Экспедиция “Тигрис”
Шрифт:
Я рассмеялся, он тоже. Было очевидно, что мой конкурент капитулирует. Мистер Рэмзи (как его звали) приехал со всем своим багажом, и я не стал возражать, когда отзывчивый директор гостиницы предложил ему занять свободную койку в своей комнате. В итоге экспедиция, можно сказать, без всяких усилий с моей стороны пополнилась местным консультантом, чья помощь нам очень и очень пригодилась.
В эти же дни явился с чемоданом еще один весьма учтивый и обходительный пожилой господин — мистер Шакер эль-Тарки, направленный в мое распоряжение Багдадским музеем в качестве гида и офицера связи. Это было как раз в тот момент, когда потерялась вторая партия провианта, и, пользуясь тем, что у меня оказалось сразу два переводчика, я попросил Шакера съездить в его родную Басру и разыскать пропавший груз. Только он уехал,
Каису давно надоело «это захолустье», и он поспешил укатить в тот же вечер. И когда на другое утро ко мне в номер постучал отряд рабочих и водителей, говоривших только по-арабски, я оказался совсем без переводчиков. Даже Али и Мухаммед куда-то запропастились. Между тем на дороге перед гостиницей выстроился караван грузовиков с полными кузовами сухого золотистого берди,и прибывшие ждали моих распоряжений. Я поспешил открыть железные ворота в Сады Эдема, где рабочие копали траншеи, и грузовики один за другим стали протискиваться между кирпичными столбами.
В жизни я не видел столько грузовиков, трейлеров и бульдозеров. Правительство закупало их тысячами, и, получив распоряжение Багдада помочь мне с доставкой бердииз района Эль-Гассара, мэр Эль-Курны отрядил целый автобатальон, чтобы управиться с заданием в один день. В разгар этой челночной операции на тесной лужайке около гостиницы скапливалось подчас до девяти машин, водителям которых не терпелось поскорее сбросить груз. Они загораживали путь друг другу, катили прямо по сгруженным ранее ломким стеблям, я бегал от машины к машине, водители зло перебранивались между собой по-арабски и весело улыбались мне, с легким сердцем пропуская мимо ушей мои команды на различных, одинаково непонятных для них европейских языках. Ковыляя по стеблям и размахивая руками, я к вечеру совершенно вымотался. Наконец, уже на закате, я остался один в обществе протекающей мимо Адамова древа безмолвной реки. Кирпичные столбы основательно пострадали от грузовиков, и вся лужайка представляла собой сплошное нагромождение камыша. Ступить негде — не то что строить ладью.
Только закончилась заброска просушенного на солнце берди,как на другое утро появился, словно из сундука иллюзиониста, Гатаэ со своей бригадой. С таким умом, как у него, языковые проблемы не могли служить неодолимым препятствием. Мухаммед, как мог, переводил мои указания, и болотные арабы поразительно быстро и ловко связали из камыша тугой бунт восемнадцатиметровой длины. Но вот неожиданность: толстый бунт — одному человеку никак не обхватить — оказался настолько тяжелым, что, по расчетам Гатаэ, понадобилось бы человек восемьдесят, чтобы поднять его и перенести на стапели. Стало очевидно, что для корпуса надо заготовить связки потоньше и числом побольше.
Когда вернулся Шакер, успешно выполнив свое задание, мы отвели целиком два дня на то, чтобы уложить бердипоблизости от строительной площадки в штабели высотой примерно в рост человека и с таким просветом, чтобы между ними можно было свободно пройти. Поврежденные стебли свалили на берегу; часть унесли старухи на топливо, а остальные в два счета превратились в целую флотилию речных плотов с экипажем из резвящихся мальчишек и девчонок.
