Экспедиция в Лунные Горы

Ходдер Марк

— Совсем близко! — проверещал Уэллс.

И тут знаменитый исследователь увидел приоткрытую дверь дома, мимо которого он пробегал. Свернув туда, он проскочил внутрь, сбросил Уэллса на пол и захлопнул за собой дверь. В то же мгновение ищейка с ужасной силой ударился об нее, так что рама вокруг замка треснула. Бёртон быстро поставил на место верхние и нижние задвижки. Шипы впились в дерево снаружи.

— Дверь долго не продержится. Как ты?

— Приземлился на ногу, — простонал Уэллс.

Бёртон

помог военному корреспонденты подняться.

— Пошли наверх. Бог мой, голова! Воспоминания ошарашили меня!

Он подставил Уэллсу плечо, они поднялись по лестнице и вошли в спальню. Остальные комнаты, как оказалось, были превращены в кладовки.

Снизу доносился грохот беснующихся щупалец. Бёртон тяжело дышал. Опустив Уэллса на кровать, он, пошатываясь, подошел к стене, оперся на нее спиной и прижал ладони к глазам.

— Алджернон, — прошептал он, потов взглянул вверх, по его щекам текли слезы.

— Что? — спросил его низкий корреспондент.

Бёртон не ответил. Он глядел за друга, в зеркало на туалетном столике, и оттуда на него посмотрело совершенно незнакомое лицо. Он упал в его черные, наполненные отчаянием глаза, и его переполнило такое всепоглощающее чувство потери, что сознание начало раскалываться.

— Ричард! — рявкнул Уэллс. — Эй!

Комната вернулась на место.

— Где я? — выдохнул Бёртон. Он чувствовал себя опустошенным и разбитым.

Уэллс молча указал на окно.

Со всхлипом вздохнув, Бёртон подошел к окну и тут же отшатнулся, увидев колючую лозу, ползущую по стеклу.

— Управляемая и ускоряемая эволюция, — заметил военный корреспондент. — Еще одна непродуманная чудовищная идея евгеников. Когда-то эта штука была человеком в экипаже. А теперь погляди на этого дьявола! И кто такой этот Алджи?

— Алджернон Суинбёрн.

— Поэт? Да, конечно, ты же знал его, верно?

— Он был... да... моим помощником.

— Неужели? И в чем?

— Не имею понятия. Но я помню, что вынес его из огня на плечах.

— Огонь — это то, что нам сейчас надо. Единственный способ уничтожить ищейку. Отойди подальше от окна, Ричард. Стебли вполне способны проломить стекло.

Бёртон быстро отступил назад. Он оглядел комнату — мебель, картины, украшения. Везде кишели муравьи и тараканы. И даже это что-то пробудило в его памяти, изнутри выплыло имя «Ригби», потом погрузилось обратно.

— Мою ногу гложет адский огонь, — пожаловался Уэллс.

— Оставайся, здесь, я пошарю в другой комнате, — ответил Бёртон. Он вышел на плошадку, потом в комнату за ней. Уэллс сел и стал массировать правое бедро.

Громкий треск внизу — парадная дверь треснула, не выдержав непрерывной атаки ищейки.

Бёртон вернулся.

— Нашел что-нибудь? — спросил Уэллс.

— Целую бутылку. — Бёртон показал сосуд с широким горлышком. — Скипидар.

Уэллс вытащил что-то из кармана пиджака.

— Коробка с четырьмя спичками. Меняю на две ириски.

— Идет.

Бёртон подошел к окну, поставил бутылку на пол, взялся двумя руками за раму и изо всех сил потянул ее вверх. Она громко заскрежетала и заклинила, поднявшись не более, чем на фут.

— Берегись! — крикнул Уэллс.

Исследователь отшатнулся от окна, а два молотящих по воздуху стебля прорвались через стекло и дерево, обдав обломками обоих людей. Колючие придатки стегали по комнате, разнося на куски мебель и оставляя длинные глубокие выемки на стенах.

Уэллс, не думая, бросился обратно на кровать, схватил тонкий матрас и обмотал его вокруг себя. Потом вскочил на ноги и метнулся к окну, истошно закричав, когда боль ножом ударила по его раненой ноге. Наступив на стебли, он прижал их к полу. Они брыкались и извивались под ним, ударяя по матрацу и кромсая его на куски.

— Быстрее, черт побери! Я не удержу их долго!

Бёртон прыгнул к бутылке, катавшейся по полу, поднял ее и отвинтил пробку. Не в состоянии протиснуться мимо Уэллса, стоявшего прямо у окна, он просунул руку сбоку от него и вылил скипидар, молясь Аллаху, чтобы он попал в цель.

— Спички, Бёрти!

— Я уронил чертову коробку!

Хлопковая обивка матраса лопнула на всю длину, в воздух полетел конский волос. Один из стеблей стегал и стегал, ударяя по телу корреспондента.

Бёртон, заметив коробок спичек, лежавший на полу, бросился к нему. Он полз и катился по битому стеклу.

— Нашел? — крикнул Уэллс.

— Да!

Внезапно Уэллс закрутился и упал — длинные стебли резко дернулись и выскользнули из комнаты.

Шум внизу прекратился.

Бёртон, с изумленным выражением на голове, стоял и внимательно глядел в окно. Стеблей было не видно. Он осторожно перегнулся через подоконник и заглянул вниз.

Ищейка стоял внизу, дрожа и дергаясь, как будто кем-то схваченный.

— Что с ним случилось? — пробормотал исследователь.

Вынув спичку из ящика, он чиркнул ей, поджег кусок разорванной хлопковой обивки и бросил горящую ленты на растение, которое мгновенно взорвалось огнем.

Бёртон изумленно смотрел, как пламя стало синим, потом желтым и, наконец, превратилось в тонкий столб черного дыма.

Он повернулся и начал было говорить, но сообразил, что Уэллс потерял сознание.

— Бёрти, как ты?

Военный корреспондент дернулся и застонал.

Отбросив остатки разорванного матраса, Бёртон помог Уэллсу встать. Форма Уэллса была разорвана и усеяна кровавыми пятнами.

— У тебя идет кровь, Бёрти.

— Ничего серьезного, — кашлянул его друг. — Из тебя, кстати, тоже. Он умер?