Элегия погибшей звезды
Шрифт:
— Грунтор в полном порядке, а в Илорке немало проблем — прямо ответил король. — И если тебя это действительно трогает, ты можешь нам очень помочь.
— Конечно, — неуверенно согласилась Рапсодия, и ее хорошее настроение исчезло, как вода, уходящая в песок. Вернулась тошнота. — Что случилось?
— Мы поговорим об этом позднее, — торопливо проговорил Акмед, заметив, как изменился светлеющий горизонт. — Ты ведь еще не пела своих утренних молитв?
— Не пела, — кивнула Рапсодия. — Я сразу же ощутила твое присутствие, едва только вошла в сад.
— Ну, тогда не буду тебе мешать. Я должен
— Вот оно. — Рапсодия указала на балкон над Большим залом. — Только не нужно лезть по стене — тебя арестуют. Эши не хочет рисковать, поэтому повсюду стоят стражники, а солдаты охраняют Наварн на всех границах.
— Я заметил, — сухо ответил Акмед. — И он совершенно прав, наконец он начал чему-то учиться. Быть может, твое похищение произвело на него хоть какое-то впечатление.
— Гвидион, скорее всего, сейчас у могилы отца, — спокойно отозвалась Рапсодия, пропуская мимо ушей колкость Акмеда. — Обычно он именно там начинает свой день. Дай ему немного времени, пожалуйста.
Акмед кивнул.
— Потом я вернусь, и мы поговорим. Мне нужно все твое внимание, так что приготовься отослать тех, кто придет поболтать о ерунде.
— С радостью, — улыбнулась Рапсодия, и рука Акмеда выскользнула из ее ладони.
Как только он скрылся из виду, она ощутила присутствие в саду других, не менее ярких вибраций.
— Доброе утро, Джел'си, — поздоровалась она, оборачиваясь.
— Доброе утро, миледи.
Звучный голос плыл к ней, подхваченный теплым ветром, легким, точно эфир.
А еще через мгновение морской маг возник из утреннего света, хотя Рапсодия не сомневалась: до этого он стоял настолько далеко, что она попросту не могла его увидеть.
Рапсодия сделала глубокий вдох. Морской маг и его свита покинули Хагфорт в то самое утро, когда Эши объявил о предстоящей церемонии инаугурации Гвидиона, и отправились в лиринское королевство Тириан с вице-королем Риалом. Она надеялась, что он вернется загодя, чтобы, как и обещал, успеть преподать ей хотя бы несколько уроков волшебства морских магов. Но этого, к сожалению, не произошло, и Рапсодия сильно подозревала, что он сознательно объявился в Хагфорте именно сейчас. Джел'си улыбнулся, а потом, прикрыв ладонью глаза, посмотрел на небо.
— Вы уже успели поприветствовать свою звезду?
— Еще нет, — покачала головой Рапсодия.
Она повернулась к востоку, где должна была находиться звезда. Тонкая розовая линия зари прочертила серый горизонт пульсирующим, набирающим силу светом.
— Сожалею, что так задержался, но я не забыл о своем обещании раскрыть вам некоторые секреты нашей магии. Если пожелаете, миледи, я могу научить вас элегии, посвященной Серенне, утренней серенаде, сочиненной моими сородичами, когда они покидали старый мир. Эта песня прославляет Создателя, сотворившего эту звезду. Мы обнаружили, что элегия помогает нам сохранять связь с тем временем, когда мы пели гимны на Серендаире.
Рапсодия ненадолго задумалась.
— Почту за честь, — наконец ответила она.
Высокий мужчина с золотистой кожей улыбнулся, взял ее за руку и закрыл глаза. Она последовала его примеру и через мгновение ощутила шепот ветерка, он звучал в тон с элой , нотой, на которую была настроена сама Рапсодия, будучи Дающей Имя.
Перед ее мысленным взором возник мерцающий свет, нежно звучащий во мраке вселенной. Но ответные вибрации звезды на приветственный гимн Джел'си показались Рапсодии слишком необычными, у нее даже возникло такое чувство, будто они звучали где-то совсем близко, а вовсе не с другой стороны мира. Она нечаянно открыла глаза и заморгала от удивления. Песнь замерла на ее губах, и она выпустила руку Джел'си.
Неземной свет окутывал голову морского мага, ярко сиял в его глазах.
Он закончил песню и повернулся к Рапсодии.
— Когда человек проходит очищение бесплотным светом, он несет его в себе повсюду, — напомнил он. — И вовсе не обязательно дожидаться наступления вечера или утра, чтобы пропеть гимн, поскольку свет всегда сияет в его душе.
— Благодарю вас за науку, — проговорила Рапсодия, с опаской поглядывая на мага.
— Кстати, король болгов уже прибыл? — вежливо поинтересовался Джел'си, и хотя Рапсодия заметила, что в его глазах промелькнуло нетерпение, в остальном он выглядел совершенно спокойным.
— Да, он здесь, — ответила Рапсодия, провожая взглядом группу поваров, шагающих между сугробами с блюдами конфет, цукатов, засахаренных фруктов и пирогов, — Он приехал только сегодня утром, и я не успела еще ему сказать, что вы хотите с ним поговорить.
— Вот и хорошо, — Джел'си на секунду прикрыл глаза. — Ну, не буду мешать вам готовиться к церемонии, пойду погуляю по свежему снегу. Гематриа, как вы знаете, расположена в тропиках, и нам редко приходится видеть снег — если только мы не создадим его сами.
Королева намерьенов покачала головой.
— Надеюсь, я еще получу приглашение на ваш остров, Джел'си. — Она быстро приложила руку к животу — слишком уж бойко начал малыш толкаться. — Мне давно хотелось там побывать.
— Да, вам обязательно нужно посетить Гематрию, если вы хотите овладеть магией как наукой, — кротко сказал Джел'си. — Она очень похожа на умения Дающего Имя, однако наука магии имеет дополнительные разделы и области применения — прежде всего связанные с морем. Как ученый, я твердо верю, что каждый должен отыскать для себя учителя, целителя или наставника и полностью отдать себя в его руки. Эти люди доподлинно знают, какие ошибки можно совершить, и прекрасно представляют все трудности, связанные с их деятельностью, — скорее всего, они уже сталкивались с ними прежде.
Рапсодия улыбнулась.
— Честно говоря, я очень во многом с вами согласна, Джел'си. Вопрос только в том, разделяет ли наши взгляды мой муж.
Хотя Акмед всегда хорошо относился к Стивену Наварну, он никогда не бывал на его могиле, ибо подобное времяпрепровождение было вообще не в его стиле. В бытность свою наемным убийцей, а теперь королем, он оборвал множество жизней и уже давно не сомневался в абсолютной непреложности смерти и неизбежности отделения души от бренной плоти, а посему не помнил траурных дат и не ухаживал за могилами. И если он хотел почтить чью-либо память, он обращался к ветру и к своим воспоминаниям, а не приносил цветы на кладбище.