Добыть в Ираке материал для стапелей оказалось не так-то просто. Древнейшие изображения и плитки с письменами свидетельствуют о том, что первоначально страна шумеров была лесистой, однако леса постепенно свели, и лесоматериалы, как это следует из клинописных перечней грузов, стали одной из важнейших статей импорта. В наши дни стоимость привозных балок и досок так высока, что мы были счастливы, обнаружив на подходах к порту Басры небольшой лесосклад, где продавались длинные шесты и рейки, заготовленные в горных лесах на севере страны. Нам нужны были сотни реек, и мы постарались выбрать наименее кривые и сучковатые. Поднаторевший в строительстве военных переправ Эйч Пи сумел из этого материала соорудить для сборки корпуса крепкие стапели под стать габаритам и форме будущего судна. Сложнее оказалось раздобыть доски для сходней, по которым должны
Видно, лампа Аладдина все еще работала на нас, потому что в самую нужную минуту два грузовика привезли и сбросили у ворот старые доски и планки. До европейцев, занятых на разных стройках по берегам реки, доходили странные слухи о нашей затее. Будто бы мы заготовили тонны камыша и воздвигаем на лужайке у гостиницы строительные леса, намереваясь строить бумажную фабрику! Между тем выше по течению и впрямь сооружалась бумажная фабрика с участием немецких специалистов, и однажды к нам явилась оттуда небольшая делегация. Мы объяснили, что строим камышовую ладью и в составе команды будет их соотечественник. А ниже по течению, южнее Басры, только что закончили строительство цементного завода датчане. Навестив нас, они услышали, что со мной пойдет в плавание их земляк.
В итоге мы получили горы досок и планок, которые в нынешнем Ираке, как и во времена шумеров, ценились на вес золота.
Архитектурное совершенство и элегантные линии деревянной конструкции Эйч Пи, право же, позволяли называть ее шедевром. Но едва мы приготовились пустить в дело аккуратно сложенный поблизости берди,как появились одетые в европейские костюмы арабы с мерными лентами в руках и принялись деловито расхаживать между штабелями камыша.
Чувствуя, что пахнет новыми осложнениями, я подошел и деликатно справился, в чем дело. Ничего особенного, сэр, просто здесь намечено заложить фонтан. Бердипридется убрать отсюда, перенести в другое место, потому что этот участок предназначен для фонтана.
— Фонтан? — переспросил я. — Неужели нельзя подождать с фонтаном, пока мы не построим ладью?
Нет, фонтан никак не мог подождать.
— Но ведь вон там, между деревьями через дорогу, есть большой бездействующий фонтан! — сказал я. — Почему бы вам его не наладить?
Я показал на сто лет не видевшую воды, заброшенную конструкцию с ржавыми трубами в полусотне метров от нашей ограды.
Нет, фонтан непременно нужен здесь. Нам великодушно дали неделю сроку на то, чтобы освободить середину лужайки от камыша. Наш тучный и могущественный друг мэр Эль-Курны приветливо разъяснил, что это очень важный фонтан.
Мы потратили еще день на то, чтобы перенести ломкие стебли подальше от стапелей и поближе к Адамову древу, расчищая участок для фонтана. Затем из Эль-Курны пришли с кирками и лопатами два преклонного возраста труженика и принялись копать круглую ямину шириной с небольшой плавательный бассейн. Углубившись в грунт на полметра, они исчезли, и все то время, что мы пребывали в Садах Эдема, больше тут ничего не происходило. Но как не пожалеть наших собственных рабочих, подносчиков камыша, которые должны были с грузом на голове ковылять через яму по пути от Адамова древа к стапелям!
Календарь напомнил мне, что совсем близок день, когда из Южной Америки прибудут индейцы племени аймара, чтобы собирать судно из связок, подготовленных арабами. Только индейцы умеют строить серповидные суда, которые не опрокидываются и не теряют своей формы под ударами океанских воли. Болотные арабы по-прежнему мастерски делают всякие вещи из камыша, но вот искусство конструировать суда из камышовых связок здесь забыто, как забыто оно в Египте и в других центрах древней цивилизации, за одним существенным исключением: тонкое умение строить корабли из стеблей полностью сохранилось в окрестностях развалин самой величественной из древнейших культур Южной Америки — культуры Тиауанако. На высокогорном озере Титикака в Андах индейцы племен аймара, кечуа и уру в наши дни строят суда, подобные древним ладьям Египта и Двуречья. Когда испанцы, открыв Америку для Европы, дошли до этих мест, обитавшие в районе озера индейцы рассказали им, что впервые такие ладьи появились здесь во времена предков, с приходом чужеземцев, которые, обосновавшись в Тиауанако, соорудили исполинский храм в виде ступенчатой пирамиды и воздвигли огромные каменные изваяния, однако потом враждебные племена вытеснили этих пришельцев в приморье, и они ушли в Тихий океан.