. Привет, детка! Как дела?

— Хорошо. А у тебя?

— Тоже ничего!

— Пап, а когда ты заберёшь меня к себе?

— На выходные, как мы и договаривались.

— Это долго… — вырвалось у девочки.

Мужчина насторожился.

— Софи, что-то случилось?

— Нет!.. Я скучаю.

— И я скучаю… Слушай, детка, я возвращаюсь из командировки в четверг. А в пятницу заберу тебя к себе в Фету. Идёт?

— Идёт! — оживилась малышка и тут же сникла: — А мама позволит?

— А ты будь умницей и, конечно, позволит.

— Хорошо, я постараюсь.

— Как твои занятия? Получается колдовать?

— Да, я учусь сдерживать свою магию. Я уже научилась делать фонтанчики, — похвасталась девочка.

— Здорово! — восхитился отец. — Я же говорил, тебе нужно только потренироваться как следует — и больше не будет потопа!

Малышка улыбнулась и кивнула. Несмотря на то, что она, как и мать, была магиней Воды, основам ворожбы дочку учил отец — маг Металла. Первое время, когда заклинания не получались, девочка сильно переживала. Она видела недовольство матери и замыкалась в себе. Поэтому роль учителя взял на себя более терпеливый отец.

— Люблю тебя, папочка, — прошептала малышка, незаметно шмыгнув носом.

— И я люблю тебя, детка!.. Привет Пайку!

Детские воспоминания вызвали грустную улыбку. Я взяла старого потрёпанного слонёнка с поникшим хоботом. На цветастом комбинезончике была вышита надпись «Господин Пайк». Эту игрушку подарил отец, когда я пришла к нему в гости в первый раз. Мы скучали друг без друга, но после развода папа не мог находиться с мамой в одном городе и перебрался далеко на юг. Игрушечный слон словно замещал мне отца, напоминал, что он есть.